Терпкий запах тиса (СИ) - Жилло Анна (читать книги онлайн TXT) 📗
«Делай, что должен — и будь что будет»…
Я набрала побольше воздуху, как будто собиралась нырнуть на глубину, провела кончиками пальцев по его руке.
— Может… нам попробовать снова?
Он повернулся ко мне так резко, как будто распрямилась сжатая пружина. На его лице было выражение такой боли, что у меня внутри все оборвалось.
— Снова? — повторил он. — Попробовать снова? Знаешь, Лера, как мой отец сказал? Я его спрашивал, не пытался ли он с матерью помириться. Так вот, он сказал: надо сделать один шаг. И подождать, сделает ли другой человек шаг тебе навстречу. Ты помнишь, сколько я этих шагов сделал? А ты в лучшем случае стояла на месте, отвернувшись. А то и вообще от меня бегом бежала. Если бы ты вот так тогда руку протянула. Или хотя бы два года назад. Да что там, хотя бы в прошлом году, когда мы на Алкином дне рождения на веранде сидели… А сейчас… Лер, у меня просто нет сил. Я мог бы и дальше терпеть твое равнодушие, все твои выходки. Хотя бы только ради того, чтобы видеть мальчишек постоянно, а не по расписанию. Я привык, притерпелся. Смирился. Но если мы попробуем и ничего не получится… Я не знаю… я просто больше не выдержу.
Его голос дрогнул. Он встал и вышел. Хлопнула дверь гостиной.
Я легла и уставилась в потолок. Со светильника на потолке свисала тонкая нить паутины — и откуда только взялась, еще вчера утром не было. Из открытой форточки тянуло вечерней прохладой, и паутинка колыхалась взад-вперед. Я следила за ней, как будто за маятником гипнотизера. Слезы текли как вода — ни всхлипов, ни спазмов. Пока не иссякли сами собой.
«Я не сказала «да», милорд». — «Вы не сказали «нет»!»
Действительно, он не сказал: «Ну тебя, Лера, к черту, слишком поздно». Боится? Ясное дело. Я бы на его месте тоже боялась. Но фактически он признался, что все еще меня любит. Несмотря ни на что. И, может быть, не только из-за двойняшек он со мной до сих пор не развелся.
Хотелось встать, пойти к нему, но что-то подсказывало: не стоит. Не сейчас.
Зажужжал телефон, пополз по тумбочке. Нина.
— Лер? Не спишь? Разговор есть.
Голос звучал виновато и напряженно. Неужели тоже про Маринку и Вадима хочет рассказать? Наверно, все знают. Кроме меня. И Кира вон тоже о чем-то собиралась. Что это, интересно, их всех одновременно пробило? Может, Маринка им на моем дне рождения что-то ляпнула? Когда я в туалет выходила? Или когда уже уехала, а они еще остались? С Кирой мы в четверг разговаривали.
— Ну давай, валяй, — вздохнула я.
— Не по телефону.
— Я завтра к Корнетовой поеду. Зуб сломала. У нее тоже, вроде бы, какой-то разговор имеется.
— Вот зараза! — возмутилась Нина. — Обещала ведь, что тебе ничего не скажет.
— Да брось, Нин. Приезжай часам к семи. Помнишь кафешку рядом с ее клиникой? Вот вместе и поговорим. Успеешь?
— Мы с Алкой.
— Ну разумеется, как же иначе.
Положив телефон на тумбочку, я вспомнила, что так и не выяснила, с чем лежала в больнице. Папка лежала в секретере в гостиной. Оставалось только надеяться, что не в гинекологии с последствиями аборта. Это было бы уже слишком!
18
После разговора с Ниной я почувствовала, что глаза слипаются.
«Полежу минуточку, — подумала я, — подремлю». И проснулась за пять минут до будильника. Одетая, под пледом с дивана. Вадим вечером не стал меня будить — укрыл, сдвинул покрывало со своей половины кровати и залез под одеяло.
Выключив будильник, я еще немного полежала, глядя на его затылок на подушке — пока все внутри не начало томительно ныть. Только тогда встала и пошла в гостиную. Достала из секретера черную папку со всякими медицинскими бумажками, порылась в них и нашла копию выписного эпикриза.
Угораздило меня загреметь в четверку на Северном. Пневмония — осложнение после гриппа. Нехило так! Понятно, почему Вадим со мной возился, несмотря ни на что. Но я, вспомнив свои вчерашние опасения, только порадовалась. А вот другое беспокоило уже не первый день.
