Стань светом моим (СИ) - Медведева Татьяна Леонидовна "Стелванда" (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗
- С Натали всё покончено, я же тебе сказал, это увлечение прошло навсегда, ты должна мне поверить.
- Ничего я тебе не должна! – В моём сознании всплыла лучезарная улыбка, с которой встретил мой муж Натали у кафе, ноющей болью отозвавшаяся в моей измученной душе – никогда он мне не дарил такой сияющей улыбки и не подарит, потому что не любит. Как я устала от изматывающих мук ревности и постоянного мужниного вранья! – Ты всё, что хотел, получил! Ненавижу тебя! – неожиданно для себя перешла на визг. – Вот уже несколько месяцев я живу как на пороховой бочке: кроме Натали, ты никого и ничего не замечаешь! И все вокруг – Натали, Натали… Ненавижу это имя, будь оно проклято!
Валера изумлённо уставился на меня, словно только сейчас заметил, с кем разговаривает. Голову на отсечение могу дать, он и новой причёски моей не заметил, как не обратил внимания на моё увольнение, наверняка думает до сих пор, что я работаю на прежнем месте. Я для него что-то наподобие фантома, вроде есть, а вроде и нет. Если исчезну – и не заметит или вздохнёт с облегчением.
Но я не могу исчезнуть вот так в один миг, мне некуда исчезать. Я живее всех живых. И мой сын со мной. Пришло время посмотреть правде в глаза: не сложилась у нас семья. Она, как я ни лезла из кожи вон, оказалась на глиняных ногах. Нужно расстаться, пока совсем не измучила себя.
Я его разлюбила – это ведь я не просто напугать мужа сказала? В моей душе не осталось ни крошки любви к нему? Попыталась взглянуть на Валеру как бы со стороны. Что в нём такого, что притягивает меня? В сущности, он не такой уж и красавец, в славянском понимании. Роста чуть выше среднего. Короткие тёмные волосы, лицо слишком смуглое, как у американского мулата, особенно летом. Вот глаза да, красивые, выразительные, заметны даже издалека – именно издалека кажутся чёрными и загадочными. Приятная у него и улыбка – неожиданная, смягчённая обезоруживающими ямочками. Надо отдать ему должное, умеет всё делать по дому – от починки крана до штукатурки стен.
Ради красивых глаз, улыбки и мастеровых рук стоит ли жить без любви? Есть же где-то человек, который сможет полюбить меня. Если я буду цепляться за нелюбящего, то так могу и не встретиться с тем, кто полюбит меня всей душой. Быть может, где-то за углом или за тысячу километров ждёт меня подобный бойфренд, а я тут воду лью из пустого в порожнее, выслушивая занюханные «хистори» мужа о первой любви. Почему-то от этих мыслей мне полегчало.
Меня вдруг охватило безразличие к происходящему, в какой-то мере вытеснив боль и ревность из души. И зачем мы спорим, подумала я. Сердце рвём друг другу. Всё и без разговоров ясно: следует развестись. Как только вернусь из Москвы, подам на развод. Будем жить отдельно с Тошкой, а Валера пусть приходит, когда захочет увидеть сына, не буду препятствовать их встречам.
Не дав себе труда выслушать повторные успокоительные речи мужа, которые он начал произносить после моего яростного признания о ненависти к имени Натали – всё якобы позади, что теперь он и близко к ней не подойдёт - ринулась к двери.
- Мне пора забрать у соседки сына, - сказала холодно и отстранённо, - думаю, мы уже достаточно наговорились и пришли к справедливому решению. – Имела в виду, что разведёмся в ближайшее время, но Валера, похоже, пришёл к своему собственному выводу, судя по его дальнейшим словам:
- Мы это переживём, всё у нас наладится, вот увидишь. – Ну, точно как в наивной социальной телерекламе – «всё у нас получится»!
О том, что у нас разлад, сын заметил сразу. Я не смотрела на мужа, когда мы ужинали, не отвечала на его вопросы, только коротко пожимала плечами, иногда безмолвно дёргала краем рта.
- Вы поссорились? – тревожно спросил Антоша. – Это из-за Костика? – С минуту помолчал, хмуря тёмные бровки, о чём-то своём размышляя, потом просиял. – Папа не может быть папой Костика, потому что мой дедушка не его дедушка. Если бы он был им, то я бы уже давно знал. Надо вам пальчиками помириться, как мы делаем в садике.
