Рассвет в ночи (СИ) - Крол Анна (книги онлайн полные txt) 📗
- Что случилось, Света?
"Тебя кто-то обидел?", - мысленно добавила Она и улыбнулась сквозь прорывающиеся слезы, настолько недвусмысленно звучал вопрос. Замотала головой, схватила со стола бумаги, над которыми работала, постаралась очень тихо хлюпнуть носом и заморгала, прогоняя непрошенные и ненужные слезы:
- Все в порядке... Я... Просто... Задумалась.
- Да ну? О чем таком печальном ты думаешь? Уж не обо мне ли?
Вопрос прозвучал с какой-то нервной насмешкой, и Она взяла себя в руки, улыбнувшись увереннее и взглянув на него уже сухими глазами:
- Ну что в... ты! Нет... Ничего такого, все хорошо!
И еще раз хлюпнула носом. Он еще побуравил Ее прожигающим взглядом, сунул в руки новый пакет с документами и вышел, буркнув напоследок:
- Ну смотри мне...
Она смотрела! Она еще как смотрела! Во все оба смотрела! Только бы не проглядеть!
А день все умирал, утопая в алом закате, как-то быстро и скомкано пролетел обеденный перерыв, Константин унесся куда-то по работе, как всегда сорвавшись с места на своей машине со скоростью света, и Она, вытянув шею, следила за тем, как он отъезжает, из окна. Стекло запотевало под Ее бесшумным дыханием, а Она все думала, как же все-таки все странно в Ее жизни. Настолько странно и быстро, что Она не успевает даже... Позвонить матери, которая, наверное, волнуется!
Глава 25.
Он в засаде
За сегодняшний день Георгий Иванович звонил уже в третий раз, и в третий же раз Он отвечал партнеру, что давешний визит "плакальщика" из стана недобитой "жертвы" дело их нисколько не затормозил и уж ни в коем разе не застопорил. Иногда Его бесил даже этот милый человек, особенно в те моменты, когда пугался настолько, что из веселого добряка превращался в брюзгливого старикашку, пекущегося только о своем заработке. Деньги, деньги, деньги... Всех на свете интересуют только эти чертовы бумажки! Только звон блестящих монеток! Только постоянно увеличивающиеся в размерах числа на балансе банковского счета! Нет-нет, выросший в роскоши Он никогда бы не заявил, что "не в деньгах счастье", - не нуждался в таких отговорках. Разумеется, те самые бумажки, монетки и банковские счета здорово скрашивают жизнь, а для некоторых людей даже делают её достойной этого названия. Но, черт возьми, неужели нельзя обеспокоиться чем-нибудь еще? Например, хоть раз в жизни подумать о том, что человек, кидавший громкие проклятия в адрес своих палачей, тоже хочет... Нет, не на Канарских островах отдыхать и не приобрести сто пятую машину! А просто есть он хочет, купить куклу маленькой дочке, дать сыну образование, сводить в кой-то веке жену в дорогой ресторан... А впрочем, стоит ли об этом думать? Конечно же, не стоит, и Он полнейший дурень, размазня, слезливый сопляк, если не может укротить подобные мысли!
Мысленно прорычав себе: "Соберись!", Он поймал попрыгунчик, что уже больше часа швырял об стену, убрал ноги со стола и выглянул из кабинета. Время перевалило за полдень, многие сотрудники уже забросили работу и собирались на обед, Он тоже вышел из офиса и спустился на первый этаж, где в помещении кафетерия стоял автомат с горячими напитками. Потягивая дрянной на вкус, цвет и запах кофе из картонного стаканчика, Он отошел в сторонку, чтобы не мешать движению посетителей и окинул взглядом заполненный народом зал. Разумеется, и помощница Его находилась здесь - стояла возле высокой урны в противоположном конце кафетерия и увлеченно выковыривала изюм из пышной сдобной булочки. В последнюю пару дней Он старался почаще обращать внимание на эту девчонку, чье постоянно меняющееся настроение вызывало у Него... Нет, не тревогу, что вы такое несете! Нет... Просто настораживали Его то и дело набухающие в серых глазах слезы, которые через каких-то пятнадцать минут вдруг высыхали и сменялись счастливыми улыбками. Голос её тоже менялся - то звучал привычно сдержанно и смущенно, то внезапно приободрялся, лился чисто, а временами и задорно.
За своими раздумьями Он упустил момент, когда Светлана вышла из кафетерия и направилась в сторону парка. Он просто вдруг обнаружил себя на улице со стаканчиком остывшего кофе в руках. Узенькая спина девочки, облаченной в белоснежное платье с коричневым цветочным узором, мелькала впереди, а Он, сам того не замечая, шел следом. Когда Ему наконец удалось прийти в сознание, Он уже находился в нескольких шагах от парка и возвращаться в офис показалось глупым, потому Он одним глотком допил кофе, смял в кулаке стаканчик, отшвырнул в урну у высоких кованых ворот и скользнул следом за Светланой в парк. Пожалуй, стоило нагнать её и предложить свою компанию для прогулки, но Он вовремя сообразил, что подобная наглая навязчивость не в чести у робкой Мышки, привыкшей коротать обеденный перерыв в скромном одиночестве. Вот и пришлось замедлить шаг, чтобы ненароком не догнать перешедшую на спокойную мягкую поступь Светлану.
На небольшом расстоянии друг от друга они прошли по аллее, вливающейся в круглую площадь с фонтаном посередине. Здесь Светлана присела на край чаши, опустила руку в студеную воду и брызнула капельками вверх, подставила лицо. Вокруг носились малыши, грозно и пугливо окликаемые своими заботливыми бабушками, паслись, подбирая с асфальта семечки и крошки, пестрые голуби, сновали туда-сюда праздные гуляки - под ручку со вторыми половинками и в гордом одиночестве. Покрошив остатки булки вечно голодным птицам, Светлана омыла руки, подставив ладони под ниспадающие струйки, и свернула в сторону аттракционов. Распугав столпившихся на пути голубей, Он двинулся следом. Ведя кончиками пальцев по светло-зеленым только-только отрастающим побегам на верхушке ровно подстриженной изгороди, девочка почти летела вперед, так Ему казалось - она не шла, а именно порхала, ступая не полной ступней, а только на пальцы, словно балерина. Легкий ветерок играл струящимся подолом платья, развевал распущенные волосы, заставлял Светлану жмуриться, поднимая взгляд к небу.
Помимо испереживавшегося Георгия Ивановича, утром позвонила Жанна, позвонила на стационарный телефон, поэтому звонок прошел через аппарат Светланы, и Ему показалось, что голос девочки опять потускнел, когда та сообщила, кто звонит. Что странно, Он уже не помнил, как звучал голос любовницы, и какую чушь она несла в трубку, отвлекая Его от работы, а вот ту странную нотку отчаяния в голосе Светланы запомнил. Нет, все же она Его тревожила, теребила вечно ноющую душу, стучалась... Да, она как раз стучалась к Нему в сознание, как в дверь кабинета - вежливо, робко, пугливо, но при этом довольно настойчиво. Он просто не мог выкинуть из головы свою новую помощницу... Человека, который пообещал позаботиться о Его кошке... Девочку, живущую под зелеными сводами парка.
У берега ручья, где росли старые ивы, и где Он обычно совершал утренние пробежки, как всегда было пустынно, сюда вообще мало кто заглядывал даже в самый разгар дня - все гуляли в районе площади с фонтаном, развлекались на аттракционах и занимали многочисленные лавочки в главной парковой аллее. А Ему всегда нравилось та часть парка, где протекал ручей, и Светлане, по всей видимости, тоже. Тут подпирали небосвод многовековые сосны, журчала на камнях вода, опускались до самой земли тонкие ветви плакучих ив. Вспорхнув на невысокий бордюр, служащий набережной узкому, не больше полутора метров в ширину, ручейку, Светлана раскинула руки и с закрытыми глазами сделала несколько шагов, отвела одну ногу в сторону, снова напомнив Ему танцовщицу, возвела руки над головой, соединяя кончики средних пальцев, и легко перепрыгнула на противоположный берег, точно дикая лань, чуть пошатнулась, выровняла тонкий стан, и опять закрыв глаза, грациозно прошлась по бордюру.
Он уже не скрывался, встал возле могучего пряно пахнущего ствола сосны, опершись на него вытянутой рукой, и в каком-то нелепом восторге взирал на свою юную знакомую. Мысли неслись вскачь, дыхание срывалось, глаза отказывались даже смаргивать, лишь бы не упустить ни единого её движения. Казалось, Он может стоять так столетиями, как стоят тут сосны, но резкий, хоть и несильный удар по ноге привел Его в чувства. Он вздрогнул, скидывая с себя магические сети, и отвел взгляд от Светланы, легко и изящно балансирующей над ручейком. За правым плечом обнаружилась сухонькая старушка с деревянной клюкой, которой и был нанесен тот беспардонный удар. Поправив очки и растянув морщинистые губы в лукавой улыбке, она прошамкала:
