Родственнички (СИ) - Шитова Наталья (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Он понял, наконец, что его беспокоит: Марина не проявляет к нему никакого интереса.
Нет, конечно же он не ожидал, что она вдруг начнет кокетничать с ним и строить глазки. Но он вспоминал сегодняшний день и обнаружил, что Марина не задала ему ни одного хоть сколько-нибудь значащего вопроса. Она ни разу не спросила ни где Артем обосновался, ни где он работает, ни о том, женат ли он и есть ли у него дети.
Неужели это ей совершенно не интересно? Вряд ли. Или же она вспомнила о своей старой обиде и в угоду ей не дает волю естественному женскому любопытству?
Самому рассказать о себе? Так, между делом, как бы между прочим?
Но Марина молча смотрела на мелькавшие за окном придорожные кусты. Вряд ли она оценит откровения Артема.
- Ты давно в аудиторах?
- Полгода, - равнодушно сообщила она.
- Нравится?
- Что нравится? - устало вздохнула Марина.
- Ну, работа, коллектив, и все прочее...
- Работа ничего. Коллектив так себе. А все прочее - не очень... - без улыбки пояснила Марина.
- Володя мне говорил примерно то же самое, - усмехнулся Артем. Помолчав, он неожиданно для самого себя спросил: - Наверное, Володя много для тебя значил?
Она повела плечами и ответила холодно:
- Достаточно много, чтобы ни с кем это не обсуждать.
- Господи, Марина! Ты разговариваешь со мной, как со злейшим врагом!
- Не преувеличивай.
- Да уж что тут преувеличивать! В глаза не смотришь, отвечаешь, как под пыткой...
- Согласись, что через столько лет после шапочного знакомства мне трудно считать тебя добрым другом, - спокойно отозвалась она и отвернулась.
- Вот уж действительно, никого нет злопамятнее женщины! - оскорбленно буркнул
Артем.
- Я не злопамятна. Я всего лишь привыкла хорошо учить уроки, кто бы их ни преподавал.
Артем замолчал.
* * *
Ага, обиделся... Не подавая вида, Марина злорадно отметила, что Артем уязвлен ее словами. Оно и понятно. Вряд ли какому мужчине будет приятно, когда женщина, для которой он был первым, назовет его шапочным знакомым.
Из Марины получилась классная стерва.
Они въехали в Фанерный. Шесть-семь улиц с разномастными домами от довоенных деревянных лачужек до двенадцатиэтажных кирпичных точек.
- Куда? - коротко уточнил Артем. Пускаться в расспросы он больше не желал.
- Центральная, шесть.
Унылый двухэтажный деревянный барак с газовыми баллонами в металлических ящика снаружи. Четыре многокомнатные коммуналки, постоянно меняющиеся жильцы, сдающие свои комнаты кому попало... Одним словом, тот еще гадюшник.
Артем остановился у троттуара, не выключая двигатель, поспешно вылез и, обойдя машину, открыл дверь.
- Спасибо, - произнесла Марина, вылезая наружу и одергивая немного помявшийся плащ. - Всего хорошего.
- До свидания, - кивнул Артем.
Марина пошла к открытой двери подъезда и ни разу не обернулась.
Она боялась, что Артем ее окликнет, и придется останавливаться, снова брать себя в руки и отвечать на его бесконечные, бессмысленные идиотские вопросы. Сколько, с кем, когда, почему... Господи, какая ему разница?
Но Артем не стал ее окликать. Марина быстро поднялась в квартиру и вошла в свою комнату.
Костя, забравшись с ногами на стул и сидя на пятках, что-то быстро строчил в тетрадь и поглядывала в окно.
- Привет, ма.
- Привет, - отозвалась Марина, вешая плащ на крючок. - Сядь нормально.
Костя даже не пошевелился.
- Кто это тебя привез? - спросил он, ткнув концом авторучки за окно.
- Знакомый. Сядь нормально, позвоночник испортишь.
- Красивое авто, - со знанием дела обронил Костя. - А что он не уезжает, твой знакомый?
- А я откуда знаю?... Ты сядешь нормально или нет?! - рассердилась Марина.
Костя досадливо надул губы, но нехотя сползл, спуская ноги на пол.
