Комната с видом на звезды (СИ) - Шиндлер Марина (читать книги полностью .txt) 📗
— Все на берег! — орал самый старший из ребят, бросив в снег и блокнот, и секундомер. — Уходите со льда!
Все ринулись на снег, но один не двинулся с места. Боря тем временем от страха принялся бежать, и под его ногами, точно под руководством невидимого смычка, разрасталась паутина трескающихся льдин. В сердце мальчика происходило нечто сродни этой катастрофе на реке. Было безумно страшно, и трепещущий ужас охватывал все его существо.
Олег бросился к брату, еще сильнее растревожив беспокойны лед. Под ногами Бориса льдины подтапливались водой, и один кусок все же треснул окончательно. Нога Бори ушла под воду на доли секунд, но тот успел рывком вытащить ее из темной пучины, отчаянно цепляясь за лед и карабкаясь вверх. Холодная вода обожгла голень, и парень упал на лед, больно ударившись лицом. Из носа потекла кровь. Боря отчаянно, с остервенением, на какое только была способна детская душа, взбирался по льду, пытаясь убежать от преследовавших его трещин. До берега осталось около двадцати метров. Тогда парень оттолкнулся и прыгнул, преодолев расползающуюся трещину, которая могла бы отрезать ему путь. Но он не угадал, и прыжок стал губительным для ледяного слоя. Он треснул прямо под Борей, и мальчик по пояс ушел в воду. Его руки все еще хватались за крошащийся лед, но сапоги и набухшая одежда тянули ко дну. Он собрал все силы, и ему удалось опереться локтями о льдину. Под водой он пытался скинуть ногами сапоги. Вдруг стало легче, — кто-то схватил его и принялся тянуть. Это был Олег. Лед продолжал крошиться под ними, а до берега было почти что рукой подать.
— Беги! — приказал Олег, толкая брата к берегу. Но лед окончательно просел под ними, и теперь в воде оказались оба. Река встретила их таким холодом, что казалось, сердце не выдержит этого и остановится. Ребята на берегу в ужасе и оцепенении смотрели на двух братьев, что бились в небольшой проруби, окруженной островками льдин. Эти юные зрители не были бессердечными, они просто не могли им помочь и не хотели умирать сами. Оторопь взяла всех, кто стоял на берегу.
Помощь появилась неожиданно. Со стороны леса к реке вышли двое мужчин, по виду бывалые охотники, с ружьями наперевес. Один с пышной густой бородой, другой, напротив, гладко выбритый и весьма юный по сравнению со спутником. Охотники весело смеялись и явно не предполагали увидеть то, что творилось сейчас на воде. Когда же жуткая картина безысходности открылась им в полной мере, они оба, не раздумывая, стремительно ринулись вниз к берегу.
— Рассеки лед! — крикнул бородатый, и его спутник, достав из вещевого мешка что-то похожее на небольшой топорик для рубки мяса, стал ударять по кромке льда у берега. Бородатый еще скидывал куртку, но тот, что рассекал лед, уже бесстрашно двинулся по водной тропе.
— Куда ты в одежде? — закричал ему в след товарищ, но парень лишь махнул рукой. Он шел по дну и с трудом преодолевал сопротивление воды. Одежда разом набухла и только тормозила все движения.
Олег видел, как охотник направляется к ним с братом и словно понял его. С силой, какая только осталась в его замерзающем теле, Олег толкнул мальчика к берегу. Охотник успел вовремя. Он ухватил Борю за рукав куртки и выловил его захлебывающееся тело. Для этого охотнику пришлось зайти в воду почти по грудь. Сзади уже стоял другой охотник и взял мальчика на себя. Он несколько раз падал в воду от тяжести одежды и мальчика на его руках. Все же ему удалось выбраться, и, едва ступив на берег, он упал лицом в снег, наслаждаясь секундным покоем и тем, как кровь приливает к напряженным мышцам.
А безбородый уже бросился к Олегу. Мальчик почти полностью был под водой, лишь иногда наружу с плеском выглядывали кисти синюшных рук. Охотнику пришлось зайти еще глубже, так что вода касалась шеи. Двигаться было невозможно, а еще течение норовило подхватить и отнести его на середину реки. Наугад он шарил в реке и, наконец, ухватил часть куртки Олега. Зажав покрепче синтепоновый клочок в отмерзнувшем напрочь кулаке, он сделал мощный рывок ногами, оттолкнулся от дна и смог на некоторое расстояние приблизиться к берегу. Дальше идти было проще. Вскоре на берегу лежало два тела, и потрясенные ребята сгрудились вокруг них. Бородатый уже давал распоряжения. Кто-то разводил костер из наспех отломанных веток деревьев, кто-то доставал теплые вещи из сумок охотников.
