Греховные тайны - Хейз Мэри-Роуз (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Глаза матери затуманились.
— Вот! — воскликнула Изабель. — И больше не слушай этого маленького наглеца.
Однако, несмотря на медали, вскоре все вокруг начали поговаривать о том, что их отец не в себе. Женщины судачили об этом в магазинах — о несчастной миссис Уинтер с тремя детьми и чокнутым мужем. Верная Изабель яростно твердила, что это все глупости. Отец совсем не похож на бедного мистера Симкинса — безумца в грязном макинтоше, который воображает себя Иисусом Христом. Отец просто часто расстраивается, сердится и кричит на других людей.
Вскоре после этого они снова переехали в другой город.
Пятнадцать минут девятого. Почтальон может появиться в любую минуту. Арран еще больше высунулась из окна.
Отец в последнее время совсем плох. Особенно с тех пор как уехали Изабель и Кристиан. То враждебно молчит, то ругается непонятно за что, то взрывается приступами дикой ярости. Арран не могла дождаться возвращения сестер.
Почтальон, насвистывая, прошел по улице, не остановившись у их дома. Зато через несколько минут к дому подъехал красный почтовый фургончик. В окнах соседних домов зашевелились занавески. Через час вся улица будет знать, что Уинтерам пришла телеграмма.
Телеграмма всегда означает плохие вести.
«Кристиан прилетает в Лондон, Хитроу, в среду, 19 августа, в десять часов утра, рейс 235, „Пан-Америкэн“.
Изабель не летит с ней, повторяю, не летит. Подробности письмом. Марджи».
Катастрофа… Отец, наверное, охрипнет от крика.
Арран спряталась в свою комнату и не показывалась до самого вечера.
Вечером мать заставила его принять таблетки, поэтому ночь прошла спокойно, но на следующий день с самого раннего утра дом опять ходил ходуном. Отец метался по комнатам, топал ногами и орал на мать, которая собиралась в Лондон, чтобы встретить Кристиан в аэропорту.
— Я этого не потерплю! Ты слышишь, Элизабет? Не потерплю!
Подъехало такси. Отец вышел на крыльцо небритый, растрепанный, босиком, в распахнутом халате. Орал на всю улицу:
— Пусть едет домой! Я приказываю ей ехать домой!
Я ее отец!
В соседних домах захлопнулись окна, в других, наоборот, распахнулись.
— Заткнись, ты! — проорал чей-то голос.
Арран тихо лежала в постели, глядя в потолок. Только бы дождаться вечера, когда Кристиан наконец сможет рассказать ей, что же произошло.
Позже отец, замкнувшись в мрачном молчании, сидел у себя в кабинете. Арран, чтобы убить время до приезда Кристиан, села за рассказ, который начала незадолго до этого. Как всегда во время работы, она забыла обо всем. Поглощенная своими мыслями, не замечала ничего вокруг, пока внезапно не осознала, что в комнате кто-то есть, кроме нее.
В дверях стоял отец. Молча наблюдал за ней. Высокого роста, с растрепанными черными волосами, в которых уже появилась седина… когда-то красивое лицо обрюзгло, в глазах какое-то потерянное выражение. От долгой жизни почти без движения он быстро полнел. Скоро станет совсем толстый, безучастно подумала Арран.
— Опять пишешь, Арран? — сказал он своим красивым, очень интеллигентным голосом.
— Да, папа.
— Можно что-нибудь почитать?
— Тебе это наверняка не понравится.
— И все-таки, можно почитать?
Арран пожала плечами.
— Да, конечно.
— А ты можешь почитать то, что написал я. Ты ведь знаешь, я писал стихи. Просто для того, чтобы отвлечься.
Прекрасное противоядие от войны. Если бы не это… — Отец рассеянно почесал в затылке. — Я ведь посещал колледж Магдалины. Я читал английский в Оксфорде.
— Да, папа, с удовольствием, спасибо.
Отец часто говорил с ней об этом и давал читать свои стихи, написанные аккуратным каллиграфическим почерком. С тех давних пор бумага истерлась и стала хрупкой, чернила выгорели. Сами же стихи были явным подражанием Руперту Бруку и Зигфриду Сэссуну.
Отец вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Осторожно коснулся ее волос.
— Арран, ты ведь не ненавидишь меня за то; что я не пустил тебя в Америку?
