Оранжерея счастья - Гамильтон Диана (книга жизни TXT) 📗
Джинсы и свитера, которые Клэр носила здесь, остались от ее прежней жизни. Она достала их из забытых шкафов, потому что, бережливая от природы и наученная жизнью, не могла заставить себя что-либо выбросить.
Почти бессознательно она провела руками вдоль своего тела. Гладкие короткие волосы слегка взъерошены, теплый малиновый свитер бросает на ее бледную кожу розовый отсвет; округлые пышные груди, облегаемые мягкой шерстью, контрастируют с девически изящными длинными ногами в старых узких джинсах.
Действительно ли глаза Джейка не солгали? Действительно ли ему понравилась ее внешность? Обычно он бывал удовлетворен — нет, даже восхищен — ее элегантным стилем. Но, возможно, тогда он видел в ней только помощницу, необходимое приложение к своей жизни, а за эти несколько дней впервые разглядел в ней женщину?
Опасные мысли. Но волей-неволей Клэр попала во власть сил, усмирить которые не могла. Да она и не собиралась их усмирять. Никому не запрещено мечтать, хотя бы изредка, а у нее осталось так мало времени…
Вернувшись в гостиную, Клэр заметила на сервировочном столике открытую бутылку красного вина и направилась в кухню, чтобы приготовить салат к мясу, которым было решено сегодня поужинать. Она уже колола грецкие орехи и резала сельдерей, когда вдруг почувствовала на своей талии теплые руки Джейка и инстинктивно откинулась назад, к сильному мускулистому телу. Не в силах совладать с собой, вдохнула свежий запах чистоты и чего-то еще, присущего только Джейку.
Она крутанулась к нему, скользнула руками под мягкую черную рубашку, чувствуя, как бьется его сердце, как напряглись его мускулы…
— Ужинать еще слишком рано, — мягко произнес Джейк. — Пойдем со мной.
И она пошла. Пошла без сопротивления, завороженная, околдованная…
Глава ДЕСЯТАЯ
Лампа мягко светила, в камине дрожало пламя. Джейк повернулся к ней, его потемневшие глаза загадочно блестели. И вдруг он медленно наклонился, обхватил ее лицо ладонями, а Клэр стояла, не в силах ни двинуться, ни заговорить, словно во сне. Сейчас она могла только одно — любить его, желать его всей душой…
Длинные темные ресницы Джейка опустились, скрывая выражение глаз, и Клэр почувствовала на лице его дыхание. Ее губы дрогнули; сжигаемая внутренним огнем, она вся пылала и дрожала, как в лихорадке. Сейчас он ее поцелует, а этого произойти не должно.
Он и не стал ее целовать. Только негромко произнес:
— Думаю, пришло время кое о чем поговорить, дорогая.
От его слов, сказанных так мягко, Клэр почувствовала, что ее сердце разбивается на тысячу осколков. Настал страшный час. Час, когда ей придется сказать ужасную, но неизбежную ложь. И ничего больше не повторится.
Но ведь уже ничто из их прошлого не может повториться. Полюбив его, она сама отрезала дорогу назад. У нее теперь только два пути: первый подсказывали чувства, на второй подталкивал здравый смысл. И свой путь она уже выбрала.
Клэр глубоко, протяжно вздохнула, а его руки скользнули вниз и обняли ее за талию так нежно, что ей хотелось зарыдать. Из ее груди вырвалось короткое всхлипывание. Джейк притянул ее к себе и ласково прошептал:
— Не надо. Неразрешимых проблем не бывает. — Почувствовав, как он провел рукой вдоль ее спины, Клэр вздрогнула, а Джейк продолжил: — Не нужно ничего говорить, милая. Просто постарайся расслабиться, а я сам обо всем позабочусь.
Да, она легко могла бы расслабиться в его руках, отдаться его восхитительному мужскому обаянию — и стать навечно его. Но… но самое необходимое она не получит никогда — он не любит ее.
Из груди Клэр снова вырвался болезненный всхлипывающий вздох. Она отчаянно попыталась справиться с предательской слабостью и вырваться из сладкого плена его объятий, но он легко, словно ребенка, поднял ее на руки и, опустившись в кресло, усадил к себе на колени.
