Девчонки на луне (ЛП) - Макнэлли Дженет (серия книг .txt) 📗
Плитка, покрывавшая стены, казалась такой гладкой и блестящей, что я не удержалась и дотронулась до неё.
– Это мой ритуал, – ответила Луна. – Всякий раз, как я еду на концерт на метро, мы с гитарой должны быть вместе.
Она слегка качнула кофр, отчего его узкий конец вздёрнулся кверху.
– Или, в сегодняшнем случае, мы с гитарой и моей сестрёнкой должны быть вместе.
Когда прибыл наш поезд, воздух наполнился прохладой и неоновым светом, словно приехал холодильник. Мы выбрали наполовину заполненный вагон, в котором нашли ряд пустых сидений напротив дверей. Я скинула свою сумку на сиденье между нами, тогда как Луна держала свою гитару между коленей. Двери вагона со свистом закрылись.
– Куда же мы всё-таки едем?
– Место называется «Тюльпанный клуб». Странное название, но там все играют. Это в Виллидже.
Сестра достала блеск и одной рукой сняла колпачок, удерживая гитару другой рукой.
– Можем по пути пройтись по Вашингтон стрит.
«Бороу-Холл» был первой остановкой в Бруклине, после которой был «Манхэттен» на другом берегу реки. Поезд шатался и скрипел. За окном напротив нас была лишь темнота, и всё, что я могла там видеть, это лишь моё отражение, не Луны. Я закрыла глаза, чтобы не пришлось разглядывать себя, и так и сидела, пока мы не приехали на «Бруклинский мост», где сошли и пересели на другую ветку.
Со слов Луны клуб находился в нескольких кварталах от Вашингтон-Сквер-парка, поэтому мы прошли через парк, даже, несмотря на то, что казалось, будто так мы сделали ненужный крюк. Я вспомнила, как Джеймс велел нам явиться вовремя, но я знала, что мы не опоздаем. Луна ненадолго остановилась у центрального фонтана, и мы обе прислонились к каменной стене, наблюдая за падающей водой и прохожими. В воде играл бульдог, подставляя свою большую морду прямо под струю воды. Он весь промок и выглядел очень забавно из-за раскрытой пасти, похожей на огромную ухмылку. И тут я поняла, как мне не хватает Дасти.
Я обернулась к Луне, наверное, чтобы сказать об этом, но она увлечённо всматривалась в небо. Почуяв, что я смотрю на неё, она опустила голову.
– Что-то меня мутит.
– Так и должно быть, наверное. Тебе же скоро выступать.
Луна покачала головой, после чего обхватила себя руками, и когда она посмотрела на меня, её глаза блестели от слёз. Мне даже стало не по себе, когда я увидела их. Она не плакала. Как и никогда в своей жизни.
– Эй! – сказала я. – Всё в порядке. Не переживай ты! Понятно же, что это просто нервы.
Луна откинула голову назад, стараясь просушить глаза, часто моргая.
– Это не нервы, – ответила она.
У меня совсем не осталось слов. Я положила ладонь поверх её и сжала. Мы ещё посидели там где-то пару минут, глядя вперёд себя. Бульдога уже не было, и в фонтане осталась лишь вода, беспрестанно прыскающая в разные стороны.
– Ну, что, – она сделала глубокий вдох, – пойдём тогда.
Она встала, и я последовала за ней, постукивая коленом по гитарному кофру. Мы вышли из парка на Западную Четвёртую улицу и дошли по ней до розовой неоновой вывески с надписью «Тюльпанный клуб». С краю сиял бутон с острыми лепестками, и когда я отвела от него взгляд, перед глазами осталось слепящее пятно.
На земле у обочины стояла рекламная доска, на которой мелом было написано: «СЕГОДНЯ ЛУНА И THE MOONS». Дверь была открыта, а рядом с ней стоял парень, читавший одну из тех газет, что бесплатно раздают на улице. Он посмотрел на нас с еле заметным интересом.
– Мы из группы, – сказала Луна.
Он кивнул. Я ждала, когда он спросит, на чём играю я. И что мне отвечать, учитывая мой музыкальный талант, точнее его отсутствие? На тамбурине или, может, на треугольнике? Но он вообще ничего не спросил. Луна прошла мимо него, а я с уверенным видом проследовала за ней.
Внутри было тускло и довольно пусто. Помещение освещалось большими золотыми лампочками на сцене и неоновыми лампами в виде бутылок пива, развешенных по всем стенам. Через колонки – которые были повсюду – звучала песня «Роллинг Стоунз» «Beast of Burden», поэтому было ощущение, будто я вошла прямо в песню.
