Любовь в противогазе - Лубенец Светлана (читаемые книги читать .TXT) 📗
– Значит, так! – чересчур твердым голосом начал Рудаков. – Я не хочу, чтобы мне дурили голову, ясно?
Джек был уверен, что Тася тут же начнет оправдываться и изворачиваться, но она только кивнула головой в ожидании продолжения. Рудаков вынужден был спросить:
– Ты ни в чем не хочешь мне признаться?
– А в чем я должна признаваться? – пожала плечами девочка.
– В подлости, вот в чем!
– В подлости… – эхом повторила Тася и в ужасе попятилась. Она задела боком велосипед, прислоненный к ограде детской площадки, и он с жалобным звяком рухнул на асфальт. Поднимать его никто не бросился.
– Вот именно, в подлости! Как выяснилось, вы с Толоконниковым заперли нас в кабинете информатики! – Испорченный телефон сработал исправно. Хотя Малинина этого и не говорила, но в мозгу Джека Тася с Митей уже прочно соединились в одну преступную группировку. – Не пойму только, зачем вы это сделали! Может, объяснишь?
– Я н-не могу… – промямлила Тася. – Это не моя тайна.
– А чья? Твоего дружка Толоконникова, да?
– Да… Это Митина тайна…
– Нет! Вы только посмотрите на нее! – Джек, очевидно, призвал в свидетели двух ободранных дворовых кошек, потому что кроме них рядом никого не было. – У них с Толоконниковым есть такие страшные тайны, ради которых они принесли в жертву целый класс!
– Все не так, Женя! – в отчаянии крикнула Тася.
– А как? Объясни!
– Но я не могу!
– Э-эх! Понятно теперь, почему ты «не узнала» почерк записки Толоконникову! – Джек безнадежно махнул рукой и быстро пошел прочь от Журавлевой.
Тася закрыла лицо руками и, давясь слезами, опустилась на лавочку.
Командир роты Евгений Рудаков намеревался на следующий же день провести в классе показательный процесс по разоблачению страшных преступников – Журавлевой и Толоконникова. Особенно он жаждал мести Тасе, так здорово маскирующейся под неутомимую общественную деятельницу. По пути в школу он встретился с Раскорядой.
– Ты представляешь, Серега, мне стало известно, кто запер нас в информатике! – не выдержал Джек.
Раскоряда остановился, пригвожденный этим «радостным» известием к асфальту.
– Кто? – прошептал Серега и весь покрылся липким потом.
– Хорошо реагируешь! – похвалил его Рудаков. – Я тоже никак не могу в себя прийти. Ты не поверишь, но это сделал Митяй Толоконников! Кое с кем!
– С кем? – ужас Раскоряды был таким сильным, что Джек испугался:
– Да ты что, Серега! Не надо так расстраиваться! В конце концов, дело уже прошлое…
– Вот именно… – синими губами проговорил Серега, которому из-за угла школы уже снова весело подмигивала ненавистная кличка – Раскоряка. Он собрал все свои силы, чтобы более-менее членораздельно спросить: – И что ты собираешься делать с Толоконниковым и… еще кое с кем?
– Перво-наперво объявлю о них в классе. Все вместе решим, что нам делать с этими двуличными людьми.
– Может, не стоит объявлять про этих… Ну… двуличных? – жалобно попросил Серега.
– Почему это не стоит?
– Кому от этого будет хорошо? Все уже почти забыли…
– Директриса еще напомнит! Она обещала! Да и Игорь Дмитрич не забудет, не говоря уже об обэжэшнике, который соседа нам на помощь приволок…
– Они тоже забудут, если «Зарница» кончится образцово-показательно! Вот увидишь! – Серега уже полностью оправился от ужаса, поскольку понял, что Джек в злодействе его даже и не подозревает.
– Ты что же предлагаешь? Спустить им это дело с рук?
– Давай, Женька, спустим! По крайней мере сегодня! А то вдруг Митяй и этот… Кое-кто… распсихуются и сорвут еще и эстафету! На нервной почве!
– Да? Пожалуй, ты прав… Они могут и не на нервной! Они могут и специально! Ладно! Разобраться с ними мы всегда успеем! Здорово, что ты попался мне по дороге, а то я сгоряча мог бы все дело испортить!
