Любовь и каприз - Картер Мэри (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Лицо Мэтью потемнело:
— А для тебя это имеет значение?
— Конечно, это имеет для меня значение, — прищурилась Саманта. — Для чего вы привезли меня сюда?
— Для чего… я… привез? — теперь настала очередь Мэтью удивляться. — Я не совсем понимаю…
— Неужели? — Губы Саманты вздрогнули. — Ну так я вам скажу открытым текстом: я вам не девка! Я не из тех, кто продается! Вы не купите меня, как привыкли покупать все, что хотите!
— Сэм! — потемневшие глаза Мэтью смотрели с тревогой.
— Не смейте ничего говорить! — оборвала его Саманта, чувствуя, как подступают слезы; все ее силы ушли на эту гневную отповедь. — Просто дайте мне уехать отсюда. Сегодня же. Или завтра. Как можно скорее. Мэтью покачал головой.
— Ты хочешь уехать?
Он застыл, пораженный ее словами. Ей же казалось, что она теряет рассудок; Саманта не понимала, действительно она только что выкрикнула эти ужасные слова, или только подумала об этом.
— Да, — повторила она неуверенно, — я хочу уехать. А вы чего ожидали? Вы думали, когда я узнаю, кто вы такой, то сразу растаю?
Мэтью недоуменно смотрел на нее.
— Постой, — наконец сказал он. — Дай сообразить, что к чему. Так тебе… тебе здесь не понравилось?
— Это вы мне не понравились! — парировала Саманта, глядя на него с ненавистью. — Разумеется, я в восторге от этого дома. Иначе быть не может, дом просто великолепен! Но ведь не о нем речь! Речь идет о вас. А вы… столько лжи вы нагромоздили, чтобы завлечь меня сюда! У Мэтью был озадаченный вид.
— Ты сердишься, — констатировал он, и Саманта подумала: когда же до него дойдет смысл ее слов? — Боже мой, да ты и в самом деле сердишься.
— Ну конечно, сержусь! — воскликнула она и нахмурилась, заметив неожиданно появившуюся на его губах улыбку. — Рада, что вас это позабавило.
— Меня это вовсе не забавляет, — сдержанно отозвался он. Но улыбка все еще блуждала в уголках его глаз, вызывая в ней недоброе чувство. Он пожал плечами и придвинулся к ней вплотную. — Ты не перестаешь меня удивлять, Сэм. Вот это мне в тебе и нравится.
Саманта снова сжалась в комок. Перемена в его тоне была разительна, и когда он потянулся, чтобы взять ее за руку, ей оставалось только подивиться его нахальству.
— И таким образом вы думаете меня успокоить? — сказала она, понимая, что гнев для нее — единственная защита от тех чувств, которые он вызывает в ней. — Я хочу домой. А если… если вы будете меня удерживать, я позвоню Полу и попрошу, чтобы он меня отсюда забрал.
Губы Мэтью сжались.
— Да ну? — сказал он, притягивая, несмотря на сопротивление Саманты, ее руку к своим губам. Он поцеловал ее ладонь, потом провел по ней языком. — А если я скажу, что отсюда нельзя уехать, не получив на то разрешение моего деда? Пристань слишком мала, чтобы мог причалить теплоход, да и самолету сесть негде.
— Я вам не верю. — Саманта покраснела.
— Я говорю правду. — Мэтью смотрел на нее из-под полузакрытых век. — Стал бы я врать.
— Как же, — огрызнулась Саманта, вырывая руку. — У вас ведь совсем стыда нет! Вам безразлично, что я чувствую, вам лишь бы свое получить!
— Извини, но мне казалось, наши желания совпадают, — рискнул возразить ей Мэтью с мягкой настойчивостью. — А раз так, ничего для нас не изменилось.
— Вы с ума сошли! — Саманта была шокирована. — Вы разве не слышали, что я сказала?
— Слышал. — Он опустил глаза. — Тебя возмутило, что я не сказал тебе всей правды о своем происхождении. — Он пожал плечами, и Саманта, сбитая с толку его покорностью, вдруг почувствовала себя загнанной в угол; выбора у нее действительно не было — с одной стороны стеклянная дверь, с другой — рука Мэтью. — Прости меня.
— Простить? — Ее голос был похож на комариный писк. Мэтью дышал ей прямо в волосы, пуша на макушке легкие пряди. Он стоял так близко, так волнующе близко, что хотя и не касался ее, тепло, исходящее от его тела, вызывало у нее мучительную слабость. Каждое движение, каждый его жест воспринимался Самантой как прямая угроза, как сигнал опасности. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она должна сопротивляться изо всех сил.
