Анатомия Линды. Дилогия (СИ) - Лакина Ирина (версия книг TXT) 📗

Господи, он меня отчитывает? Это что, ревность? Я злилась и ликовала одновременно, не понимая еще, как реагировать на его слова.

— Тот мужик просто друг. — Я начала нерешительно что-то блеять, не зная, как объяснить Рэю наличие Дерека в моей жизни.

Что мне ему сказать — мне жутко хотелось секса, я его трахнула, а потом он мне опротивел, так как я втрескалась в тебя, но ему о том было невдомек, поэтому он продолжал меня лапать?

— Ничего себе у тебя друзья! — Рэй засмеялся, схватившись обеими руками за грудь, сдерживая боль. — Когда он положил свою лапу тебе на талию, у тебя было такое лицо, как будто ты съела лимон.

— Это долгая история.

— Хорошо. Дома расскажешь.

Я кивнула, не сразу уловив смысл его слов. Через пару секунд до меня начало доходить — дома расскажу?! У кого дома? У себя, у него, или у нас?

— Что?!

— Когда меня выпишут? Через неделю, я полагаю? Как раз успеешь собрать вещи.

— Рэй… — я открыла рот и не могла вымолвить больше не слова.

— Линда, я главный, ясно? Тут можешь командовать, задирать нос и играть в босса. Но дома — ты женщина. А я мужчина.

У меня пропал дар речи. Я стояла, как вкопанная, и смотрела него, быстро-быстро моргая, как будто это могло помочь мне осознать смысл сказанного.

— Но… — попыталась я начать свою речь, однако он не дал мне продолжить.

— Ты хочешь объяснений?

Ну, вообще-то да! Не помешало бы внести ясность в происходящее.

— Я не буду возражать, если ты объяснишь мне, что все это значит?

— Это значит только одно — ты моя жена, значит, будешь жить со мной.

О, ну спасибо. Пролил свет на этот темный вопрос. Но такого объяснения мне было мало.

— То есть, ты хочешь сказать, что я буду жить с тобой до того, как ты окончательно поправишься, устроишься на работу, и мы сможем развестись?

Боже! Как же мне хотелось услышать опровержение своих слов!

— Почему вы, женщины, так любите эти игры? Почему нужно все усложнять, запутывать, притворяться? Ты женщина, а я мужчина. Я хочу быть с тобой, а ты со мной. И не отрицай, я не вчера на свет родился. Зачем эти вопросы?

— Я всегда думала, что браки заключаются по любви, и живут люди вместе тоже по любви.

Я выбивала из него признание. Вытягивала его клещами. Но вместо этого сама угодила в ловушку.

— То есть ты меня не любишь? — он повел бровью и скорчил обиженную гримасу.

Ну вот! Попала дальше некуда. И что мне теперь делать? Я бросила взгляд на карман, в котором лежала моя ладонь. Мне захотелось ее достать и начать обгрызать свои ногти. Я усилием воли сдерживала себя от этого детского поступка.

— Рэй, ты заставляешь меня нервничать! — я попыталась уйти от ответа.

— А еще я заставляю тебя истекать влагой и дрожать от моих поцелуев, не так ли? А теперь скажи, что ты меня не любишь!

Я посмотрела на пол и подумала, что мне срочно нужен люк — прямо здесь, под моими ногами. Более того, он должен быть открытым, чтобы я могла провалиться в него немедленно. Это он должен признаваться мне в любви, а не я ему! Он просто манипулировал мной, считывая мои мысли, как сканер.

Поскольку люк никак не появлялся, я поняла, что самый лучший выход из этой ситуации — просто сбежать, сославшись на какое-нибудь срочное дело. Как только я открыла рот, чтобы сказать ему это, в моем кармане завибрировал пейджер. Код синий. Палата 4024. Шон Макферсон. Черт, мне и правда нужно бежать!

— Прости, срочный пациент. Я зайду позже.

Я вылетела из его палаты, словно пуля, и только в коридоре почувствовала, что ткань моих трусиков действительно намокла. Этот мужчина заставляет меня умирать от желания силой одного своего взгляда! Невероятно…Просто невероятно. Меня переполняли чувства — растерянность, стыд, радость и пугающее ощущение неизвестности. Что же с нами будет, Рэй?

Я не успела добежать до нужной палаты и столкнулась с каталкой, везущей пациента в операционную, прямо возле лифта.

— Что случилось? — спросила я у Патрисии, помогая завести каталку в лифт.