Весь школьный день до эстафеты Тася провела в напряжении. Джек на нее даже не смотрел. Возле него постоянно крутилась Малинина, с которой он разговаривал очень благосклонно. Тася боялась, что Джек затеет разбирательство с Толоконниковым, но он почему-то этого не делал, хотя бросал на него испепеляющие взгляды. Перед эстафетой он показал Мите свой внушительных размеров кулак, но Журавлева поняла, что это связано с отсидкой в кустах во время кросса, потому что кулак он показал и Сене Головлеву. Кроме того, Джек потребовал, чтобы Сеня встал с ним в одну четверку, а Мите велел пойти в четверку Раскоряды и Толика Летяги.
– И чтобы слушаться беспрекословно! – закончил Джек и снова показал кулак уже только одному Толоконникову.
Первый этап эстафеты мальчиков должна была бежать четверка Джека. Рудаков был самым быстрым и сильным в классе, и его четверка собиралась задать тон всей эстафете. Седьмой «Д» намеревался начать обгонять другие классы уже на первом этапе. Четверку Раскоряды с Летягой решено было поставить на последний, решающий этап. Серега с Толиком тоже были отличными бегунами, а Летяга к тому же – довольно сильным товарищем. Еще один мальчик их четверки, Вова Никишин, был так себе: ни то ни се, средний такой, но куда же его денешь, если в эстафете должны участвовать все.
Сереге в ожидании забега захотелось сказать что-нибудь ободряющее Мите, который, как оказалось, был с ним кровным братом по ключам от информатики. Он посмотрел на тонкие компьютерные пальцы Толоконникова и предложил:
– Ты, главное, здорово не напрягайся! Мы парни крепкие! Ты, главное, не бросай носилки! Делай вид, что несешь!
– Почему я должен делать вид? – пробурчал Митя. – Я понесу!
Раскоряда хотел по-братски потрепать его по плечу, но как раз в этот момент подбежали запыхавшиеся одноклассники. Они тащили на носилках очень упитанную пятиклассницу Ленку Муравьеву, которая разлеглась в них, как в дачном гамаке, и, похоже, получала от эстафеты море удовольствия.
Митя ухватился за ручку носилок и сразу понял, что Ленка необыкновенно тяжелая. Пальцы сразу напряглись и вроде бы даже хрустнули. Он не успел этому испугаться, потому что в дополнение ко всем радостям эстафеты раздалась еще и команда «Газы!». Ленку пришлось поставить на землю и быстренько натягивать противогазы. Со своими они кое-как справились, но ведь нужно было еще надеть противогаз Муравьихе.
– Хоть бы помогла, – прогундосил в противогаз Летяга, а Серега чувствительно ущипнул пятиклашку за толстый бок.
– Я условно пораженная отравляющим веществом! Мне нельзя! – заголосила Ленка. – А будете щипаться, все про вас расскажу на финише!
– Гляди, Муравьиха! Эстафета когда-нибудь кончится, и что я с тобой после нее сделаю – страшно даже подумать! – пробулькал из своего противогаза Серега.
Его глаза так страшно сверкали из-за уже изрядно запотевших стекол, что Ленка мигом натянула свой собственный противогаз, и одноклассники потащили ее дальше. Видно было плохо, потому что здорово дымили шашки. Очень скоро стекла начали запотевать и у Мити. Вот кретины! Вместо того, чтобы просто стоять и ждать своей очереди, могли бы еще раз промазать стекла! Руки Толоконникова напряглись и готовы были разжаться в любой момент. Когда серым дымом окончательно заволокло все вокруг, Митя вообще потерял всякую ориентацию в пространстве и счет времени. Ему казалось, что он всю свою жизнь тащится с толстой Ленкой на носилках неизвестно куда. Он уже готов был разжать руки, когда впереди что-то произошло и носилки ткнулись в землю. Ленка что-то завопила сквозь противогаз, а Митя понял, что упал, обо что-то споткнувшись, Летяга. Они пытались помочь ему встать, но он только стонал и держался за ногу. В конце концов Толик сорвал противогаз и, сразу прослезившись, прокашлял:
– Придется вам без меня… Похоже, вывих… Мне не встать… – И снова натянул противогаз.
Носилки пришлось тащить втроем. Митя с Вовой Никишиным перешли вперед, а Раскоряда один встал к ним сзади. Тащить стало еще тяжелее. Митю качало из стороны в сторону. Ноги заплетались и, как вскоре выяснилось, не только у него одного. Вторым рухнул Никишин и пропал где-то в клубящейся серой бездне. Толоконников с Серегой, еле переступая ногами, брели уже без всякого направления на автопилоте. Ленка Муравьева в гамаке носилок затихла намертво, и Митя даже за нее побаивался: не задохнулась ли в этом дыму. Вдруг у нее оказался плохой противогаз. Но останавливаться и проверять нельзя. Они эту Ленку потом вообще никогда не поднимут.
