Развод по любви (СИ) - Лавру Натали (лучшие книги .TXT) 📗
— Что за ерунду ты несёшь? — возмутилась я.
— Мы расстаёмся, Наташа. Так будет лучше для нас обоих.
— А меня ты не забыл спросить?
— Твоё мнение здесь ничего не изменит. Я всё решил. Как только тебя выпишут, мы подадим на развод, и ты переедешь в студию. О деньгах не волнуйся, я обеспечу тебя всем необходимым.
О как. В фильмах примерно так отшивали опостылевших фавориток.
К чёрту фильмы! Для бравады у меня сейчас попросту нет сил.
— Костя… — произнесла я умоляюще. — Пожалуйста, не бросай меня… Я же тебя люблю, за что ты так со мной?
Он изобразил на лице беспробудную скорбь, прикрыл рот ладонью и отрицательно покачал головой.
— Прости, Наташа, — выдавил он и вылетел из палаты.
— Костя! — крикнула я ему вслед.
Он не вернулся. Я рыдала, уткнувшись лицом в подушку так, чтобы скорее задохнуться без воздуха, но самоубийца из меня та ещё. Я проревелась и погрузилась в забытье.
Шестерёнки в моём мозгу восстановили работу лишь на следующий день.
Первое, что я осознала: на кой-то хрен боженька вернул меня с того света, а значит, и в новой жизни меня ждёт хоть что-то хорошее. Хоть капелюшечка, но будет счастья. Точняк, иначе и быть не может.
Второе: мне нужно как можно быстрее выздороветь, отделаться от Кости и заменить его чем угодно: учёбой, работой, новым парнем… Я ни за что не буду зависеть от него, в том числе финансово. С глаз долой — из сердца вон. Наташа нигде не пропадёт.
Так я и решила. Падать духом из-за какого-то козла — ниже моего достоинства. К тому же меня ждёт Дружок, мой верный пёс, которого когда-то давно я мудро нарекла Некостей. Уж Дружок-то меня никогда не предаст.
Глава 18. Перерождение
В больнице у меня было много времени подумать.
Помнится, в последний раз мне было так больно, когда в детстве мама бросилась на меня с розочкой от разбитой бутылки. Тогда-то я и поняла, что алкоголизм настолько выел ей мозг, что она перестала меня любить.
И вот Костя. Человек, которого я подпустила к себе предельно близко. Слишком близко. Пустила в себя, как бы пошло это ни прозвучало.
Костя меня бросил в тот момент, когда был незаменимо нужен мне, и это больно. После такого можно навсегда разочароваться в противоположном поле.
Мне и раньше-то не везло на мужчин: папа умер рано; мамин хахаль, дядька Сашка, вообще пытался меня изнасиловать со своими подельниками; в школе меня унижал Герман Маркелов; Костя меня кинул, наворотил нелепицы, что он меня любит, но губит, и поэтому тикает.
Гениальная отмазка!
Нет, всё же я верю, что не все мужики так плохи, нужно лишь получше поискать, так сказать, настроить радар на их волну.
Я вспомнила счастливую фриковатую парочку, Ярика с Людмилкой, и меня вдруг озарило: а ведь Ярик никогда не сделает больно своей половинке. Их даже на посиделки теперь зовут вместе, потому что знают, что по отдельности они не придут. И на скалодром Людмилка таскалась вслед за Яриком, хотя сама даже детскую трассу не осилит. Но зато ей нравится наблюдать за тренировками её любимого. В каждом взгляде столько нежности, столько восхищения и поддержки…
Классная они пара. Гармоничная.
Может, и мне нужен кто-то типа Ярика? Не конкретно он, но такой же кладущий болт на мнение окружающих.
Обещаю себе поразмыслить над этим, но только потом, когда от перспективы снова с кем-то сблизиться меня перестанет тошнить и трясти.
А может, этот козёл не так уж незаменим?
После того как Юлины родители узнали, что Костя меня бросил, они стали навещать меня каждый день, и зачастую все вчетвером: Елена Николаевна, Михаил Васильевич, Гуля и Арсланчик.
