Прекрасное начало (ЛП) - Лорен Кристина (книга жизни .txt) 📗
Чертов Прекрасный Подонок.
«А потом Вам нужно уделить час, чтобы представить мне презентацию по проекту Пападакис в конференц-зале в 6 вечера.»
И я вспомнила…
«Попроси меня заставить тебя кончить. Скажи 'пожалуйста’, Мисс Миллз.»
«Пожалуйста, иди нахрен.»
Беннетт успокаивающе скользнул рукой по задней части моей шеи. Я посмотрела на него, и быстро заморгала. «Я люблю тебя,» прошептала я, чувствуя, как забилось мое сердце. Это было почти невозможно удержаться от того, чтобы не залезть на него и не попросить его потрогать меня.
«Я тоже люблю тебя.» Он наклонился ближе, коснувшись меня губами. Все люди вокруг нас закричали ‘ура’ и засвистели. Но он очень осторожно прижался губами к моему уху и прошептал: «Но, блять, не искушай меня прямо сейчас, Миллз. Не самое лучшее место, чтобы проверить мою силу воли.»
Я попыталась объяснить, что не играла с ним, что не пыталась соблазнить его прямо сейчас, но не произнесла ни слова.
Он улыбнулся, заправляя прядь волос за ухо, и этот сладкий жест был испорчен его почти шипением. «Если ты попытаешься раздразнить меня, когда рядом мой отец, то я не буду трахать тебя завтра нежно и медленно, а возьму тебя грубо и быстро. Я оставлю тебя голодной и неудовлетворенной в нашу свадебную ночь.» Он отстранился, подмигивая, а затем передал блюдо с рулетами Эллиоту.
Я вспомнила, как однажды на совещании Генри нашел мои оторванные с блузки пуговицы в конференц-зале, и Беннетт дразнил меня, спрашивая, были ли они действительно моими. Он порвал мою блузку, но при этом сидел полностью невинным. Я вспомнила боль, злость и ужас, которые я почувствовала, когда осознала, что он может разрушить мою карьеру сейчас прямо на глазах своей семьи.
Но он не собирался этого делать. Он также теребил свои руки, как и я, пытаясь строить догадки, как они здесь оказались. Наша страсть так на него влияла.
Я убежала в ярости со встречи, когда она закончилась. Воспоминание было так свежо в моей голове, что я все еще могла слышать открывающиеся двери лифта и чувствовать тепло его дыхания на моей шее даже по прошествии всех этих месяцев.
«Почему сегодня ты более раздражительна, чем обычно?» спросил он с претензией.
«Потому что ты мог выставить меня перед своим отцом шлюхой, которая гонится за карьерой».
«Завтра мы женимся», - выдохнула я, - «Да?»
«Да» Беннетт похлопал меня по руке, снисходительно улыбаясь, но я покачала головой и схватила его за руку. Мой пульс подскочил, и я почувствовала, как вспотели мои ладони.
«Есть ли у меня власть? Как раз ты прижалась к моему члену в лифте. Ты та единственная, которая делает меня таким».
«Мы женимся. Завтра. Скажи это.»
Его улыбка слегка дрогнула, его глаза искали мои, и он кивнул. «Мы завтра женимся.»
Я закрыла глаза, вспоминая его выражение лица с широко открытыми глазами, его истинные чувства ко мне тогда впервые открылись мне, когда я мастурбировала перед ним в офисе. «Что ты делаешь со мной?» спросил он, почти в недоумении.
«Ты в порядке, Миллз?» прошептал он, глядя на официанта, когда тот положил нам меню первых блюд на стол.
«Я не хочу выйти из этой комнаты и потерять то, что мы обрели здесь.»
Я отодвинула свой стул, вышла из-за стола и пробежала сквозь всех гостей прямо в туалет.
Я побежала наверх и ворвалась в небольшую боковую комнату, отведенную для гостей свадьбы и находившуюся напротив уборной, и даже не потрудилась включить свет. Комната была небольшой и душной; сначала мы держали здесь цветы, поэтому запах пропитал все темное пространство. Я начала жадно заглатывать воздух, пытаясь разглядеть себя в зеркале, находившемся на стене передо мной.
Было такое чувство, что сейчас всем разом во мне смешались все чувства, которые я когда-либо испытывала к Беннетту. Ненависть, похоть, страх, сожаление, потребность, голод, любовь,
любовь
любовь
ослепляющую любовь.
Я сняла свое ожерелье, чувствуя, как на мня накатывают воспоминания, волнение и сильнее всего чувство необходимости сделать все это, сделать все официальным, чтобы судьба не смогла решить развести нас по разным углам и сделать из нас не любовников, а врагов.
