Потерявший надежду - Гувер Колин (читать книги онлайн без .TXT) 📗

– Мне восемнадцать, – говорю я, не в силах унять воображение, рисующее ее в постели.

– Везет тебе! – смущенно произносит она.

Для объяснения я с улыбкой киваю на ее кровать:

– Ты велела держаться подальше от кровати, потому что здесь нет совершеннолетних.

Она цепенеет и судорожно вздыхает.

– О-о, – немного взволнованно произносит она, – я имела в виду девятнадцать.

Я в восторге от ее ответа, поэтому пытаюсь сосредоточиться на цели своего визита.

Действительно, зачем я здесь? Ибо в голове крутится одна мысль: постель, постель, постель.

Я здесь для того, чтобы изложить свою точку зрения. Необходимую, важную точку зрения. Отхожу как можно дальше от кровати и оказываюсь у окна.

Того самого окна, о котором я так много слышал за последнюю неделю в школе. Поразительно, какие вещи можно узнать, если просто молчишь и слушаешь.

Я высовываю голову и осматриваюсь по сторонам, потом отодвигаюсь от окна. Мне не нравится, что она не закрывает его. Это небезопасно.

– Это и есть скандально известное окно?

Если это замечание не направит разговор в нужную сторону, то не знаю даже, как мне быть.

– Чего тебе надо Холдер? – выпаливает она.

Поворачиваюсь к ней и вижу ее сердитый взгляд.

– Я что-то не то сказал, Скай? Или соврал, или выдумал?

Она сразу же подходит к двери и распахивает ее:

– Ты неспроста это сказал и дождался желаемой реакции. Доволен? Теперь можешь уходить.

Мне не нравится, что я разозлил ее, но я игнорирую ее требование. Отвернувшись, я подхожу к кровати сбоку и беру книгу. Небрежно листаю, а тем временем обдумываю, как начать разговор.

– Холдер, очень прошу тебя. Пожалуйста, уходи.

Я кладу книгу на место и сажусь на кровать. Скай уже и так разозлилась на меня, так что хуже не будет.

Она бросается к кровати и дергает меня за ноги, желая стащить на пол. Потом хватает меня за кисти, пытаясь приподнять с кровати, но я тащу ее к себе и переворачиваю на спину, прижимая ее руки к матрасу.

Теперь, когда она вне себя от злости, самое время рассказать ей то, ради чего я сюда пришел. Что я не плохой парень. Что я не был в колонии для несовершеннолетних. И тому парню от меня досталось не потому, что он был геем.

Но сейчас я прижимаю ее к матрасу, не имея представления, как до этого дошло. И черт бы меня побрал, если я сейчас в состоянии сформулировать хоть одну мысль! Она не пытается высвободиться, и мы пристально смотрим друг на друга, словно подначивая один другого пошевелиться первым.

Сердце сильно колотится в груди, и если я сейчас не отодвинусь от нее, то сделаю что-нибудь с ее губами и получу оплеуху.

Или ответный поцелуй.

Мысль заманчивая, но я не решаюсь. Отпускаю ее руки и провожу большим пальцем по кончику ее носа.

– Мука?. – Я отодвигаюсь от Скай и прислоняюсь к спинке кровати. – Достала меня.

Она не шевелится. Тяжело дыша, глазеет в потолок. Не знаю, о чем она думает, но больше не пытается выставить меня из комнаты, и это хорошо.

– Я не знал, что он гей.

Она поворачивает ко мне голову, все так же лежа на спине. Ничего не говорит, и я пользуюсь ее вниманием, чтобы подробно все объяснить.

– Я избил его, потому что он был урод. Я понятия не имел, что он гей.

Она без выражения смотрит на меня, потом снова поворачивается к потолку. Даю ей время обдумать мои слова. Она либо поверит мне, и ей станет стыдно, либо не поверит и будет продолжать злиться. В любом случае я не хочу, чтобы ей было стыдно или чтобы она злилась. Но в этой ситуации не остается других вариантов.

Молчу, ожидая хоть какого-то ответа.

Из кухни доносится звук, скорее напоминающий таймер духовки, чем сотовый.

– Торт!

С воплем она вскакивает и выбегает из спальни, а я остаюсь лежать в ее комнате на ее кровати. Закрываю глаза и прислоняюсь головой к спинке.