Проблема была только в том, как привести этот здравый смысл в соответствие с тем, что она чувствует. Свои двадцать четыре года Саманта прожила в полной уверенности, что ни в какой ситуации не пропадет и справится с домогательствами любого мужчины, а теперь вдруг оказалось, что она не в силах справиться даже с собой. Ведь он солгал ей, больше того, солжет еще не раз, и все же она понимала, что, даже не прикасаясь к ней, он может вить из нее веревки.
— Да, прости, — повторил он, пропустив пальцы правой руки сквозь волосы Саманты и беря ее голову за затылок в ладонь. Мэтью кончиком языка провел ей по верхней губе. — Ты ведь не станешь портить наш с тобой праздник только из-за того, что я сказал тебе не всю правду?
Сердце Саманты билось, как птица в клетке. Она вся пылала от возбуждения, но вместе с тем и от страха. Она боялась его власти над собой и того, что могло случиться. Что-то ей подсказывало, что, если она сейчас не остановит Мэтью, для нее самой уже не будет пути назад. И это будет роковой, непоправимый шаг, о котором она, может быть, будет жалеть потом всю жизнь. И все же…
— Я… я не знаю…
Как слабо и беспомощно звучит ее голос! А ведь душа ее кричит ей — дура! Дура! — так громко, что как бы Мэтью не услышал. Но вряд ли он слышал даже то, что произносилось вслух. Большим пальцем левой руки он провел по ее губам.
— Пожалуйста, — сказал он своим хрипловатым голосом с невероятной мольбой, — ну пожалуйста. — Он склонил голову и потянулся к ее губам. — Прошу тебя, — умолял он, приникая к ее рту.
Его руки обвили ее, скользнули по спине вниз, к бедрам. Он прижал ее к себе, к своему упругому мужественному телу, заставив ощутить его напряженную мощь. Он сжимал Саманту в объятиях так крепко, что его жар воспламенял ее. Она чувствовала его близость каждой клеточкой своего существа, а его требовательные ласки лишали ее воли.
Он целовал ее еще и еще, овладевая ее ртом, сминая ее губы, передавая ей свое желание, которое было невозможно отвергнуть. Поначалу Саманта пыталась сопротивляться, но, когда он коварно нащупал самые чувствитенные уголки ее рта, разум ее пришел в смятение, а время остановилось.
Она стала отвечать на его поцелуи, и тогда инстинкт, который так и не удалось разбудить Полу, потребовал свое. Ей захотелось чувствовать его так же, как он чувствовал ее, захотелось насладиться осязанием его кожи. Ее пальцы легли ему на затылок, погрузились в шелковистую мягкую шевелюру. Потом ее руки скользнули вниз и обвились вокруг его мощных загорелых плеч.
— Сэм, Сэм, — страстно шептал он, спустив майку с ее плеча и целуя обнажившуюся тоненькую ключицу. Трепетными пальцами он провел по ее шее вниз, к ложбинке между грудей. — Ты такая чувственная, — пробормотал он, когда под тонким трикотажем обозначились ее напрягшиеся соски. Нетерпеливым жестом он резко потянул майку вниз и еще крепче прижал Саманту к себе. — Я так хотел увидеть тебя обнаженной… У тебя такое красивое тело!
— У м-меня? — заикаясь, пролепетала она, глядя на него снизу вверх, а Мэтью, охватив ладонью ее грудь, слегка сжал этот тугой бутон.
— У тебя. — Он опустил глаза. — Посмотри, разве есть на свете что-нибудь прекраснее?
Ей пришлось посмотреть, хотя любование собственным телом было для нее таким же новым занятием, как и бесстыдный отклик на его ласки. Мэтью тем временем полностью обнажил грудь Саманты и гладил, гладил ее своими жадными руками.
— Почему ты без лифчика? — поддразнил ее он, и Саманта залилась краской.
— Я… я просто не захватила ни одного без лямок, — попыталась оправдаться она, но Мэтью ее не слушал. Прижав голову к ее груди, он коснулся губами соска и слегка прикусил его.
У Саманты подкосились колени. Волна внезапной слабости ударила ее в живот и разлилась между бедрами. На миг откуда-то возникло чувство вины. Как могла она позволить Мэтью такие ласки, в которых всегда отказывала Полу?