«Дыши, Хлои,» прошептала я.
Дверь открылась, и кусочек света разрезал пространство, прежде чем оно вернулось в темноту. Большие, теплые руки Беннетта скользнули по моей спине и остановились на бедрах.
«Эй,» сказал он, целуя меня в шею, его глубокий голос распространился как ток по моей коже.
Я закрыла глаза, выпрямилась и повернулась к нему в его объятиях. Уткнувшись лицом ему в шею, явдохнула аромат его лосьона после бритья, и начала целовать егов шею. С ним я была как дома, он был моим домом.
Он тихо застонал, его пальцы вцепились в мое тело и начали задирать мое платье.
Но из-за этого обещния воздержания он заставлял нас обоих терпеть, волна гнева, тепла и разочарования захватила меня, и я толкнула его в грудь своими кулаками. «Ты сделал это со мной! Ты и твое тупое правило, и твоя дразнящая ухмылка, и твой огромный член, которым ты не хочешь делиться! Твои длинные пальцы и язык, которые делают… эти твои штучки! Ты!» Я заглотила еще больше воздуха и продолжила, «Ты такой совершенный, постоянно несешь какую-то хрень, упертый, требовательный, властный мудак! Пошёл ты, Беннетт! Почему ты так чертовски умен и хорош во всем? Почему ты любишь меня? Как мне так повезло? Ты делаешь из меня маньячку! Мне казалось, что я начну реветь прямо там!»
Он спокойно засмеялся, и я почувствовала, как он, стоя рядом, покачал головой. «Это вряд ли. Ты плакала несколько лет назад. Я не думаю, что ты должна снова-»
Я прервала его поцелуем, и я действительно намеревалась сделать свой жесткий и облегчающий поцелуй, чтобы заткнуть его – заткнуть себя – и поблагодарить его за то, что он всегда был рядом, когда мне это было нужно. Но поцелуй получился сначала игривым, но потом перерос в почти лихорадочный, как только он открыл он открыл свой рот, позволил моему языку облизать его нижнюю губу и потом встретиться ему со своим.
С рычанием он поднял меня и прижал к задней стенке, руками поднимая мое платье и впиваясь пальцами в мои бедра. «Ты не струсила, нет?»
«Нет!» ахнула я, моя голова упала назад и сильно ударилась об стенку, когда его член уперся мне между ног.
«Потому что я бы тащил тебя к алтарю за волосы»
Я засмеялась, и мой смех превратился в стон, когда его губы начали целовать меня от шеи до подбородка. «Забавно, что ты думаешь, что сможешь тащить меня, куда ты захчешь,» сказала я ему.
Когда он вернулся к моему лицу, я уклонилась от поцелуя, толкая его за плечи. «На колени.»
Он посмотрел на меня. «Что, извини?»
«На колени,» повторила я.
Если бы взгляды могли убивать, я бы порубила его на мелкие кусочки и подала вместе с кальмаром. Но он без лишних слов опустился на пол, после чего сел на колени. Ему не нужны были никакие инструкции: он просто положил одну из моих ног себе на плечо, наклонился вперед, и прикоснулся своим ртом к моему клитору.
Единственное желание Беннетта было заставить меня кончить в рекордно короткие сроки. Не было никаких ласк или нежных предварительных поцелуев вокруг моей мягкой и обнаженной кожи. Был только рот, который присосался ко мне, и прикосновение его пальца прямо там, который дразнил меня. Во мне нарастало дикое желание.
Но он сделал то, чего я не ожидала. Он засунул палец в меня спереди, а после вставил свой мокрый палец в мой зад, тщательно нажав туда один раз. Я выпустила самый отчаянный, жалкий стон за всю свою жизнь и вцепилась пальцами в его волосы, удерживая его, чтобы дать себе немного раскачиваться. Беннетт не часто лез ко мне туда, но когда он это делал – пальцами или членом – я всегда ходила как под наркотой и совсем без сил.
Его рот сосал и потягивал мою нежную кожу, его указательный и большой пальцы прижимались и отталкивались друг от друга, доставляя мне это запретное удовольствие. Ощущений было как-то и слишком много, но и не достаточно. Я хотела,чтобы все, чтоон делал, было сильнее, глубже и быстрее, почти до боли. Удовольствие начало разливаться понизу моего животу одновременно с дрожью, которая начала колотить меня между ног. Я боялась, что мой оргазм будет не таким сильным, потому что за дверью находились люди. Я ни о чем не волновалась, потому что обнаженного тела Беннетта, нависшего надо мной в попытке войти в меня, было вполне достаточно.
