Лиза на мою голову книга (СИ) - Рымарь Диана (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
— Слушай внимательно, повторять два раза не буду! Теперь ты моя и будешь жить по моим правилам! Это значит следующее — будешь делать что велю, когда велю и сколько раз я тебе это велю, ясно? — он дожидается моего нервного кивка и рявкает еще громче: — А теперь в машину!
Быстро юркаю на заднее сидение, жду, пока он положит мои вещи в багажник. Когда Влад забирается в салон, вся сжимаюсь в комочек. Вздрагиваю при звуке запирающихся замков, забиваюсь в самый угол, стремясь стать как можно более незаметной, а еще лучше — вообще исчезнуть
— Сядь посередине, чтобы я тебя видел! — требует он, заводя мотор.
«Э-э-э… Он думает, я сбегу, пока он будет ехать?»
— Оглохла?!
Я тут же перемещаюсь, куда попросил, и, кажется, начинаю нервно икать.
«Мамочки, когда же можно будет прекратить бояться?»
Через два дня:
Среда, 9 января 2019 года
19:00
Влад
— М-да…
Гляжу на свое отражение, и оно меня совсем не радует. Больше того, мое лицо в зеркале родной квартиры выглядит даже хуже, чем сегодня утром в отеле. Хотя дело тут скорее не в ухудшении самочувствия, а в том факте, что у меня в ванной вкручена более яркая лампа.
— Словно катком переехали…
Хорошо хоть сошел отек, но левая сторона лица равномерного фиолетового оттенка, глаз до сих пор красный, ребра противно ноют, а челюсть при шевелении побаливает. И это после двух дней усиленного ухода самой нежной в мире медсестры, это я уже про Лизу.
Девчонка оказалась на редкость полезной, тут ничего не скажешь. Как только приехали в другой отель, сразу развила бурную деятельность. Попросила меня лечь в кровать, обложила лицо холодными компрессами, сбегала в аптеку, намешала какую-то мазь. Я сначала попытался сопротивляться, но Кареглазка объяснила, что заканчивала курсы медсестер и знает, что надо делать. Меня это очень удивило, спросил, закончила ли она еще какие-то курсы, а она как начала перечислять… Массаж, визаж, кулинария, домашний декор, типа у них так всех девчонок обучают, прежде чем выдать замуж, чтобы были максимально полезны. Прям любопытно стало, врет или нет. Потом попрошу ее что-нибудь мне помассировать, когда прекращу так сильно злиться.
В общем, она крутилась вокруг меня весь остаток дня, но наутро я всё равно был не в состоянии куда-то ехать, расстояние-то не шуточное — до Ростова-на-Дону больше четырехсот километров. Остался в этом жутком селе еще на сутки, а сегодня уже стартовал домой.
Родная холостяцкая квартирка встретила пыльными объятиями. Жаль, придется скоро ее покинуть и предстать пред ясны очи главы семейства Чаадаевых, то бишь моего бати.
Он мне за эти два дня позвонил всего-то раз сто с грозными требованиями немедленно ехать домой, но объяснять ему по телефону, что же со мной приключилось, мне не хотелось. Поэтому в конце концов просто отключил мобилу. Однако молчание в радиоэфире не может длиться вечно.
Поджимаю губы, отворачиваюсь от зеркала и иду в зал. Лизки нигде не видно.
«Послушная девка…»
Сказал не высовываться из гостевой, она и не высовывается. Вот сразу бы со мной такой покорной была, я бы, может, на нее сейчас меньше злился.
Кое-как нахожу телефон, ставлю на подзарядку, параллельно включая. И обалдеваю от количества сообщений. Уже через минуту звонок от бати:
— Живой, падла?!
Привычным движением отвожу от уха трубку. В минуты гнева батю слушать просто невозможно.
— Я же сказал, я в порядке! — стараюсь его усмирить.
Но куда там… Видимо, в моей голове не водится таких слов, которые хоть когда-то могли бы его успокоить. Он тут же снова начинает орать:
— Тогда какого хрена ты еще не у меня?! Прыгай в тачку и лети мухой! Иначе подвешу за большие пальцы и выбью дурь монтировкой!
Да, он умеет ярко высказаться…
Глава 36. Батя
Через час:
Влад
Добираюсь до загородного особняка родителей в рекордно-короткие сроки, но кого это волнует.
