Обещанный (СИ) - Дюран Александра (книги .txt) 📗

Я отчаянно покачала головой, чувствуя как ноги трясутся то-ли от страха, то-ли от решимости, что могла меня убить.

— Не подходи, — совершенно спокойно сказала я. — Или я прыгну.

Он остановился.

— Хорошо, — едва слышно прошептал Вадим, не двигаясь, — ты же не сделаешь это? — скорее спросил, чем сказал он.

— Сделаю, — ответила я, полностью уверенная в это.

Вадим сделал шаг в мою сторону, а я необдуманно сделала шаг от него и чуть не полетела из окна, в последний момент схватившись из-за всех сил о раму.

Моё сердце перестало биться, и я даже не успела подумать, как парень схватил меня за щиколотку, стараясь удержать.

— Перестань, — снова сказал он, потянув меня за ногу, — я открою дверь, просто слезь.

Я покачала головой.

— Сначала открой.

Я ждала, что вот сейчас он отпустит мою ногу и пойдёт открывать дверь. Вадим не был хорошим человеком, но он не хотел, чтобы я умирала. Так думала я, но потом поняла, что пора перестать верить, что в людях есть что-то хорошее.

— Помни, что это сделал не я, а Марат, — сказал парень, глядя на меня ничего не выражающим взглядом.

Я хотела спросить, что он имел в виду. Правда хотела. Но я чувствовала как хватка на моей ноге ослабевает, я уже начала радоваться, забыв про его слова. Но тут Вадим спустил меня с небес на землю. В прямом смысле. Он просто взял и толкнул меня.

Холод — лёгкость — боль. Именно в такой последовательности я переживала это мгновение.

Холод на улице и в душе, когда я поняла, что этот мир хуже, чем я думала. Возможно умирать было не так страшно.

Лёгкость, когда я падала. Я готова была продлить это мгновение, пока я летела, не чувствуя совершенно ничего.

Боль во всём теле и внутри. Боль от предательства и потери. Боль настолько сильная, что я не могла дышать или пошевелиться. Боль, заставившая меня забыть про холод и лёгкость.

Одна фраза, что орала в моей голове, потому что должна была стать последней в моей жизни: «Помни, что это сделал не я, а Марат».

Нет, я не хотела умирать.

Глава 29

Я слышала крики людей и вой машин на тёмной улице. Я слышала как вокруг меня начала собираться толпа, и как кто-то наконец решил вызвать скорую. Я слышала, как врачи, приехавшие, кажется, спустя целую вечность, что-то говорили, пока я пыталась разлепить веки. Но я не вникала в суть разговора, думая лишь о боли, что поглощала меня и тёмных красивых глазах, которые были моим единственным спасательным кругом.

Я слышала, как кричал отец, как рыдала Дана, как кто-то молил меня, чтобы я не умирала.

Я хотела встать, улыбнутся и сказать, что со мной все в порядке, чтобы никто из них не волновался. Но я ещё никогда не была так далека от нормального состояния.

И люди снова кричали, рыдали или плакали, молили меня или Бога. Я не верила в Бога и уже не верила в себя.

Я перестала верить, что когда-нибудь станет лучше, и, что я всё-таки смогу встать и сказать, что со мной всё хорошо. Я не верила, что со мной на самом деле будет всё хорошо, как бы врачи не пытались убедить в этом моего отца. И я не верила, что эта боль когда-нибудь пройдёт.

Глава 30

Я кричала. Я была уверена, что кричала. Я прочувствовала каждое мгновение этого дня всего за одну секунду, но предпочла бы никогда не чувствовать и не вспоминать.

Но потом я открыла глаза, ожидая увидеть, что хотя бы что-то произошло. Но ничего не было. Конца света не случилось. Жизнь текла своим чередом. Люди вокруг меня гуляли, смеялись, парочки обнимались. Будто совершенно никто не знал, что случилось со мной в том баре. Будто никто из них не видел перед собой маленькую сломанную девочку.

Я поднялась с лавочки и так быстро, на сколько это вообще было возможно, поплелась обратно в больницу. Я не была уверена в своих воспоминаниях, но они пугали меня до ужаса.

Я уже не чувствовала как меня трясло. Не раздеваясь я пошла в ужасный кабинет, в который не любила приходить, но всё равно так часто делала это по своему собственному желанию.

Я постучалась в тёмную дверь и открыла её до того, как кто-то сумел это понять. Мне было всё равно есть ли там кто-нибудь. Мне просто нужна была помощь.

Женщина резко подняла на меня глаза. К моему счастью, она была единственным человеком в этом кабинете.

— Что… — начала она, но потом увидела на моём лице нечто такое, что заставило её замолчать, — я не думала, что это случиться так скоро.

В душе я хотела рвать и метать, я хотела кричать, бить посуду и может быть людей. Но на деле у меня не было сил, я могла только сесть и разрыдаться от собственной никчёмности и судьбы, которая каждый раз упорно доказывала, что хуже всё-таки может быть.

Я просто стояла на месте, готовая в любую секунду рухнуть на пол, и удивляясь почему до сих пор не сделала этого.

Доктор поднялась и подошла ко мне, усадила в кресло и сама села напротив, вместо своего обычного места за столом. Она держала мои застывшие руки.

— Посмотри на меня, — попросила она.

Я удивлённо подняла взгляд.

— Ты должна мне рассказать, хорошо?

Я молча смотрела на неё. Впервые за всё время я по-настоящему поверила в то, что эта женщина способна мне помочь.

— Ты должна мне рассказать всё, хорошо? — повторила она, будто думала, что я и правда не слышу её.

Я кивнула.

Я рассказала всё. Всё, что помнила, не до конца уверенная, что это на самом деле всё и на самом деле правда. Но глядя на то, как с каждым моим словом лицо женщины омрачалось, я понимала, что это правда. Она знала эту историю. Её знали всё они.

— Ты позвонила папе? — спросила она.

Я слегка покачала головой.

— Почему?

Я вздохнула. Я давно уже перестала хоть как-то реагировать на боль или на то, что моё тело трясло. Я не чувствовала ничего или просто хотела, чтобы так и продолжало быть.

— Он… он предал меня, — наконец сказала я. — Они все предали меня. Они знали, что я сама прыгнула, но при этом вели себя со мной так, будто я великая мученица.

Женщина поднялась и налила мне стакан воды. Я не понимала как сильно хочу пить до того момента, как прохладная жидкость попала в мой рот.

— Ты винишь его в том, что он не сказал тебе, что ты прыгнула? — спросила доктор.

Я кивнула.

— Ты винишь себя в том, что ты прыгнула? — удивлённо спросила она, хотя мне казалась глупостью мысль о том, что я могла воспринять это нормально.

Я снова кивнула. Тут не было ничего нормального.

— Я просто… — мой голос слегка хрипел, — после того, как умерла мама, я поклялась, что буду ценить каждый день. А тогда… тогда я просто решила, что умереть легче.

— Люди в стрессовых ситуациях иногда поступают не так, как думали раньше и это нормально. У тебя был выбор?

— Я не сама прыгнула, но сама туда залезла. Я прекрасно понимала, что делаю и что получу в итоге.

— У тебя был выбор? — снова спросила она, слегка повышая голос.

Я кивнула.

— Я выбрала смерть, — сказала я, поведя плечом.

Женщина покачала головой.

— Ты выбрала не смерть, а избежать любой ценой то, что тебя ожидало. Это не означает что ты плохой человек. Ты просто сделала выбор. И тебе придётся с этим жить, как пришлось бы жить с выбором остаться. И ты не выбирала смерть ещё и потому, что сейчас сидишь тут. Тебе больно, тебя трясёт, ты не знаешь как с этим жить. Но ты живая.

В какой-то момент слёзы потекли по моим щекам и теперь их было не остановить.

— Вадим поплатиться с тобой и за то, что сделал и за то, что хотел сделать, — сказала женщина.

— Сколько ему дадут? — спросила я, надеясь что эта цифра большая.

Не была уверена, что его заключение могло гарантировать мне спокойное существование и то, что я смогу спокойно спать по ночам, но это могло быть хотя бы чем-то.

Доктор пожала плечами.

— Много, — уверено сказала она, — он снимал тогда. В ту ночь камера видела всё, что происходило в той комнате. Не знаю с какой целью он это делал, но он сам попал в свою же ловушку.