Наивные рассуждения сына вывели меня из апатии. Оторопело взглянула на мужа, не зная, как поступить. Тот тоже был растерян.
- Ты прав, сынок, - проговорил, наконец, он бодрым тоном. – Мы так и поступим. А теперь не пора ли тебе искупаться перед сном? – Чуть помедлив, добавил мягко: - Мама сегодня классную причёску сделала, ты обратил внимание? – И схватив в охапку мгновенно повеселевшего сынишку, потащил его в ванную.
Ну, надо же, всё-таки заметил мою новую стрижку! Тем не менее это ничего не меняет. А уж тем более всё склеить и связать в жизни обычным переплетением мизинцев невозможно, только в детстве веришь в такое примирение.
Увы, скоро и моему сыну придётся узнать, что пальчики не всегда помогают – его родители расстанутся навсегда.
Глава X
Мне повезло: билеты до Москвы на самолёт в кассе аэроагентства были. До аэропорта нас с Тошкой доставил Андрей – он сам настоял на этом.
О предстоящей поездке Валере ничего не сказала – ни вечером, ни утром, когда он разбудил меня, удивлённый, что не встаю на работу. Конечно же, моё сообщение об увольнении из издательства и переходе в газету пролетело мимо его влюблённых ушей.
Я написала ему записку. Сначала одну, потом, после повторного телефонного разговора с бабушкой, другую.
- Ты не должна терпеть унижение, - сказала мне бабушка, выслушав, во сколько прибываем мы с сыном в Москву, - в нашем роду гордые женщины. Обязательно найдёшь того, кто полюбит тебя. Так что приезжай сюда без возврата и насовсем.
Я заикнулась было о необходимости подачи заявления на развод и выписки из квартиры - это надо сделать здесь.
- Разве это сегодня проблемы! - возразила мне бабушка. – Слава Богу, живём в современном мире. Всё можно устроить отсюда или через адвоката.
Складывая вещи в дорожную сумку, положила туда свои и Тошкины фотографии, также расписку Валеры, данную мне им перед свадьбой, которую, сама не знаю почему, сохранила.
Мужу написала коротко: «Уезжаем в Москву. Не к отцу. Подам на развод так быстро, как смогу. Ты свободен!»
У меня было ощущение, что я никогда не вернусь назад. Какая-то часть меня, та, что связана с Валерой, умерла, образовавшаяся пустота делала меня равнодушной ко всему. Даже когда Андрей сказал, что найдёт меня в Москве, не возразила, мало того, дала ему бабушкин и дедушкин адрес.
При встрече с бабушкой - именно она меня встречала в аэропорту, - несмотря на все мои страхи, не чувствовалось между нами неприязни и настораживающей неискренности. Напротив, обе мы инстинктивно потянулись друг к другу сразу, ощущая родство.
Для своих шестидесяти восьми лет она выглядела даже очень ничего. Голубые глаза, схожие с моими, смотрели живо и с интересом. Волнистые густые русые волосы, в которых не было седины («Я их крашу», - отметила бабушка), подстрижены под каре. Стройная и высокая, выше меня почти на полголовы, одетая в красивый бежевый шерстяной брючный костюм, она годилась мне скорее в мамы, чем в бабушки.
До дома мы добрались на такси. Квартира мне показалась невероятно большой, несмотря на то, что в ней только три комнаты. Но они отдельные и такие вместительные, что каждую можно бы преспокойно перегородить на две приличных размеров комнаты. К тому же в квартире просторные прихожая и коридор.
Остеклённая угловая лоджия тоже не маленькая, причём, выглядит как ухоженная деревенская веранда, так как стены обиты деревянными планками, покрытыми лаком. В ней диван, шкаф, кресло и много горшков с цветами – при необходимости летом здесь можно спать.
О дедушке ещё в такси узнала, что он учёный и занимается микробиологическими исследованиями, стал академиком ещё до моего рождения. Из-за непутёвой дочери, вышедшей замуж за американца, у него в восьмидесятые годы были неприятности.
- Если б не они, - с горечью сказала бабушка,- тебя бы мы у твоего отца отстояли. Он воспользовался нашей беспомощностью и увёз тебя туда, где мы даже встретиться с тобой не могли. Он не допускал нас к тебе, и судебное решение для него было не указ. А потом ты выросла и не захотела уже сама нас знать. – В голосе бабушки послышалась обида. – Я несколько раз пыталась с тобой связаться, ездила дважды на Дальний Восток. Меня не впустили в военный городок, где вы жили.