— Полз, как черепаха! — первое, что бурчит отец, когда захожу в дом.
Потом он присматривается ко мне, явно обалдевает, но и слова про синяки не говорит, тычет пальцем в сторону коридора:
— Марш в кабинет!
И вот там-то, за плотно закрытой дверью, в комнате, где строгость и серость обстановки дополнительно давят на мозг, он начинает свой допрос:
— Почему так долго добирался?
— Пробки… — пожимаю плечами.
— Не ёрничай! Я не про вечернюю дорогу… Два дня пробки, едрить твою тить?!
Никогда не понимал этого отцовского выражения. При чем тут титьки, у меня их нет, я ж не баба в конце-то концов, а он кидает в меня эти слова при каждом споре.
— Я не мог приехать раньше, хреново себя чувствовал…
— Вижу, что не на курорте отдыхал… — и на этой славной ноте батя замолкает.
Садится в кресло за письменный стол, складывает руки на груди и впивается в меня таким взглядом, словно одной силой мысли собирается выкачать из меня душу.
Ну что, дамы и господа, игру в молчанку можно объявлять открытой! Тут уж кто первый сломается — я или батя. Кто первый заговорит, тот, считай, и продул, а значит, в итоге окажется крайним. Я эту игру знаю и поддаваться сегодня не намерен, тем более что я уже и так крайний по самые помидоры, и отцу это прекрасно известно.
Молча сажусь напротив, тоже складываю руки на груди. Так и сидим.
— Чего молчишь? Нечего сказать? — Он не выдерживает. Весь подбирается, упирается локтями в стол, нависает вперед.
Мы с ним похожи. Как двое из ларца. Одинаковые фигуры, рост, даже черты лица, только колером я в мать, она у меня кареглазая брюнетка, а отец голубоглазый, рыжий, наверное, оттого такой вспыльчивый. Все рыжие, говорят, обладают крутым нравом.
— Я тебе по телефону постарался всё объяснить… — начинаю тихим голосом.
— Хреново объяснял! Начинай сначала!
— Бать, мы можем хоть раз в жизни поговорить спокойно? — развожу руками.
— А я что, по-твоему, сейчас делаю? — тут же взрывается он, но, надо отдать должное, всё же берет себя в руки и сильно не орет: — Моего сына избили, мне пришлось отдать за него кучу денег, а этот балбес еще и информации никакой не выдает! Вот ты бы что на моем месте сделал?
Я хмурю брови, отвечаю как на духу:
— Постарался бы понять и простить…
Отец громко хмыкает.
— Вот заимей своего сына и прощай его сколько душе угодно! А мне, будь добр, объясни популярно, куда ты вляпался и что натворил!
— Бать, ну я же просил, можно в этот раз без подробностей?
— В этот раз?! — он поднимается, упирается руками в стол, нависает вперед и шипит: — То есть будут еще и другие разы?
— Не будут! Я тебе обещаю… Но ты можешь, пожалуйста, больше не задавать никаких вопросов? Поверь, по-другому было нельзя…
— Двенадцать миллионов рублей! — он стучит кулаком по столу и чуть не задыхается. — Я перевел двенадцать миллионов рублей какому-то неизвестному мне хрену, не зная зачем и почему! И ты еще смеешь просить меня не соваться в это дело?!
Эх, не зря мне не хотелось сюда ехать. Понятно было, что отец взбесится. Он у меня и без того человек не слишком сдержанный, а сейчас еще и повод поорать на редкость весомый.
Не знаю, как поступил бы на его месте. И да, совесть мучает, но батя отдал не последнее! Он у меня кулак. Уже двадцать лет как владеет заводом керамических материалов «Керамзит-импульс», а несколько лет назад открыл производство керамической плитки. Основные потребители его продукции — крупные региональные застройщики, и прибыль от предприятия такая, что любой позавидует, уж я-то в курсе дела.
Эти двенадцать миллионов моему папаше даже по карману особо не ударили, более чем уверен. Но он придерживается принципа — знай цену рублю. Деньгами разбрасываться не любит, ой как не любит, хотя не жмот, на нас с матерью обычно средств не жалеет.
— Бать, только в этот раз давай, пожалуйста, без вопросов, ладно? — прошу его со всей искренностью, на какую сейчас способен.