— Ну конечно, нет.
Теперь, когда она знала, что Кристиан возвращается, это было почти правдой.
— Ты любишь меня?
— Да, конечно.
— Скажи это. Скажи это вслух. Я хочу это слышать.
— Я люблю тебя, папа.
— И ты никогда меня не покинешь? Не то что они…
Не дождавшись ответа, он упал перед ней на колени, зарылся лицом в ее ладони. Обхватил за талию.
— Да нет, ты не такая, как они. Изабель и Кристиан совсем не любят меня. Они думают только о том, как бы уехать из дома.
В пять часов к дому подъехало такси. Мать вышла из машины, взволнованно оглядываясь по сторонам и кусая губы. Кристиан следовала за ней, землисто-серая под ярким калифорнийским загаром, вероятно, от страха и усталости. В холле Кристиан дрожащей рукой протянула отцу письмо от Изабель.
Глава 2
«Уэствуд-Виллидж
25 апреля, 1970 года
Моя дорогая Крис!
Надеюсь, это оказалось не слишком ужасно для тебя — сообщить отцу плохую новость. Мне так не хотелось взваливать подобное на тебя. Прости меня, Крис.
Я просто не успела рассказать тебе о том, что происходит.
Если бы не Стюарт, все получилось бы прекрасно.
Как ты уже знаешь, она безумно ревнует Дэвиса ко мне.
Она говорила ужасные вещи. Хотела заставить мистера Дженнингса немедленно отправить меня домой в Англию. Я не могла этого допустить.
Всю ту ночь я не спала. (Да, Крис, я только делала вид, что сплю.) Встала на рассвете, оделась во все самое лучшее. Когда мистер Дженнингс вышел, я его уже ждала. Уговорила его поехать позавтракать перед гольфом. Мы поехали в ресторан под названием «Деревенская кухня», в Санта-Монике. От волнения я ничего не могла есть. Только пила кофе. Мистер Дженнингс съел целую гору блинов с беконом. Неудивительно, что он полнеет.
Как бы там ни было, я сказала ему то, что собиралась сказать. Говорила о том, что мечтаю стать актрисой, а отец не позволяет. Чуть-чуть рассказала об отце. У меня было такое чувство, что мистер Дженнингс немножечко ревнует. Он ведь знал, что Марджи была влюблена в отца.
Потом я рассказала о том, что Дэвис согласился быть моим представителем, но у меня нет денег, чтобы жить в Америке. Я сказала, что не прошу у него взаймы, а предлагаю вложить деньги в мою будущую карьеру. По-моему, он ничего подобного не ожидал, и это его даже немного потрясло. В общем, он обещал подумать об этом во время гольфа. Мы договорились встретиться на пляже в половине первого.
Знаешь, как неуютно я себя чувствовала, сидя в полном одиночестве на пляже в половине восьмого утра, на том самом месте, где двенадцать часов назад мы сидели с Дэвисом. Вокруг были какие-то странные люди. По-моему, они так и спали там под мостом.
Мистер Дженнингс приехал за мной в половине первого, как и обещал. Повел меня на ленч, и мы прекрасно обо всем поговорили. Он был так добр ко мне. Сказал, что должен поговорить еще и с Дэвисом. Позже мы встретились с Дэвисом и все обсудили. Они с Дэвисом теперь партнеры. Можешь себе представить?!
Я переехала в маленькую студию. Здесь очень хорошо. Сначала я нашла комнату подешевле, но мистеру Дженнингсу это не понравилось. А еще — угадай — он купил мне машину! Ярко-красный «мустанг» 1968 года.
Он сказал, что в Лос-Анджелесе без машины нельзя.
Я пыталась возражать, но он и слушать не хотел. Единственная проблема — я не умею водить машину. Мистер Дженнингс не мог поверить, что в восемнадцать лет я не умею водить машину. Сейчас я учусь вождению. Мистер Дженнингс оплачивает мои уроки. Какой милый человек!
Я чувствую себя ужасно виноватой перед Марджи.
Она очень расстроена. Она считает, что плохо справилась со своими обязанностями. Что бы я ни говорила, ее не переубедить. Зато Стюарт — настоящая стерва.
Я сказала ей, что не влюблена в Дэвиса, но этим только ухудшила дело. Слава Богу, в следующем месяце она уезжает учиться.
