Неудачница (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" (лучшие книги .TXT) 📗
Сообщение только одно: «Ты там жива?..»
А вот номер — незнакомый.
Сердце начинает стучать чуть быстрее; заглядываю в меню звонков и как-то рвано выдыхаю. Это Его номер. Но ответить сразу, признав в неизвестном абоненте Беса, я не могу — всё моё женское естество яро протестует против подобного проявления своей симпатии.
Потому строчу ответ: «А это кто?»
Жду его реакции. Она оказывается на редкость быстрой. И немногословной:
«Леша»
А через пару секунд:
«Судя по ответу — жива»
Я прыснула, склонила голову набок, начиная флиртовать с телефоном.
Дожила…
«Жива. Только проснулась. Спасибо, что побеспокоился»
Отправляю и уже прикусываю губу в предвкушении его следующего сообщения.
Оно не заставляет себя ждать.
«Рад»
Я недовольно поджимаю губы. Он всегда такой красноречивый?
Строчу:
«Так когда там следующее выступление?..»
«Через неделю. В этом же клубе» — ответ приходит так быстро, что ко мне в голову закрадывается мысль о том, что хозяин телефона караулит новые смс точно также, как и я… На лице сама собой расползается довольная улыбка. А следующее сообщение вынуждает едва ли не хищно оскалиться, глядя на экран жадными глазами: «Ты в первый раз была на выступлении таких групп?»
«Да. И мне очень понравилось» — строчу так быстро, как только могу.
«Это было заметно. Особенно — по твоей первой реакции на песню Чиверса»
Вспоминаю панка с оранжевыми волосами и свой дикий хохот после начала его выступления… уже тихо хихикаю, опираясь животом и локтями о барную стойку, и едва не повиснув на ней; смотрю на экран и придумываю ответ:
«Гроулинг — это мощно. Но ваша группа понравилась мне больше всех… Это было просто невероятно! Я впервые слышу нечто подобное…»
«Это тоже было заметно. До нашего появления ты в зал не выбиралась»
Следил, значит…
Я уже не сдерживаю улыбки и начинаю мурлыкать какой-то милый мотивчик себе под нос — кажется, это был кавер на вчерашнее выступление группы Беса… Кстати!
«А как называется ваша группа?»
«Haron`s cry»
Плач Харона? Или крик Харона?.. Припоминаю внешность солиста и понятливо хмыкаю. Хорошее название.
Наверное, я на некоторое время выпала из реальности, смакуя воспоминания о вчерашнем выступлении ребят, потому что следующее сообщение приходит с таким текстом:
«Ближе к пятнице напомни о себе, чтобы мы договорились о твоём пропуске»
Следом:
«И не пей много»
И буквально через секунду, уже последнее:
«До встречи, принцесса»
Довольная улыбка едва ли не разрывает моё лицо на двое. Он заботится обо мне! Не хочет, чтоб я много выпивала! Знал бы он, что в этом плане я почти, как монашка… позволяю себе только по особым праздникам или в такие редкие случаи, как вчерашний… или как в тот раз на приёме губернатора… Чёрт.
Кажется, с алкоголем у меня сложились довольно сложные отношения…
В любом случае, это не то, что должно меня волновать!
Он ответил!!! И не раз, и не два! Он пятнадцать минут переписывался со мной, не выказывая своего презрения к моему вчерашнему поведению, и даже демонстрируя легкую степень заботы…
Он — прелесть!
Блаженно улыбаюсь и отрываюсь от барной стойки, чтобы пойти к себе в комнату, — как замираю, не сделав и шага. На диване прямо передо мной сидит шеф и очень странно на меня смотрит.
Вот так… так…
Картина Репина «Не ждали». Застываю, не зная, как много он видел, а потом прикусываю губу, чтоб не рассмеяться: однозначно видел всё. И сидит здесь, скорее всего, с самого моего появления — даже раньше! Вот только я не заметила его, пока передвигалась, как сомнамбула, в сторону графина с водой, а потом уж и вовсе не до взглядов по сторонам было — ведь Бесов мне отвечал! Даже более того — сам первый написал!