Я хочу, чтобы она мне поверила. Хочу, чтобы она мне доверяла и чтобы узнала правду о моем прошлом. Что-то подсказывает мне, что она не похожа на других людей, которых я встречал и которые разочаровывали меня. Просто я надеюсь, что не ошибаюсь на ее счет, поскольку мне нравится быть рядом с ней. Она заставляет почувствовать, что у меня есть цель. Больше года в моей жизни не было цели.

Я поднимаю взгляд: она входит с застенчивой улыбкой. Во рту у нее печенье, а другое в руке. Она протягивает его мне и плюхается на кровать рядом со мной. Со вздохом ложится головой на подушку.

– Пожалуй, мои слова о придурке, который ненавидит геев, были резковатыми. На самом деле ты никакой не темный гомофоб, отсидевший в колонии?

Миссия выполнена.

И это оказалось гораздо проще, чем я предполагал.

Я с ухмылкой растягиваюсь на кровати с ней рядом.

– Не. Вовсе нет. Весь прошлый год я жил с отцом в Остине. Не знаю, откуда взялась эта история с колонией.

– Почему ты не защищаешься от лжи?

Какой странный вопрос из уст человека, который целую неделю не защищался. Я бросаю на нее взгляд:

– А ты почему?

Она молча кивает:

– Туше.

Мы оба вновь глазеем на потолок. Я рад, что ее легко удалось переубедить и она не спорила, в особенности учитывая ее упрямство.

Рад, что не ошибся на ее счет.

– Твой комментарий по поводу окна? – спрашивает она. – Ты просто намекал на сплетни? И никакой подлости с твоей стороны?

Меня бесит, что она считала меня подлым, пусть даже на миг. Не хочу, чтобы она думала так обо мне.

– Я не подлец, Скай.

– Ты назойлив. По крайней мере, в этом я права.

– Я бываю назойливым, но не подлец.

– Ну а я не шлюха.

– И я не придурок, ненавидящий геев.

– Ну, все выяснили?

– Пожалуй, да, – смеюсь я.

На миг воцаряется тишина, а потом она делает глубокий вдох:

– Холдер, прости меня.

– Ладно, Скай, ладно.

Я пришел сюда не за извинением. Не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой.

Она ничего не говорит, и мы оба продолжаем глазеть на звезды. Я испытываю неловкость, потому что сейчас мы лежим на ее кровати, и, как бы я ни старался не замечать влечения к ней, это нелегко, когда она так близко.

Интересно, считает ли она меня привлекательным. Я почти уверен, что да, поскольку замечаю всякие мелочи, которые она пытается скрыть, когда я рядом. Как в тот раз, когда она пялилась на мою грудь во время пробежки. Или как у нее перехватывает дыхание, когда я наклоняюсь к ней. Или как она всегда сдерживает улыбку, когда пытается разозлиться на меня.

Не знаю, что она обо мне думает и что чувствует, но одно знаю точно: она определенно не равнодушна ко мне, как к Грейсону, что видно по ее поведению.

Думая о случае на парковке и о том, что всего несколько часов назад она целовалась с ним, кривлю губы в ухмылке. Наверное, не стоит ее об этом спрашивать, но мне ужасно претит мысль, что она кого-то целует, в особенности Грейсона. И если когда-нибудь выпадет шанс целовать ее, мне необходимо знать, что с ним у нее этого больше не будет.

Никогда.

– Хочу спросить тебя кое о чем, – начинаю я, мысленно готовясь и зная, что она наверняка не захочет об этом говорить. Но мне надо знать, что она чувствует. Делаю глубокий вдох и поворачиваюсь на бок лицом к ней. – Почему ты позволила Грейсону так обращаться с тобой на парковке?

Она морщится и слегка качает головой:

– Я уже говорила. Он не мой бойфренд, и не он подбил мне глаз.

– Я спрашиваю не из-за этого, а потому, что видел твою реакцию. Он тебя раздражал. Ты даже заскучала. Просто пытаюсь понять, почему ты позволяешь ему делать все эти вещи, если не хочешь, чтобы он к тебе прикасался.

Она на секунду умолкает.

– Неужели мое равнодушие было настолько очевидным?

– Ага. Даже с расстояния в пятьдесят ярдов. Удивляюсь, почему он не понял намека.

Она моментально поворачивается на бок и опирается на локоть:

– Сама удивляюсь. Уж сколько раз я отшивала его, но он не может остановиться. Все это жалко и неприятно.