И в горе, и в радости - Кочелаева Наталия Александровна (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Георгий сидел на диване и выглядел так, словно его туда толкнули за секунду до Кириного появления. Быть может, так оно и было.
— Вот и слабый пол к нам присоединился, — сказал лысый, откровенно рассматривая Киру. — Премилое создание. Жена?
— Жена, — блеклым шепотом ответил Георгий.
— Недавно, я слышал, женился, — покивал лысый. — Теперь сам-два живешь. А потом, того гляди, и малыш появится. Плодитесь, значит, и р-размножайтесь. Дело хорошее. Как вы, мадам, прибавления не ждете?
— Пока нет, — ответила Кира. Голос ее прозвучал неожиданно громко и дерзко. Кто такой этот толстяк, что так нахально ворвался в их дом и задает хамские вопросы? Георгий может сколько угодно сидеть на диване — она, Кира, не позволит так с собой разговаривать. Если никто не может ее защитить, она постоит за себя сама.
— Очень хор-рошо! — раскатился лысый. — Но к чему я этот разговор веду, Жорик? Вот как ты думаешь?
— Не знаю, — устало ответил Георгий.
— А веду я этот разговор к тому, что женатый человек — это уже не то, что холостой. Холостому что нужно? Крыша над головой и китайская лапша на обед. А женатый — ой-ой! Ему сразу и квартирка хорошая нужна, и ковры-занавески, и диваны-тумбочки… Платьице жене, духи, шубку. Правильно ведь, Жор-рочка? А если дети пойдут? Пеленки-распашонки? Ясли-школы? Конечно, расходы большие. Но только вот ты мне что скажи — я тебе что, сука, платил мало?
Последнюю фразу он произнес совсем другим голосом. Добродушная физиономия гостя изменилась. Что-то хищное проглянуло из глаз, приподнялась верхняя губа, и Кире показалось, что он похож на злого пса. Скажем, добермана. Готового к броску, готового впиться человеку в мягкое беззащитное горло. А Георгий еще больше съежился на диване.
— Отвечай, выкидыш собачий: я тебе мало платил? Что ж ты жадный такой, а, Жорочка? Жадный и неблагодарный, да. Из тюрьмы-то я тебя вытащил. Забыл?
— Ты меня туда и отправил, — ответил вдруг громко и с ненавистью Георгий, подняв на лысого глаза полные ненависти.
— Ну вот, начались упреки и подозрения, — усмехнулся лысый. — Нет, я вижу, ты добра не помнишь. Это я понял. Теперь отвечай на такой вопрос: сколько взял и где товар?
— Я не брал, — быстро возразил Георгий. — У меня его нет.
— «А косточку я выбросил в окошко», — умиленно покивал лысый. — Ты, ты, Жорочка, взял. Больше некому было. Утечка, стало быть, произошла. И взял много. И часть уже успел сбыть. Ты дурак, Жора. Что так близко к дому сбывал? Или жена ждала в теплой постельке, далеко ходить не хотелось? Да-а, беда с этими узами Гименея. Видишь, я все понимаю. Ты удивишься — я ведь даже понимаю, почему ты нам остатки отдать не хочешь. Ведь не из жажды наживы, правда? Ты у нас почти бессребреник. Ты просто решил от всего отказываться до последнего, пр-равда? Ты боишься, что мы тебя прикончим, да? Правильно боишься.
И тут Кира наконец вышла из ступора. Тут она наконец поняла, что в старой коммунальной квартире происходит что-то очень страшное. И она рванулась к двери — просто рванулась, как зверь из капкана. Но громила ее перехватил, облапил и притиснул спиной к себе. Рваться из стальных объятий было бесполезно. Бесполезно было и звать на помощь. Маргариту ничем сейчас не разбудишь, случайных прохожих на этой улочке почти не бывает. Сверху — чердак, снизу — закрытый на ночь склад.
И Кира пересилила себя. Ей очень хотелось выть и визжать — просто выть и визжать, если уж не у кого просить помощи. Ей хотелось рваться из рук громилы, пинать его и царапать. Но она этого не сделала, потому что была неглупой девочкой и понимала: она надоест им своими воплями и они ее убьют. Просто чтобы не мешала. Если все это не дурацкая шутка, если они действительно собираются убить Георгия — такая участь ждет и ее. Они не оставят живого свидетеля. Но можно выиграть время. Можно выиграть время и постараться выжить. Как выжила та лягушка в кувшине с молоком, про которую Кира читала в детстве.
— Так ты отдашь продукт? Куда ты его спрятал? Мы же все равно найдем, понимаешь? Ты войди в наше положение, дерьмо! Это «Гранат-Z», если он попадет в руки специалисту… Я даже не знаю, что будет! Но ничего хорошего, можешь мне поверить!
— Это. Твои. Проблемы, — ответил Георгий. — Я уже говорил и повторю еще раз для идиотов: я ничего у тебя не брал.
— Ладно, — вздохнул лысый. — Перейдем к неофициальной части. Гости вручают подарки молодоженам. Смотри, что я вам принес.
Лысый полез во внутренний карман пиджака. Кира напряглась, уверенная, что он достанет пистолет. Но лысый вынул шприц. Обычный одноразовый шприц в упаковке. За ним последовал черный кожаный футляр, похожий на футляр для зажигалки.
— Хорошая порция «Гранат-Z»! Лучший подарок молодоженам!
Из футляра, театрально распахнутого лысым, выглянули стеклянные клювики ампул.
ГЛАВА 15
Дальнейшее Кира помнила плохо. Не память, но тени, мечущиеся на дне памяти, подсказывали ей, что головорез тащил ее к лысому, что она все же принялась кричать и отбиваться, не совладав с захлестнувшим рассудок ужасом. Лысый посмеивался и набирал в шприц прозрачную жидкость из ампулы, и Кира успела заметить, что на правой руке у него не хватает двух пальцев. Потом он сказал ей, очень тихо и ласково:
— Малыш, не надо так вертеться. Как живой кар-рась на раскаленной сковородке, честное слово! Стой смирно, иначе я промахнусь мимо вены, и тебе будет больно. Поняла? Постой секунду спокойненько, для собственного же блага.
А Георгий сидел на диване и только все больше бледнел. Почему он не встал, почему он не заступился за нее? Не кинулся в драку? У этих двоих ведь не было никакого оружия, они ведь могли… Предположим, ничего они не могли. Но он хоть бы попытался?
Дальше в памяти наступил провал. Багровый провал красно-гранатового цвета. И заполняла его только ненависть. Чудовищная ненависть к этому миру, который оказался таким жестоким, к этому человеку, который увлек ее своей дешевой, жалкой любовью и заставил испытывать такой страх… Жажда убийства, жажда мести заливала разум и затмевала глаза…
Кира лежала на чем-то жестком. Несложный анализ показал, что лежит она на полу. На полу в коридоре, между кухней и ванной. Люди, ворвавшиеся в их квартиру и жизнь, по-прежнему находились в комнате — оттуда слышались их голоса. Приглушенные голоса, и еще шаги, и еще какая-то возня.
— Они ищут, — сообразила Кира. — Они ищут то, за чем пришли. А когда они найдут, они убьют нас. И если не найдут — тоже убьют.
После неведомой инъекции, сделанной трехпалым гостем насильно, после этого чудовищного провала в памяти, после обморока Кира ожидала почувствовать себя плохо. Очень плохо. Но, вопреки ожиданиям, голова у нее была удивительно светлой, думалось легко. И ничего не болело. И тело оказалось легким и послушным.
«Мне нужно убежать. Мне нужно убежать и позвать кого-нибудь на помощь. Но кто мне поможет? Или позвонить в милицию. Но к дверям я пойти не могу. Мне придется пройти мимо нашей комнаты, тогда эти бандиты меня заметят. Что же делать? Окно? Второй этаж. Разобьюсь, сломаю ногу и не смогу убежать. Буду крутиться под окном, как дождевой червяк, и они меня просто раздавят. Может быть, спрятаться в квартире? Побежать в комнату к Маргарите? Тогда убьют и ее, и меня».
И тут она вспомнила. Георгий как-то показал ей… Господи, она вспомнила то, чего никогда не должна была забывать! Но кто же знал, что это ей понадобится?
Витя Сотников по кличке Витька Перехват возвращался домой в превосходном настроении. У него вообще-то редко бывало плохое настроение.
— Чего скучать-то? — пояснял он братве в минуту откровенности. — Пусть скучают у кого мозгов до кучи. А мы люди простые. Если скучно — я всегда или водки выпью, или бабу сниму. Или и то и другое, правильно? А то в баньку пойду или пожру как следует. Скучать не надо. Живем-то один раз.
В этом и состояла его небогатая философия — сама по себе вполне справедливая. И ехал он сейчас как раз из сауны, где встречался с друганами, где было пиво, и хорошая компания, и девчонки. Выпил он в меру, как раз чтобы можно было без опаски сесть за руль. Теперь возвращался к себе домой, в дачный поселок Болотное. Можно было бы переночевать у кого-нибудь из друзей в городе или пойти к мамане, но Витек предпочел прокатиться до дому. Так лучше. И маманя не достанет нравоучениями, и вообще — дома и стены помогают.
