Пугливая (ЛП) - Сен-Жермен Лили (книги серии онлайн TXT) 📗
Нельзя держать такую собаку на цепи или указывать ей, где жить. Она свободолюбивая, наверное, поэтому я ее так люблю.
Дэймон наклоняется, чтобы схватить ее за ошейник, и Рокс, бедная старая Рокс с изъеденным катарактой глазом, подпрыгивает и от испуга вцепляется зубами ему в ладонь. Прямо между большим и указательным пальцем.
Он даже не раздумывал. Будто уже знал, что это произойдет. Будто к этому готовился.
Дэймон достает из-за пояса пистолет и стреляет Рокс прямо между глаз.
Я пронзительно вскрикиваю.
Она умирает еще до того, как удариться о землю.
Все вокруг плывёт и замедляется. Такое чувство, словно я нахожусь на одной из тех каруселей, которые вращаются так быстро, что, кажется, будто двигаешься в замедленном темпе.
— Вот дерьмо, — говорит Дэймон, пока я падаю на колени, прикасаясь рукой к тому последнему, что у меня оставалось от Лео.
Я не могу вымолвить ни слова. Я даже думать не могу. Он застрелил мою собаку. Моя собака мертва. Как я скажу об этом Лео?
А потом: Ах, да. Я ему не скажу. Ничего. Уже никогда.
— Т-ты ее убил.
Он нетерпеливо оглядывается по сторонам, и его наплевательское поведение меня пугает.
— Надеюсь, я не заражусь от этой псины бешенством, — говорит он, так разглядывая укус у себя на ладони, словно ему ампутировали руку или типа того.
Убийство ни в чём не повинного животного его не беспокоит. Ни капельки. Никогда бы не подумала, что он может быть одним из тех детей, что сжигают увеличительным стеклом муравьев, мальчишкой, бросающим в озеро мешок с котятами. Мужчиной, который убивает собаку из-за лая.
— Вставай, — говорит он. — Сейчас же.
Мой шок сменяется недоумением и паникой. Я начинаю плакать. Меня всю трясет от холода и адреналина.
— Зачем? — шепчу я. — Зачем ты это сделал?
Он издает какой-то гортанный звук, похожий на раздражение. К чёрту его. Я не брошу свою мертвую собаку на произвол судьбы. Увидев на замерзшей земле под ее неподвижным телом темную лужу крови, я чувствую, как у меня сжимается сердце.
— Пошел ты, — говорю я. — Я тебя ненавижу!
— Ради бога, Кассандра, — произносит он, хватает меня за волосы и рывком поднимает на ноги. — Быстро в дом.
Несмотря на мои протесты, на мои слезы, он тащит меня на кухню.
Вырвавшись из его хватки, я обвожу глазами комнату в поисках какого-нибудь утешения, чего-нибудь, что могло бы меня согреть и притупить мои чувства. Мой взгляд останавливается на бутылке водки, на моей абсолюции в бутылке «Абсолюта». Я откручиваю крышку, делаю большой глоток этого пойла и, когда оно обжигает мне горло, закусываю внутреннюю часть щеки. У меня щиплет глаза, желудок противится, но я всё равно проглатываю. Я пью столько, сколько в меня влезет, один-два-три, а потом Дэймон выхватывает бутылку из моей руки.
Мы сверлим друг друга глазами, я так сильно сжимаю в ладони металлическую крышку «Абсолюта», что она до крови впивается мне в кожу.
— Кэсси, — говорит он, все еще держа в руке пистолет. — Эта сука меня укусила. Прости. Хорошо?
Похоже, ему и впрямь жаль.
Я снова начинаю рыдать. Нет, не хорошо. Я падаю на колени. Торчащие в деревянном полу щепки до боли вонзаются мне в ноги.
— Ну же, — вздыхает он, протягивая мне руку. — Давай я отведу тебя наверх. Приготовлю тебе теплую ванну и принесу молока. Если будешь так стоять на полу, то простудишься.
— Я не хочу наверх, — говорю я, нагибаясь к ногам.
Дэймон опускается на колени, берет мою руку и закидывает ее себе на плечи. Он поднимает меня на ноги и, приняв на себя большую часть моего веса, выводит в коридор.
— Я тебя не спрашивал, — отвечает он, направляясь со мной наверх.
Ванна горячая. Молоко теплое. Брошенное снаружи тело Рокс, я полагаю, уже холодное. Такое же холодное, как взгляд Дэймона, наблюдающего за тем, как я дрожу в полной обжигающей воды чугунной ванне, оттирая с кожи остатки крови и собачьего меха.
Когда я смываю кровь с кончиков волос, у Дэймона звонит телефон; и в этот же момент снизу доносится треск его рации. Он смотрит на меня так, будто не знает, остаться ему в запотевшей ванной или ответить на звонок. После третьего сигнала он поднимает на меня глаза и берет трубку.
— Крис?
Крис говорит так громко, что слышно даже мне; мы с Дэймоном узнаём новости одновременно. Дженнифер Томас пропала. Она ушла на работу, во время закончила смену, написала матери, что задержится, и с тех пор ее никто не видел.
Это было прошлой ночью.
В Ган-Крике снова пропала девушка. После случая с Карен прошло уже девять лет, но ощущения у меня внутри те же, что и в тот момент, когда я увидела ее в том колодце. Это чувство, будто у тебя внутри плавает лезвие ножа, выжидая, когда ты пошевелишься, чтобы изрезать тебя в клочья изнутри.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Кэсси
В субботу мы завтракаем молча. Я не голодна, но мне снова подают хлопья, на этот раз «Хрустики с корицей». Клянусь, Дэймон покупает хлопья только ради бесплатных игрушек. Взрослый мужчина собирает это дерьмо из картонных коробок и упаковок фаст-фуда. Они, словно его трофеи, выстроились на холодильнике, над камином и у выходящего во двор кухонного окна.
Дэймона не было всю ночь. При исчезновении девушек, как правило, требуется присутствие городского шерифа, особенно когда их семьи такие влиятельные, как у Дженнифер. Он кажется измотанным, его голубые глаза воспалились от усталости, одежда помята. Он заехал домой только для того, чтобы сменить рубашку и отвезти меня в закусочную. Пятнадцать минут спокойствия в деле, которое может затянуться на несколько дней. Недель. Месяцев. Может, ее найдут уже сегодня. А может, она сбежала. Может, умерла в колодце. Может, исчезла навсегда.
— Я не оставлю Рокс во дворе на весь день, — говорю я.
Мои слова ровные и отчётливые, несмотря на бушующую у меня внутри панику. Я не могу смотреть на ее труп. Я больше не могу смотреть на свою грёбанную жизнь. Не могу смотреть на этот балаган, который, как я уже знаю, ждёт меня в закусочной. Мне необходима рюмка водки или горсть таблеток, а лучше и то, и другое.
Дэймон поднимает на меня свои измождённые глаза.
— Ну, тогда у тебя есть около трех минут, чтобы ее похоронить, — огрызается он.
На кухонном столе стоит небольшой переносной телевизор, транслирующий местные новости, которые наполняют комнату статичной болтовней. Я слышу слова «пропавшая девушка» и настораживаюсь, хоть что-то отвлекает мое внимание от этой кухни и переполняющего ее напряжения. Я выбираю из тарелки сухие квадратики хлопьев и, зажав их между зубами, медленно ими похрустываю, создавая хотя бы видимость того, что пытаюсь что-то съесть.
Новости. Они притягивают меня, словно лампы верхнего освещения глупого мотылька. ПРОПАВШАЯ ДЕВУШКА. Появляется изображение Дженнифер в форме болельщицы и с ослепительной белоснежной улыбкой. Где-то наверху у меня тоже лежит такая форма, хотя я не носила её уже много лет. Корреспондент продолжает говорить о Дженнифер, о том, что она исчезла в четверг вечером после смены в гриль-баре «У Даны», и что подозреваемых пока нет. Полиции не известно, похищение это или просто сбежавший подросток. Утром в День Благодарения она поругалась с родителями, в обед уехала на работу, а потом просто исчезла.
— Раньше фото пропавших детей размещали на пакетах с молоком, — указав на телевизор, говорит Дэймон. — Теперь у всех есть телевизоры и мобильные телефоны.
Он прав. Думаю, сегодня все в Ган-Крике приклеятся к своим телефонам, без конца обновляя местные новостные сайты, отправляя неистовые сообщения.
«Вы видели Дженнифер в пятницу?»
Её будут боготворить, ее фото в форме болельщицы расклеят по всему городу. Я уже это знаю — я уже один раз это проходила, когда пропала Карен.
Через наш крошечный городок каждый день проезжает так много людей, что смерть Карен списали на приезжих, возможно, на какого-нибудь дальнобойщика. Всем в городе стало спокойнее, после того как от нас потребовалось всего лишь следить за незнакомыми людьми. Никому не хотелось верить в то, что один из нас способен на такое ужасное преступление. Но вот, девять лет спустя, это случилось снова.