На лице вновь появляется блаженная улыбка, но я быстро беру себя в руки, замечая, что шеф моего настроения на разделяет. Затем до меня медленно доходит, что я перед ним, словно русалочка, только что обретшая ноги: то бишь в одной лишь тунике, едва прикрывающей попу, да с распущенными волосами, растрёпанными после сна, да без косметики, да вся такая волшебная… (ну, тут я конечно себе дифирамбы воспеваю беспочвенно — но настроение уже летит ввысь, так что останавливаться не хочется)
— Доброе утро, Глеб Самойлович, — вежливо здороваюсь, вставая на полу пальцы и вновь потирая замёрзшую ступню о голень.
— Добрый день, Мила, — выделяя особой интонацией обозначение времени суток, здоровается Бондарёв.
— Вам заварить чаю? — интересуюсь от щедрости души своей.
А что — у меня сегодня хорошее настроение! День (точнее, его остатки) свободен, время наличествует, могу и побаловать шефа поступком, не спровоцированным буквой контракта! Тем более сама не прочь попить чего-нибудь горяченького…
— Да, пожалуйста, — степенно кивает шеф, продолжая таранить меня внимательным взглядом.
Иду к чайнику, нажимаю на кнопку, затем закидываю травки в заварник.
— Хорошо провели вчера время? — спокойно интересуется Глеб Самойлович, но в этом его интересе мне чудится нечто зверское.
— Чудесно. Наконец, смогла отдохнуть, — улыбаюсь ему, не готовая сдавать своих позиций счастливого человека.
Хотя, чего это я так счастлива? Ну, да, ответил мне Бесов, — но это же не значит, что я ему понравилась… Ну, да, он зовёт меня принцессой, — но так меня звали вчера абсолютно все, и это опять-таки ничего "такого" не значит!
Ведь не значит?.. Или…
— Отдых — это полезно, — соглашается начальник, затем замолкает на несколько секунд и ошарашивает меня уж совсем неожиданным: — А почему вы не сообщили мне, насколько вы устали?..
Стою, смотрю на него и размышляю: он злится, потому что я не сообщила ему о своей усталости, или он злится, потому что я устала в принципе? Судя по его «выканью», на которое он переходит в моменты крайнего недовольства, скорее — второе. Но тут я, конечно, могу ошибаться, ибо мозг шефа — это какая-то квадратная коробочка, ограниченная со всех сторон гранями из его мировоззрения и абсолютного незнания человеческой натуры. Да, этот индивид в свои двадцать семь лет, при своём положении и при своих деньгах понятия не имеет, как мыслит простой смертный. И, что страшнее всего, Глеб Самойлович даже не хочет понимать, как мыслит простой смертный — ибо он абсолютно уверен, что мир просыпается и засыпает только ради него.
Печально.
Ещё печальнее, что все эти мысли генерирует моя похмельная головушка — из чего я могу сделать логичный вывод, что думаю о шефе слишком часто…
— Глеб Самойлович, мы можем не обсуждать эту тему? — демократично отзываюсь, с блаженством вдыхая аромат свежей мяты и имбиря; затем делаю небольшой глоток из кружки, пытаясь понять, всего ли хватило для полноты вкуса — выходило, что всего; — Я прошу прощения, что сказала лишнее вслух.
И вообще я сегодня такая добрая, что даже комы ему не желаю!
Так что пусть отстаёт от меня, паровоз приставучий!
— Это не лишнее, — чересчур резко отвечает шеф, я удивленно смотрю на него, — Я должен знать, если моя работница сильно устаёт от нагрузки: ведь это прямым образом сказывается на вашей трудоспособности.
— Вы не задумывались над этим, когда вынуждали меня подписывать контракт, — негромко замечаю я, пряча лицо за кружкой.
Молчание, последовавшее после моей фразы, вынуждает меня мысленно обложить себя последними словами — кому я это говорю?.. Беру себя в руки, понимая, что была не права, и поднимаю взгляд на шефа — тот смотрит так, словно я только что прилюдно назвала его Иудой, как минимум! Но если брать библейских персонажей, то он скорее Хитрый Змий, что лживыми речами совратил Еву на срыв и последующее поедание запретного плода познания…
Сказать — не сказать?..
Лучше промолчу.
— Я не вынуждал вас подписывать контракт, — цедит сквозь зубы Бондарёв младший.
Да, это называется по-другому: он просто не оставил мне вариантов. Но, думаю, он и сам в курсе, как всё происходило, и признавать всю красоту своего поступка, естественно, не собирается. А что? Его правда. Я сама поставила свою подпись. Значит, я сама должна отвечать за последствия.