Парни уже выгрузились и теперь расставляли инструменты на сцене. Луна направилась к ним, а я же решила задержаться у бара. Вообще, у меня не было особо идей, чем заниматься во время ожидания. Я присела на край барного стула и наблюдала за тем, как Луна запрыгнула на сцену и поцеловалась в губы с Джеймсом.
– Ты поздно, – сказал он.
Я прочитала это по его губам. Но парень улыбался. Я не видела её лицо, и не смогла услышать её ответ. Кто-то выключил «Роллинг Стоунз», и последняя нота песни эхом раздалась в воцарившейся тишине.
Арчер настраивал свисавшую с плеча бас-гитару, подкручивая колки. Я слышала низкие ноты, где-то между музыкой и простой вибрацией, похожей на грохот от ехавшего вдалеке поезда. Завидев меня, он махнул рукой.
Я махнула в ответ, но это было так глупо: во-первых, я была не так уж и далеко от него, а во-вторых, я что – мисс Америка, королева Англии или чья-то свихнувшаяся тётя, чтобы махать тут кому-то? Арчер жестом позвал меня на сцену, но я не сразу сдвинулась с места. Проще и безопаснее было оставаться тут, от греха подальше. Но при виде того, как он, обворожительно улыбаясь, подошёл к краю сцены, чтобы помочь мне, безопасность меня уже не привлекала. Поэтому, ухватившись за его руку, я запрыгнула на сцену.
Над нами светился миллион лампочек. Я запрокинула голову наверх.
– Не хочешь на подпевку? – спросил Арчер.
– Вряд ли это хорошая идея.
Мне хотелось делать что-нибудь, а не просто стоять там, поэтому я аккуратно потрогала микрофонную стойку, проведя пальцем по металлу. Сидя рядом с краем сцены, Луна открыла кофр и вставила в свою гитару провод. Только сейчас я заметила, что подошвы её сандалей были серебристыми. И выглядели они совсем чистыми.
– Голос не передался по наследству?
Арчер смотрел на меня, хоть и продолжал водить пальцами по грифу, отстраивая свой бас.
– Нет, не знаю, что мне вообще досталось. Наверное, мамина истеричность.
Я отвернулась от него, чтобы осмотреть зал. Обычных окон я не обнаружила, лишь какие-то огни под потолком. Теперь по клубу ходили несколько людей, как фигуры в театре теней.
– Отсюда почти ничего не видно.
Я снова посмотрела на Арчера.
– Ага. Так даже лучше.
– Серьёзно?
Он пожал плечами.
– Меня сбивает, если встречаюсь с кем-то глазами. А так мне не придётся всё время смотреть в какую-нибудь точку на стене, – и он указал на синюю неоновую вывеску в другом конце зала.
– А Луну что-нибудь может сбить?
Я до сих пор не могла поверить в то, что произошло у фонтана.
– Не-а. Ей это незнакомо.
Маме это тоже было незнакомо, судя по тем нескольким живым выступлениям, что я видела. Больше всего мне понравился концерт в небольшом театре городка Остин в штате Техас, в который они крайне редко заезжали. Впереди толпы был парень в ковбойской шляпе, и мама пела для него, сев на край сцены и свесив ноги. Она вытянула вперёд руку и, не вставая, помогла ему сесть рядом с ней. Ему было около двадцати, с тёмными глазами и волосами, и он казался смущённым, но безумно счастливым. Зато мама чувствовала себя совершенно комфортно с болтавшейся гитарой за спиной, покоряя сердца каждого, кто был в зале. К концу песни она уже была в шляпе того парня.
Арчер немного подался вперёд, щурясь и вглядываясь в темноту. И я увидела в центре почти пустого зала парня в тёмной футболке с голубыми буквами. Я не смогла прочитать, что там было написано, но Арчер уже знал.
– «Superchunk».
Улыбаясь, он потряс головой.
– Похоже, завтрак за мной.
Спустя час я стояла возле бара с узким высоким стаканом газировки, создавая вид занятого человека. Зал теперь был полон народа. Я знала, что у Луны и парней здесь должны быть друзья, но они были слишком погружены в подготовку к выступлению, поэтому меня ни с кем не познакомили. И я снова вспомнила о Тессе. Как же мне хотелось с ней поговорить сейчас! Да и ей бы всё это точно понравилось.
