Дочь друга. Ненужные чувства (СИ) - Черно Адалин (читать полную версию книги .TXT, .FB2) 📗

Сумасшествие взаимно — ее взгляд расфокусирован.

Ловлю ее за шею, вынуждая раскрыть рот. Впиваюсь поцелуем в губы, втягиваю в рот язык, наслаждаясь ее вкусом.

Стискиваю хрупкое тело в объятиях, ласкаю почти прозрачную нежную кожу. Веду пальцами, давлю руками, наверняка оставляя следы.

Катя раздвигает ноги сама, прогибается в пояснице, когда втягиваю в рот ее сосок. Стонет. Так стонет, что я сильнее возбуждаюсь.

Стоны для мужчины вообще основа. Для меня едва ли не самое важное. И взгляды…

Вот такой, каким она смотрит на меня.

С ума сводит.

Стаскиваю с нее белье, отбрасываю его куда-то в сторону, нависаю сверху, раскатав презерватив по члену.

Катя снова стонет, когда вхожу. Чуть громче. Закатывает глаза, порхая ресницами. Завораживает.

— Кирилл…

Мягкий шепот. Приятные касания. И взгляд…

Влипли. Понимаю по тому, как смотрит. Доверчиво, словно не сомневается ни на минуту, что я ее не обижу.

А я, блядь, обижу все равно.

Даже если не хочу — обижу, потому что по-другому нихера не умею.

И все равно не торможу. Скольжу в ней членом, впиваюсь поцелуями в шею. Помечаю собой всю. Почему-то сейчас это становится важным.

Я вообще жутко ревнивый собственник, а она то в чужих рубашках, то в левых машинах. Так и хочется за шкирку, через плечо и в пещеру. В нашем случае — в кровать.

Дотянувшись, целует меня в щеку, дальше в шею, царапает спину, рассекая кожу в нескольких местах. Обычно я такое не позволяю. Даже легкие отметины не люблю, а с ней хочется, чтобы остались и долго не заживали. Пиздец, приплыли!

Катя вскрикивает. Чувствую, как мышцы влагалища сжимаются вокруг члена. Продолжая резкие толчки, достигаю оргазма следом. Отвожу себе несколько мгновений отдышаться, вытаскиваю член, снимаю презерватив.

Катя лежит на кровати разнеженная, улыбается, едва сводит ноги вместе.

Я сопротивляюсь тому, что чувствую вне физического влечения. Подавляю это в себе, отворачиваюсь. Набрасываю на плечи халат.

Рвать надо сейчас. Я уже это знаю. И когда иду в ванную, и когда стою под горячими струями воды. Искать ей отель, квартиру, отправлять обратно к Никитичне, что угодно, но заканчивать нужно уже сейчас, иначе потом будет сложно. Думал, что только ей, но сейчас уверен, что и мне тоже.

Я вообще не шибко к людям привязываюсь, и часто на уровне обычной физиологии. Пока хорошо — вместе, как только становится некомфортно — разбегаемся. Так всегда было.

С Катей произошел какой-то сбой по фазе. С ней хреново во многом, кроме секса. Я ее не понимаю, она журналистка. Представительница профессии, которую я терпеть не могу. Мы разных мнений и полюсов, но это не мешает мне не хотеть от нее избавляться.

Как-то долго выходит стоять в душе, но когда выхожу, Катя все еще в моей кровати. Свернувшись калачиком, спит. Укрываю ее одеялом, иду на кухню и завариваю себе чай, чтобы подумать. Не знаю, о чем, просто так проще. Обычно я разгружаю мозг, и решение приходит самостоятельно, но это работало не с отношениями, в этом мне еще никогда не приходилось разбираться. Обычно ответы я уже знаю. Заранее.

Слышу тихий шорох, скрип. Сонная Катя появляется на кухне. На ней — моя футболка. Улыбаясь, она без стеснения подходит ко мне и забираться на руки. И я ведь позволяю. Обнимаю ее, помогаю устроиться поудобнее.

Рвать надо, но как-то не выходит. И по-другому у нас с ней тоже не выйдет, она обо мне пишет статью. Странно, но даже как-то это не особо работает. Ну пишет, и… и пиздец! Раньше это было важно. Я был готов убить любого за расспросы, а ей сегодня рассказал сам. Не все, конечно. То, что можно было. То, что и так все знали. Орлов от меня хотел услышать не это. Как и Катя.