Марина подошла к окну и посмотрела сквозь занавеску. Водителя не было видно за тонированными стеклами. Словно испугавшись ее взгляда, автомобиль Артема медленно тронулся с места и неторопливо поехал, выбирая на разбитом асфальте участки поровнее. Скоро он скрылся за поворотом.
Марина грустно усмехнулась, сама не зная чему.
Было время, когда из-за этого чернобрового блондина она едва не довела себя до полного нервного и физического истощения. Сначала были горькие слезы. Потом появились слезы злые. Слезы кончились, остались мысли, тоже злые и горькие. Когда, наконец, не осталось ничего, Марина поняла, что первое и единственное приключение ранней юности закончилось, и возвращаться к нему даже в мыслях больше не стоит.
А поначалу...
Поначалу Марина Казакова ног под собой не чуяла от свалившегося на нее счастья. Тот, по ком сохла, как утверждала Танюша Мелехина, добрая половина студенток, обратил внимание не на кого-то другого, а именно на нее. Марина ходила, задравши нос, и слышала, как девушки завистливо и удивленно шушукались за ее спиной. Еще бы!
В институте вовсю шла сессия, но Николаев не забыл тот разговор на даче. Несколько раз он после экзаменов разыскивал Марину и ехал к ней домой.
Завистливые подружки, несомненно, имели свое мнение по поводу того, чем Артем занимался с Мариной у нее дома. Они были бы изрядно удивлены, если бы узнали, что Николаев несколько часов подряд не мог оторваться от Марининых книг.
Личная ее библиотека оказалась действительно отменной. В ее крутой английской спецшколе был литературный клуб, который контактировал с каким-то американским колледжем, и через него все желающие старшеклассники могли приобретать книги западных авторов на английском языке.
Николаев оказался настоящим фанатом хорошей фантастики. Но увы, английский язык он знал с грехом пополам, и без помощи Марины ему пришлось бы трудновато. Она помогала охотно, и Артем, не уставая нахваливать свою переводчицу, просиживал над ее книгами, попивал предложенный чаек с пирожными и время от времени сам рассказывал ей что-нибудь невероятно интересное. Она слушала его с восторгом, следя не столько за содержанием этих рассказов, сколько за тем, как Николаев улыбается, как жестикулирует, как смотрит...
Это человеку со стороны было бы очевидно, что регулярные визиты к первокурснице были ничем иным, как походом в библиотеку. Николаев скорее всего, просто воспользовался очень редкой в те времена возможностью взять в руки хорошие книги, да еще в подлиннике.
Но Марина считала, что это нечто большее. Обязательно большее! Не иначе как это ее начитанность и эрудиция привлекли Артема. Наверняка он нашел в ее лице достойного умного собеседника со сходными интересами, и чем дальше, тем все лучше и лучше узнает он Марину, а уж узнав, ни за что не захочет прервать так странно, но так удачно начавшееся знакомство.
Марина продолжала пребывать в состоянии восторженной влюбленности.
Она млела от спокойного низкого голоса Николаева, от его красивых рук, бережно листающих страницы, от этого поразительного контраста белой челки и черных бровей. Когда он вдруг обращался к ней, спрашивая о чем-то, странная пульсирующая волна захлестывала Марину, и от нее слегка немели ноги и почему-то бросало в жар...
Потом визиты Николаева вдруг прекратились. Марина встревожилась, несколько дней подряд пыталась отыскать Артема в институтских коридорах, но тщетно. Затем однажды вечером он позвонил:
- Приболел я, Марина. Простудился. Жаль, конечно, у тебя целые залежи особо ценной для меня литературы.
- Если хочешь, я кое-что могу тебе привезти! - храбро предложила Марина, больше всего на свете опасаясь услышать его отказ.
- Ну... - он поколебался и с усмешкой закончил. - Валяй, если не боишься заразиться.
В субботу Марина сообщила бдительным родителям, что уезжает на весь день к подруге, а сама на электричке проследовала на дачу к Николаеву.
Артем выглядел не так уж и плохо, в постели не валялся, хотя на его письменном столе действительно появились жаропонижающие таблетки и витамины. Книги он принял с благодарностью, сразу же сел их просматривать, и короткий зимний день пролетел, как одна минута.