Она опустила голову ему на плечо. Всего на минутку, убеждала она себя, только чтобы немножко собраться с силами. Сейчас… сейчас она найдет мужество сказать: «Отпусти меня, подлец!» О Господи!..
Джейк почувствовал, как ее затрясло.
— Не надо так. У тебя есть мужчина — и не отрицай этого, милая, — негромко произнес он. — Слишком много тому доказательств. Одно утешает — я думаю, это твой первый любовник. Если бы они менялись один за другим, ты бы научилась свои связи скрывать. А сейчас вдруг свидетельства стали проявляться в огромных количествах. Все началось с того дня, как я вернулся из Рима и застал тебя за странным телефонным разговором. Ты уверяла, что говорила с Лиз, но виноватое выражение лица ясно показывало, что ты выдумываешь. Потом последовало внезапное предложение прекратить наши отношения под совершенно нелепым предлогом, будто ты устала и тебе все прискучило. Это далеко не последняя улика, милая, но я не стану перечислять.
Все время, пока он говорил, Клэр сдерживала дыхание, и теперь оно со свистом вырвалось наружу. Ей было слышно, как спокойно, равномерно бьется его сердце. А ее колотилось в груди как сумасшедшее. Если ко всему прочему добавить еще и полное отсутствие в его голосе гнева — а тем более ревности, — то все указывало на правильность ее вывода: все, что касалось ее, совершенно его не волновало.
Единственное, что Джейк в ней ценил, — это ее умение прекрасно организовывать его жизнь. Он сам нередко говорил, что никто не мог бы с этим справляться лучше ее.
— Не буду делать вид, что в восторге от сложившейся ситуации, — продолжил Джейк. Клэр, замерев, прикусила губу, но слабый проблеск надежды угас с его следующими словами: — Однако я все хорошо понимаю, и ты не должна винить себя. Главный виновник здесь я.
Она неслышно всхлипнула в его рубашку. Закрыла глаза. Теперь не надо ничего ни делать, ни говорить. Единственное, что от нее требуется, — это согласиться с его условиями.
Как-то все слишком просто. Она представляла себе ужасную сцену: холодная ярость Джейка, резкое приказание даже не приближаться к любовнику, пока они официально не разведутся. И неизбежные разъяснения, что ему абсолютно ни к чему статьи в желтой прессе о его блудной жене, что он не желает выглядеть посмешищем перед всем светом и не потерпит, если его имя начнут трепать в газетах.
Но вроде бы ничего подобного не намечается. Наверное, Джейк считает себя намного выше подобных сцен, а может… Как бы там ни было, очень сложно привести свои мысли в порядок, пока он так нежно гладит ее по волосам, словно хочет переложить все ее проблемы на свои плечи.
— Ты показала мне это довольно наглядно, еще до того, как я сам догадался, что нашему браку конец. С обеих сторон, хотя и по разным причинам. Я не удосужился подумать о наших отношениях. — В его голосе проскользнула нотка напряженности, когда он поудобнее усаживался, еще крепче держа ее за талию. — У тебя есть вполне нормальные желания, потребности, и ты более чем хороша собой, чтобы без проблем найти подходящего партнера. Мы же с тобой жили рядом, но — обособленно. В то время как между нами должно было произойти…
— Что?! — Клэр охватила ярость. Она резко дернулась, но вырваться из его объятий не удалось. Да он же просто ее оскорбил! Свел их отношения к простому инстинкту размножения! — Так же, как это «должно было произойти» между тобой и твоей итальянкой? — зло бросила Клэр. Ее глаза сверкали, высокие скулы покрылись жарким румянцем. — Так же, как и со многими другими? Ты уже, наверное, и счет им потерял?
На губах Джейка появилась удовлетворенная улыбка, и Клэр тут же захотелось его ударить. Вот она, реакция на ее слова: этот развратник просто вспоминает прелести роскошного тела принцессы, облизывается при мысли об уже побывавших в его постели и о тех, кто там еще окажется!
— Вот оно что. Гьянцетти. Я уж думал, под каким предлогом ты ее упомянешь?
Клэр яростно уставилась на Джейка. Господи, как же она его ненавидит! Как же его любит! Яростно сопя, она изо всех сил заколотила по его груди маленькими кулачками, пытаясь освободиться, а он лишь крепче обнял ее за плечи и хрипло приказал:
