Под гипнозом (ЛП) - Ле Карр Джорджия (чтение книг txt) 📗
Подошел официант с бокалом, и мы сделали наши заказы. Она решительно повернулась ко мне.
- Так как проходят твои сеансы гипноза?
Я пожала плечами. - Полагаю, что всё хорошо.
- Какого чёрта всё это значит? Либо ты вспомнила ещё что-нибудь, либо нет.
Я нерешительно засмеялась:
- Немного.
Она удивленно вскинула брови:
-Что именно?
- Ну, я вспомнила несколько случаев. День рождения, когда мне было пять лет, мама говорила папе, что у неё рак. О, и я вспомнила, как поймала Джейкоба в постели с его порнушечными немецкими журналами с транссексуалами, когда ему было пятнадцать.
Мы улыбнулись друг другу.
- Ну, - сказала она с озорным взглядом. - Сейчас он откровенный трансвестит.
- Что? - воскликнула я.
- Да, - она кратко подтвердила и неожиданно сменила тему. - Что ещё ты вспомнила?
- Другие воспоминания не столь значительны. Маленькие кусочки большой головоломки.
- Что это? Маленькие кусочки большой головоломки? При его расценках?
Я покраснела.
- Мы добиваемся прогресса, но доктор Кейн остерегается, чтобы не возникла проблема ложных воспоминаний.
Она уставилась на меня.
- Не могу себе представить, что там могут быть какие-то ложные воспоминания. А ты?
- Я не знаю. Мне снится странный, тревожный сон.
- Какой такой тревожный сон?
Я прикусила губу.
- Всего лишь странные вещи, не имеющие смысла.
Она рассмеялась.
- Сны не должны иметь смысл. Тебе следует видеть нечто, вроде тебя самой. Это не повод для затягивания твоего... выздоровления.
Этой крошечной паузой, предназначенной для меня, она не слишком уж думала о моём выздоровлении.
- Он не затягивает моё выздоровление. Он просто осторожничает. Считает, что мне может навредить, если всё не будет сделано должным образом.
Она странно взглянула на меня.
- Наподобие того, что случилось с его женой?
Он был женат! Я в шоке смотрела на неё.
- Его жена? - прохрипела я, чувствуя себя такой дурой.
Она наклонилась вперед, в её глазах светились какие-то эмоции, которых я не могла распознать.
- А ты не знала? Она покончила с собой самым ужасным способом. Заперлась в машине на парковке “Старбакс” с двумя детьми и несколькими газовыми баллонами, и выдернула чеку гранаты. Насколько я поняла, дети были совсем малышами.
Мир накренился под неестественным углом, и мой рот раскрылся от ужаса.
- Что?
В этот момент принесли еду, и Дафна переключила свое внимание с меня на двух официанток, стоящих возле нас.
Я с резким звуком захлопнула свой рот. Мой заказ креветки в кляре был старательно поставлен передо мной, а большое блюдо с ледяными устрицами Кумамото, увенчанные икрой и тройным соусом Нобу по краю, подано Дафне. Я тупо смотрела на свою еду. А когда я подняла голову, Дафна мне улыбалась.
- Ты помнишь, что всегда заказывала здесь темпуру? - спросила она, и я снова почувствовала, будто из-под моих ног вытащили ковер. Я не помню, чтобы я когда-либо заказывала темпуру. В самом деле, я не могла вспомнить, что когда-нибудь приезжала в этот ресторан.
- Неужели? - спросила я.
- Да, всегда, - весело подтвердила она, вытащила устрицу из раковины и аккуратно проглотила её. Она скривилась:
- Икра не очень...
Я взяла вилку и нож, стремясь выглядеть проще.
- Дафна, ты рассказывала мне о докторе Кейне.
- Да, это был ужасный позор. Ему с позором, полностью разрушившим его карьеру, пришлось покинуть Штаты.
- Почему? - прошептала я.
- Я думаю, что она спланировала всё так, чтобы ему пришлось увидеть всё сожжение. Очевидцы говорили, что она смотрела на него и улыбалась, - Дафна содрогнулась. - Это был суицид из мести.
- Это так ужасно.
Она взяла себе ещё одну устрицу.
- Да, ужасно. Особенно, если учесть, что он лечил её с помощью нового экспериментального метода, который помог ей восстановить воспоминания о сексуальном насилии в детстве.
Она вытерла рот и медленно сделала глоток вина.
- Я полагаю, что он разрушил её, и она ненавидела его и хотела, чтобы он знал, чего добился. А детей она взяла с собой, чтобы он не мог сделать с ними тоже самое.
От испуга мой разум очистился.
- Какой ужас, - тупо повторяла я.
- Наверное поэтому он не хочет с тобой спешить. Он боится повторения истории, - мой аппетит пропал, откинувшись назад, я смотрела на Гайд Парк сквозь всю высоту окна.
- Я не самоубийца, - я перевела свой взгляд к ней, - ведь так?
Она рассмеялась беззаботно, как птица, и принялась за следующую устрицу.
- Конечно нет, глупая. Но с моей точки зрения - пуганая ворона, куста боится и всё такое. Я бы была осторожнее, кстати, ты не собираешься влюбиться в него? Он привлекательный, - она замолчала с заговорщической полуулыбкой. - Очевидно, я надеюсь, как обычно.
Моллюск бесшумно проскользнул в её горло. Замечание было настолько ехидным, что у меня перехватило дыхание, и остаток обеда прошел, как в тумане сплетен о людях, которых мы знали. Я автоматически отвечала на все её вопросы, или кивала и качала головой в случае необходимости.
Вскоре подали чёрную треску, маринованную в сладком соусе, и я проглотила всё без малейшего удовольствия, наблюдая как Дафна деликатно откусывала по чуть-чуть, резала овощи и поедала Нобо сашими желтохвоста поджаренного с ломтиком халапеньо в соусе Юзу. Официант пытался уговорить нас взглянуть на десертное меню.
- Я не осилю пудинг, но от кофейного с виски Сантори, не отказалась бы, - сладко проговорила Дафна.
Я оплатила счёт и мы поцеловались на прощание. Парковщик подогнал её машину и передал в руки ключи. Она же дала ему десять фунтов чаевых. Казалось, что от этого он был совершенно счастлив.
- Тебе нужно ехать в квартиру? - спросила она.
Я покачала головой.
- Сегодня чудесный день. Мне бы хотелось немного пройтись, прежде чем вернуться туда.
Мы быстро поцеловали друг друга в обе щеки.
- Не унывай, милая. Может это никогда и не случится.
Я слабо улыбнулась.
- Приедешь домой на выходные?
Под словом "дом" она подразумевала Мальборо Холл. Хотя у нас обеих были квартиры в Лондоне, и большую часть времени проводили в них, мы никогда не называли их домом. Домом назывался только Мальборо Холл.
- Думаю, я приеду, - сказала я тихо.
- Ну, я пошла. Увидимся на выходных, - объявила она и бодренько запрыгнула в свою Ауди. Проводив её взглядом я отправилась на прогулку.
Был свежий, холодный день, и я, подняв воротник, зашагала мимо автосалона. За окном была видна ярко-желтая Ламборгини. Я прошла вниз Лейнарк-Шейн, пересекла проезжую часть и вошла в парк.
После обеда из-за облаков вышло солнце. Трава выглядела сияюще-четкой, словно драгоценность. Я подошла к скамейке и села. В парке было спокойно, за исключением нескольких спешащих людей. Посмотрев на голые деревья, ожидающие весну, которая снова их оденет, я ощутила внутри себя непонятное изумление.
Почему меня так беспокоит то, о чем разоткровенничалась Дафна?
И тогда я поняла - мне больно думать о его страданиях. Больше всего на свете я не могла вынести мысли о его горе.
Солнце снова нырнуло за густые облака и температура воздуха начала стремительно падать.
Я встала и покинула наполненный длинными тенями парк. Сделав вокруг него широкий круг, я вышла к защищенным рифлеными ионическими колоннами воротам Эспли. В то время как я поспешила прочь, последние лучи слабого вечернего солнца напоследок сверкнули в окнах, находящегося через дорогу Хилтона. Затем оно пропало.
Ухватившись за края пальто, я пронеслась мимо станции метро Грин Парк. Многим далее перешла через дорогу и зашла в Риц.
Тепло внутри помещения придало моим замерзшим конечностям ощущение приятной истомы. Сжимая пальцы, чтобы они скорее согрелись, я подошла к стойке консьержа.
- Привет , - сказала я. - Боюсь, я не сделала бронь, но...
- Леди Оливия, - он поздоровался так громко и раболепно, что человек рядом обернулся посмотреть. - Ну конечно, у нас есть для вас столик.