Они чем-то даже похожи, только Орлов до трясучки раздражает, тогда как Катя вызывает во мне чуть другие чувства.

— У меня есть одно условие.

— Какое?

Оживляется, смотрит на меня вопросительно.

— Не делай ничего за моей спиной. И старайся не врать мне.

— Я не собиралась…

— Во всех вопросах. По работе — тоже. Я рассказал тебе много. Если будешь выпускать это в интервью — скажешь?

— Никакой публикации.

Я хочу ей верить. Очень хочу. Но я знаю, кто такие журналисты.

Глава 27

Катя

— Снова ты здесь, — хмыкает женщина в летах, выбегая на перекур из больницы. — Не замерзла?

Ее зовут Жанна. Жанна Олеговна. Она работала у нас в клинике анестезиологом, но аккурат тогда, когда Кирилл загремел со скандалом, сменила место работы и жительства. Теперь живет в столице. Похорошела и похудела. По крайней мере, насколько я могу судить по фотографии, которую нашла в сети.

Вообще, я думала, что нужно будет придумывать причину и ехать домой, чтобы с ней встретиться, но все оказалось проще, когда выяснилось, что Жанна Олеговна перевелась в столицу. Как так вышло — непонятно. Особыми умениями она не отличалась. Не косячила, но и лучшим анестезиологом не была. Посредственная. Таких обычно в столицу в частные клиники не берут, а ее не просто взяли, а сами позвали. Разве не подозрительно?

— Вы не передумали со мной говорить?

— Мне не о чем, я уже говорила.

Она сказала мне, что ничего к тому, что уже было сказано, она добавить не может. Правда, когда узнала, по какому я поводу, скривилась и словно… испугалась. Собираюсь брать ее измором, у меня сегодня свободен весь день. На стажировке выходной, а у нее смена. Могу простоять здесь до завтра.

— Иди отсюда, нечего тут стоять.

Она докуривает сигарету. Смотрит на меня с сожалением и заходит в больницу.

Я отлучаюсь на несколько минут. Бегу в ближайшее кафе, чтобы купить булочку и кофе. Возвращаюсь, съедая все на ходу. И снова топчусь на месте. Хожу туда-сюда, чтобы не замерзнуть. Согреваюсь где-то спустя час. Жанна выходит снова. С сигаретой. На меня старательно не смотрит, но я ее пристально изучаю.

Папа учил меня изучать противника, подмечать детали. Вот я и подмечаю. Она, во-первых, слишком часто выходит, чтобы покурить. Во-вторых, на ней довольно недешевая одежда, но старая, не из новой коллекции. Я знаю, потому что подружки постоянно треплются и показывают мне картинки. Эти шмотки на Жанне я давно видела. Зарплата в этой клинике неплохая, но разве настолько?

Я очень хочу знать, что произошло тогда в клинике. Жанна — одна из основных свидетелей, она активно давала показания вначале и потом так же легко и быстро их изменила. Мне нужно докопаться до правды, потому что Кирилл не расскажет.

Я жду до вечера. Жанна выходит еще несколько раз покурить, а потом надолго пропадает. Около восьми я начинаю думать, что она вышла с другой стороны, и собираюсь уйти, но она неожиданно показывается в дверях. Сразу же находит меня взглядом, мотает головой и, вопреки моим ожиданиям, идет прямиком ко мне.

— Ты точно не из полиции? — уточняет, нахмурившись.

— Точно нет. Я просто… встречаюсь с Кириллом. Он рассказал мне все, но я не верю.

Хмыкает, молча слушая, но никак мои слова не комментирует.

— Думаешь, я скажу что-то другое?

— Он ведь не виноват?

Поджимает губы.

— Я не знаю, что он тебе рассказал.

— Вам и не нужно знать. Я хочу услышать вашу версию.

— Ты разве не видела суд?

— Другую версию.

Холодает. Жанна кутается в пуховик, застегивает верхние пуговицы и скептически смотрит на мою тоненькую курточку. Я так замерзла за время, пока ее ждала, что уже и не чувствую холода. На градус холоднее, на градус теплее, какая разница?

— А если ее нет?

— Вы бы тогда со мной не разговаривали.

— Давай зайдем куда-нибудь, ты вся окоченела, небось, на улице.

Тут неподалеку кафе, которое закрывается через час. Нам вполне хватит для непродолжительного разговора.

Оказавшись внутри, делаем небольшой заказ. Несмотря на то, что я голодная, беру только чай и небольшое пирожное.