Я принимала те же самые противозачаточные таблетки, что и раньше. День в день. Зачем, спрашивается, если сексом мы занимались раз в сто лет? Для таких редких случайностей больше подходят другие способы предохранения. Вряд ли в каких-то лечебных целях, у меня никогда не было с этим проблем. Очень не хотелось думать, что Маринка сказала Вадиму правду. Что я действительно завела любовника.
Меня передернуло от одной мысли.
Впрочем, если бы это было так, неужели этот самый гипотетический любовник за пять дней себя никак не проявил бы? Или мы расстались? Оставалось только ждать отчета от Упадышева. Раньше вряд ли что-то узнаю, только если случайно.
Взбивая яйца на омлет, я машинально добавила еще два — для Вадима, как делала обычно. Интересно, когда в последний раз это делала другая я? Неужели пять лет назад?
Я уже открывала входную дверь, когда он вышел из спальни — растрепанный, в одних трусах. Не подошел, остановился в холле.
— Привет, — сказал он, не глядя на меня.
— Привет, — ответила я. Мы стояли и смотрели друг на друга, словно по разные стороны невидимой границы, которую ни один не решался пересечь. — Я сегодня после работы к Кире поеду. Зуб сломала.
— Хорошо. То есть плохо, конечно. Привет передавай.
— Обязательно.
Когда я завела двигатель, Джерри обиженно поставил меня в известность, что соляры осталось фиг да ни фига. Указатель уровня топлива на панели находился не там, где у Жорика, к тому же я была в четверг слишком взвинчена и просто не обратила внимания, что пора залиться. Ситуация складывалась скверно — если дизель подсосет из бака воздуха, мало не покажется. К счастью, ближайшая заправка оказалась недалеко, и мы кое-как до нее дотянули.
Подъехав к колонке, я заглушила двигатель, опустила руку и, не глядя, дернула рычажок, открывающий лючок топливного бака. И с удивлением обнаружила, что приподнялся капот. Сказав пару энергичных слов, я вышла, захлопнула капот, вернулась, сунула руку под руль, снова дернула рычажок. И снова открылся капот.
Совершенно озверев, я нагнулась и неожиданно обнаружила рядом два рычажка — один для лючка, другой для капота. И когда я его свирепо захлопывала, откуда-то донеслось тихое хихиканье. Как назло, заправлялись рядом только мужики. У колонок стояло сразу шесть машин, и все водители смотрели на меня, наслаждаясь бесплатным цирком.
Скрипя зубами, я обошла Джерри и начала отвинчивать крышку бака. Крышка не отвинчивалась. Я чуть не разревелась.
— Девушка, давайте помогу, — подошел ко мне молодой парень с крайне противным выражением лица. — Вы не так делаете.
Снисходительно улыбаясь, он повернул крышку в другую сторону, и она тут же повисла на леске.
— Спасибо, — я взяла себя в руки и улыбнулась в ответ. — Только вчера купила машину. И права.
Парень снова улыбнулся, на этот раз как-то косо, и испарился быстрее дизельных паров. Заправившись и расплатившись, я выехала с заправки и остановилась перед светофором. Рядом притормозил все тот же противный умник на бэхе. Как только загорелся желтый, мы с Джерри сорвались с места и легко сделали его на старте.
— Молодец, — сказала я, погладив его по рулю. — Поедем с тобой на Париж — Дакар.
Впрочем, на настроение это повлияло не сильно. Позорище на заправке получилось зачетное, и на работу я приехала злая, как собака. И еще больше разозлилась, вспомнив, что осталась без секретаря и без кофе. Подумала немного и уговорила Олю из бухгалтерии посидеть в приемной за надбавку к зарплате.
К счастью, позвонила Лена и сказала, что выйдет в следующий понедельник. Я готова была расцеловать трубку и даже подумала о том, что надо будет повысить ей оклад. Лене, конечно, не трубке.
Но радость была недолгой. Позвонил Ипатьев и пожаловался, что последние материалы на его сайте как-то… не очень. Я пообещала разобраться и попросила Олю пригласить ко мне начальника направления, которое занималось вип-клиентами.
— Ну что, Григорий Ефимович, — поинтересовалась я, читая в компьютере неудачные материалы, — мы будем работать или глазки строить?