Последний был живым напоминанием, что эти люди приютили подкинутого мной кота-демона, которого мясом не корми, а дай кого-нибудь исполосовать. Короче, Арслан был весь с головы до ног в кошачьих царапинах. Мне пояснили, что Рыжик так играет.
«Батюшки, стыдно-то как… — подумала я про себя. — Он наверняка ещё мебель дерёт…»
Но меня, разумеется, никто не обвинял в том, что я преподнесла им царапучий «подарочек».
Напротив, я словно переродилась и стала духовной дочерью Елене Николаевне и Михаилу Васильевичу. Будто Юля была моей родственной душой, хотя при жизни нам не довелось познакомиться. С нами даже несчастье одинаковое случилось, с той только разницей, что я успела пристегнуться, прежде чем в нас на скорости врезался пьяный водила.
Юлиной семье я благодарна, что не чувствовала себя одинокой ни пока лежала в больнице, ни когда вернулась домой, в свою студию.
Вот, собственно, и всё.
В конце августа, в день выписки из больницы, мы с Костей подали заявление на развод. Решили не откладывать, а разделаться с формальностями сразу.
Всё прошло быстро, за тем лишь исключением, что нам по усмотрению работника ЗАГСа придётся ждать окончательного развода целых два месяца вместо одного.
После бесполезных споров со специалистом по разводам мы смирились с данностью, и Костя отвёз меня в моё отдельное жильё.
Оказалось, что мои вещи Костя уже перевёз в студию. Постарался, гад, чтобы скорее отделаться от меня.
А я… Я и не собиралась навязываться. И брать от него деньги тоже.
Спустя пару дней после выписки я устроилась в кафе официанткой. Да, ходить мне ещё тяжело, к тому же подносы, словно гири. Но мы прорвёмся! Боль и слабость — это временно. Это не так мерзко, как унизительная зависимость от человека, который меня бросил.
Я даже заменила банковскую карту, чтобы Костя не мог переводить мне деньги. Не нужны мне его подачки.
Всё. Развод так развод.
На скалодром я так и не вернулась.
Этим летом Саша и наша спортивная команда не выезжали на скалы. Может, из-за трагедии, которая произошла со мной, а может, по ряду других причин.
Вообще вся наша компашка развалилась. Дима ещё с прошлого года перестал ходить, а с тех пор как женился, его жизнь превратилась в сплошное: «заработал — расплатился». К тому же у Димы с Таней в начале сентября родился сын, Елисей.
Имя ребёнку дала Таня, желая там самым подарить сыну необыкновенную судьбу. Мол, как ребёнка назовёшь, так он и заживёт. (Очень сомнительная логика.)
С Таней мы не виделись с весны. Всё наше общение осталось в соцсети. У Тани свои заботы: семья, учёба и прочие нужды.
Эх, хорошо, что мы с Ко… с козлом этим детей не родили. И не усыновили. Ненадёжный это товарищ в семейном плане.
Зато Светлана Изверговна, Костина маман, как радуется! Уверена, она на седьмом небе от счастья, что мы разводимся. Наверняка уже присматривает ненаглядному сыночку новую невесту.
В сентябре Ярика забрали в армию, в спецназ. Ярик написал у себя на странице в сети: «Ушёл в армию — скоро вернусь». Верная Людмилка осталась его ждать.
Толик тоже отправился служить родине, но ему повезло меньше — его услали на Камчатку, в какую-то супер суровую военную часть, где отбирают даже кнопочные телефоны.
Саша, наша тренерша по скалолазанию, забеременела и, как только узнала о своём положении, уволилась, нашла себе новую, не физическую работу, пока живот ещё не заметен.
Про остальных ребят я не знаю.
Так, по итогу, и вышло, что рядом со мной осталась только семья Юли.
Изменилось не только моё общение с друзьями.
После травмы я ни разу не зашла в дом малютки. У меня началась учёба, а по вечерам работа, и попросту было некогда волонтёрить в детдоме. Вроде бы уважительные причины, но чувствовала я себя при этом распоследней предательницей невинных душ.
Со стороны всё выглядело гораздо проще: всё течёт, всё меняется. Но многие малыши радовались моему приходу, как празднику. И даже мальчик-инвалид по имени Ваня, самый нелюдимый и угрюмый, раскрывал свои объятия только мне. А теперь меня нет.
