Воспарить к небесам (ЛП) - Эшли Кристен (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗

Потому что мне не терпелось начать.

*****

— Хвала Иисусу!

За конторкой в «Доме Голубки» женщина с множеством дрожащих черных косичек воззвала к потолку, ее руки были подняты вверх. Она их опустила, и ее взгляд упал на Рут, сидевшую напротив меня на стуле.

— Позвони преподобному, — она дернула головой в мою сторону, — и Бог пошлет чудо.

Рут просияла.

— Вряд ли я чудо, — пробормотала я.

— Прошу прощения? — спросила меня Дэла Коулман, директор дома престарелых «Дом Голубки». — Вы только что сказали, что не возражаете против смены уток и простыней, ухода за зубными протезами, уборки полупереваренной пищи, чистки пылесосом, вытирания пыли? Не говоря уже о людях, которые называют вас чужими именами и часами клянутся, что вы их дочь, или девушка, которая в свое время увела у них парня, и они могут запустить в вас коготки?

— Я же сказала, что не возражаю, — подтвердила я.

— И вы сказали, что можете проводить здесь три дня в неделю по три часа в день, и мне не придется с вами расплачиваться? — продолжала она.

— Это я тоже сказала.

— Тогда, если вы на самом деле будете появляться здесь три дня в неделю по три часа в день и работать, а не срулите и перестанете появляться, а потом скажете, что, — она подняла руки и показала воздушные кавычки, — возвращаетесь в колледж в возрасте пятидесяти шести лет, тогда вы… чудо.

— Люди возвращаются в колледж в любом возрасте, — вставила Рут, и Дэла посмотрела на нее.

— Рут, милая, что-то я не видела, чтобы женщина ела омлет и пила кофе со своими подружками в «Хижине», и перед ней был бы ноутбук, и она работала над курсовой для своих онлайн-курсов, чтобы стать графическим дизайнером, — прямо заявила она. — Так вот, старики каждый день пытаются совершить Великий побег, и пусть они стары, но не глупы. Это рискованно, мы заботимся о них, или нам приходится отправляться в «Wayfarer’s», чтобы остановить их, шаркающих по проходам в тапочках. Лоретта не будет графическим дизайнером. Лоретта устала убирать рвоту и слушать крики миссис Макмерфи каждый раз, когда та ее видит, чтобы она держала руки подальше от ее мужчины.

Расширившимися глазами я уткнулась в колени, чтобы перестать смеяться.

— Я должна вам доверять.

Я подняла глаза, услышав слова Дэлы.

Они были тихими, но полными смысла.

— Заметьте, вам не пришлось отбиваться от стариков палкой, чтобы попасть сюда, — продолжала она. — Они не хотят быть здесь. Пробудете здесь всего один день, и поймете, почему. Мы делаем для этого места все возможное, но это не дом. Вот куда вы отправляетесь перед смертью, если больше не можете о себе позаботиться, и у вас нет никого, кто мог бы позаботиться о вас. Это печальное место. Каждый день мы делаем все возможное, чтобы сделать его менее печальным. Но это проигранная битва, Амелия. Вы должны быть в курсе, понимать это и удерживать улыбку на лице и проявлять лояльность мне, им, чтобы мы все могли рассчитывать на вас. Потому что им нужно, чтобы я сделала их пребывание здесь немного лучше, а не постоянным чередованием людей, вроде вас, у кого есть добрые намерения, и мы все это ценим, но кто собирается поджать хвост и убежать, как только это станет для вас слишком.

Я расправила плечи и продолжила смотреть ей прямо в глаза.

— Тогда я попрошу вас дать мне время до завтра. Я подумаю над тем, что вы сказали. И не позвоню вам, если не буду уверена, что смогу взять на себя это обязательство.

Она покачала головой.

— Я была бы вам очень признательна.

— И я ценю, что вы уделяете мне свое драгоценное время и рассматриваете мою кандидатуру, — ответила я.

Она покачала головой, ее губы изогнулись в улыбке.

— Знаете, если бы каждый волонтер думал о том, что он делает, о работе, на которую подает заявление, проходит собеседование, чтобы заслужить право на ней остаться, мир стал бы лучше.

Я не возражала, поэтому ничего не сказала.

Она встала, обогнула стол и протянула мне руку.

— Надеюсь на звонок, Амелия.

Я взяла ее за руку и сжала.

— Надеюсь, он будет от меня, Дэла.

Мы отпустили руки, и Рут осталась, чтобы поговорить с Дэлой, потому что сама она приступала к работе, хотя ей не нужен был инструктаж, так как я узнала, что она имела в этом большой опыт.

Я села в машину и поехала домой.

Я добралась до дома и не стала глубоко задумываться о том, хватит ли у меня сил пройти путь в качестве волонтера в доме престарелых.

Я направилась прямо к своему ноутбуку, включила его и стала просматривать странички в Интернете в поисках идей для дизайна интерьера или, возможно, найти какие-нибудь вещи, что мне понравилось делать в течение всего вечера. Хотя я ничего не покупала. Мне нравилось трогать и разглядывать вещь, и если бы я действительно купила что-то в Интернете, это должно было бы быть потрясающим.

Но я обнаружила еще несколько магазинов, которые могла бы добавить в подраздел «Посетить» моего шестистраничного списка дел.

Так я и сделала.

*****

На следующее утро, ровно в девять часов, я позвонила Дэле Коулман.

Я согласилась на эту работу.

*****

Я была у себя на кухне, готовила кексы для обитателей «Дома Голубки».

Сегодня у меня был инструктаж. Потом я отправилась в специализированный магазин с кухонными принадлежностями и купила четыре контейнера для кексов, которые будут переданы мамам с детьми младшего школьного возраста, чтобы они могли возить кексы в школу на дни рождения своих детей.

И пока я была там, то купила новые кухонные полотенца, идеально сочетающиеся с моими новыми коврами.

И кухонный комбайн и миксер в изысканном оттенке ежевики.

На следующий день я начинала работать волонтером в «Доме Голубки».

И хотела принести старикам кексы.

Я была на второй партии, когда на столе зазвонил мой сотовый.

Я оторвала взгляд от шоколадной глазури, которой покрывала ванильный бисквит, увидела дисплей телефона и остановилась.

В дверь позвонили.

Мои глаза устремились туда, и через витражное стекло я увидела еще одно тело, которое узнала бы повсюду.

На телефоне — отец.

У двери — Микки.

За что мне это?

Мама перестала звонить за несколько дней до этого, и я не удивилась, что папа теперь занял ее пост. На самом деле, я должна была удивиться, что ему потребовалось несколько дней, чтобы сделать свой ход.

Однако, относительно прихода Микки, я понятия не имела.

Я приняла трудное решение, которое могло бы причинить мне наименьшую боль, не уверенная, что оно было правильным, проигнорировав свой телефон и направившись к двери.

Я открыла ее и посмотрела вверх.

Прошло совсем немного времени с тех пор, как я видела его в последний раз, всего неделя, но за это короткое время он каким-то образом стал намного красивее.

— Привет, — поздоровалась я, мой голос звучал хрипло.

— Привет, Эми, — поприветствовал он в ответ, его голос звучал просто как голос Микки.

Я посмотрела мимо него на его дом, потом снова на него.

— Все в порядке?

— Дети скоро вернуться, а я разговаривал с Эш, — сказал он мне. — Она хотела, чтобы я попросил у тебя рецепты тех фиговин, что ты готовила для распродажи. Она хочет попробовать. — Он одарил меня своей улыбкой. — Поскольку у меня нет номера твоего телефона, и все эти фиговины были вкусными, и я не возражаю, чтобы моя дочь попыталась угостить ими своего брата и меня, вот я здесь, спрашиваю.

— Конечно, — ответила я, отступая в сторону. — Входи.

Он вошел. Я закрыла дверь. Он отошел в сторону, чтобы я могла пройти на кухню. Он последовал за мной.

И благодаря этому я обнаружила, что выбор, причиняющий наименьшую боль, в пользу Микки, который был красивее, чем когда-либо, и явно лучше меня был способен преодолеть мой идиотизм, был неверен.

Другими словами, я должна была проигнорировать звонок в дверь и ответить отцу.

— Могу отправить их тебе по электронной почте или распечатать, или и то и другое, — предложила я, подходя к кухонному столу, где стоял ноутбук, протягивая к нему руку, разворачивая к себе и открывая.