— Потерял сознание. Пульс снова подскочил. 200 ударов.

— Вы нашли оборудование для ЧПЭС?

— Да. Его привезли из госпиталя Холи Гросс полчаса назад. Оно уже в седьмой операционной. Я как раз собиралась вас вызывать, когда на пейджер пришло сообщение.

Мне казалось, что время остановилось. Лифт вез нас наверх слишком медленно. Так всегда бывает, когда дорога каждая секунда. Медбрат, кативший каталку, одной рукой держал на лице пациента кислородную маску, а второй рукой качал баллон. Он единственный в этой кабине выглядел умиротворенным. Казалось, он мечтает о чем-то своем, а монотонная работа только погружает его в транс.

Наконец двери лифта выпустили нас в коридор операционного седьмого этажа. Я уже пришла в себя и думала только о том, чтобы спасти этому парню жизнь. Еще немного, и у него начнется асистолия. Дальше остановка дыхания и смерть.

Мы закатили его в операционную и бросились мыть руки и одеваться в стерильную робу. За годы работы я научилась тратить на это не более тридцати секунд. Пока горит спичка. Армейская выправка иногда очень помогает жить и работать.

Я вышла в зал и уселась на стул возле монитора комплекса для проведения этой процедуры. Компьютер уже был включен. Я проверила работу электродов и протянула их Патрисии. Парень был в отключке. Анестезия так и не потребовалась. Можно теперь не опасаться судебного иска от его чересчур пугливой матери.

— Доктор Мун, сейчас вы научитесь делать чреспищеводную электростимуляцию — объявила я таким тоном, каким обычно увещевают своих учеников старые профессоры. — Берите в руки зонд и вводите его через носовую пазуху пациенту в пищевод. Электрод должен располагаться примерно на уровне левого предсердия. Это примерно тридцать пять сантиметров от крыльев носа. Понятно?

— Да, доктор Соул.

Патрисия начала аккуратно вводить зонд с электродом, а я следила за показаниями ЭКГ на мониторе.

— Стоп! Достаточно!

Я подняла вверх ладонь.

— Кубик атропина.

Операционная сестра ввела пациенту препарат. А я начала подавать на электрод стимулирующие импульсы, постепенно увеличивая их амплитуду и навязывая сердцу пациента правильный синусовый ритм. После пятого импульса ЭКГ, наконец, показало нужный мне ритм.

Я вздохнула и улыбнулась. Аллилуйя! Получилось! Патрисия достала из носа пациента зонд, сложила его в лоток и вышла в коридор. Я украла ее пациента, и все лавры теперь достанутся мне. Ничего. Переживет. Зато теперь в ее голове стало на один эффективный метод больше. А в моей голове вновь всплыл вопрос Рэя — «ты любишь меня»? Люблю.

Часть I. Глава 19

Глава 19.

Я потягивала через соломинку приятную сладковатую жидкость из третьего по счету бокала, и все никак не могла расслабиться. «Пина Колада» явно не шла мне на пользу. Тело и голова были напряжены, словно поднятые по тревоге солдаты. Казалось, мой организм мобилизовался для какого-то серьезного испытания. Мэнди что-то радостно верещала мне на ухо, но я не улавливала смысла, поскольку была погружена в воспоминания минувшего дня.

Тяжелая ночь, Дерек в кофетерии, разговор с Рэем, спасение парня давно забытым способом, и как апогей всего этого — поездка в участок полиции. Интересно, в моей жизни когда-нибудь начнется белая полоса? Что-то в последние несколько дней на моем горизонте сгущаются тучи, а так хочется солнышка. Немного несбыточно думать об этом в Чикаго в начале ноября, но мне жутко захотелось домой, в Джексонвилл, штат Флорида. Там сейчас наверняка около 18 градусов и светит солнце. Я мечтательно прикрыла глаза, почти наяву ощущая аромат маминого чизкейка.

Услышав хорошо знакомый звонок колокольчика на входной двери, я по привычке обернулась. Прижавшись друг к другу, в бар вошли Сэм и Марго. На Сэме были его любимые джинсы и потрепанный свитер с геометрическим рисунком, а шею он замотал в широкий черный шарф. Он не любил официальности и деловых костюмов, предпочитая стиль «бродяги» в повседневной жизни. Мне это импонировало — человек без пафоса, с открытой душой и добродушной улыбкой. Наконец, я вновь вижу моего старого Сэма.