— Водить машину умеешь? — спросил бородатый у самого старшего парня, которому было всего семнадцать лет, и тот кивнул, судорожно тряся нижней челюстью.
— Пулей на дорогу, приезжай сюда и прогрей как следует, — сказал он и отдал ключи от автомобиля. Через десять минут все было сделано. Другой тем временем занимался детьми. Борис дрожал так, что клацанье его зубов было слышно даже несмотря на звучащий мотор машины неподалеку. А вот с Олегом дела обстояли гораздо хуже. Безбородый уже понял это, когда нес его к берегу, но вслух ничего не сказал. Не посмел. Пока Боря снимал сырую одежду, ему дали большой свитер одного из охотников и посадили в машину. Мужчины же пытались привести в чувство Олега. Ни пульса, ни дыхания у мальчика не обнаружили. Искусственное дыхание и непрямой массаж сердца также ни к чему не привели, хоть охотники не сдавались около получаса.
— Все, — выдохнул безбородый и откинулся на снег. Результата не было. Руки онемели. Охотник устал и промерз до костей, как впрочем, и его друг.
— Слишком холодно для ребенка, — пробормотал второй, словно пытаясь объяснить кому-то — кому? — что его вины здесь нет.
— И слишком долго, — добавил его спутник. Сидящий в машине Боря еще ничего не знал.
Освальду позвонили уже из больницы и сообщили обо всем. Тех двух охотников, что пытались помочь его сыновьям, он так и не встретил. Отдав детей врачам, они уехали, не раскрывая своих имен. Тело Олега разрешили забрать из морга после вскрытия, и отец и сын ехали в молчании домой. Освальда тогда удивило поведение Бориса. Он никак не выдавал свою скорбь по брату, если она вообще была, в чем отец мальчика сильно сомневался.
Что-то съежилось внутри Освальда, что-то хорошее и светлое. Оно, точно обиженная кошка, скрылось в потаенных уголках его сердца и много лет просидело там, а точнее, покоилось во сне. Освальд не замкнулся, как после смерти жены, нет, он продолжал жить дальше, но больше не чувствовал вкуса к жизни. Он просыпался, ходил на работу, порой ел, порой читал анекдоты, но его глаза оставались погасшими и пустыми. Он стал похож на живую машину. И стал избегать Бориса еще больше.
***
В то тяжелое время Освальд неожиданно открыл в себе страсть к старинным предметам. Был жаркий июньский день, он шел по рынку, и его фигура лавировала между прилавками торговцев. Среди них он увидел старика, распродающего литые и кованые вещицы. Меж его товаров в глаза Освальду бросился небольшой светильник. Когда Креза взял его в руки и стал присматриваться, то обнаружил на корпусе следы давнего пользования вроде глубоких царапин. Несмотря на это, светильник был сделан добротно и явно имел многолетнюю историю.
— Работает? — спросил он у старика и внимательно осмотрел шнур и вилку светильника. Поверхность шнура была довольно потертой, но провода нигде не оголены и надежно изолированы. Старик подтвердил, что лампа на полном ходу.
— Не будет работать, так вернешь, — сказал продавец. — Я тут каждый день сижу, вот на этом самом месте.
Освальд купил лампу. Это случилось суетливо и быстро, а потом стало одним из самых существенных событий в жизни Крезы. Впрочем, так всегда бывает с важными вещами. Поначалу их не заметишь, но вспомнишь спустя какое-то время и невольно поразишься тому, как из неприметного случая складывается судьба.
Поначалу Креза собирал старые красивые вещи для себя, но знакомые, что порой бывали в его доме, принялись интересоваться, откуда привезена та ваза, или набор чашек. Такой интерес сперва удивлял Освальда, а потом ему пришла в голову мысль открыть магазин с антикварными интерьерными вещами. Он, недолго думая, вложился в это дело и не прогадал. Но куда же без трудностей, извечно сопровождающих жизнь человека? Освальду пришлось поломать голову над всеми задачами, возникшими в связи с открытием магазина. В первую очередь, следовало обеспечить магазинчик необходимым персоналом. Нанимать работников было дорого по сравнению с прибылью, которой в первое время и не наблюдалось. В лавке постоянно возникало много дел, и Креза не знал, как ему справиться со всем этим. Он даже попросил Бориса помочь ему с делами. Со смерти Олега прошло уже три года, за время которых отношения между отцом и сыном разрушались так же, как крошится древний камень от беспощадного южного ветра.
