Раздельные постели - Спенсер Лавирль (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Ты настолько горда, что не хочешь ничего от меня взять?
— Ты можешь называть это гордостью, если хочешь. Я предпочитаю называть это здравым смыслом. Я не хочу, чтобы ты оказывал на меня какое-то давление.
— Предположим, я нашел решение нашим проблемам. Исходя из этого решения, никто из нас никому ничего не должен. Кэтрин только холодно посмотрела на него.
— Я свои проблемы решила. Если у тебя до сих пор остались какие-то проблемы, это не моя вина.
Люди снова с любопытством смотрели на них. Клей начинал терять самообладание от ее упрямого отказа прислушаться к голосу разума. До того как она поняла, что происходит, Клей обнял ее за талию и отвел в сторону к старому огромному вязу. Она стояла, прижатая к дереву, а он уперся руками в кору дерева на уровне ее головы.
— Кое-что всплыло наружу, — проинформировал он. Его лицо находилось в двух сантиметрах от ее лица. — Твой папаша сделал много проблем…
Она сглотнула, прижалась головой к стволу дерева, посмотрела сначала ему в глаза, а потом отвела взгляд в сторону, испугавшись решительности, которую увидела на его лице.
— Я слышала об этом, и мне очень жаль, — призналась она. — По правде говоря, я думала, что он прекратит, когда я уеду.
— В Омаху? — спросил он с сарказмом. Она вздрогнула и посмотрела на него.
— Как ты об этом узнал?
Она заметила шрам над бровью и подумала, не след ли это кулаков отца. Клей держал свою пленницу так, что она могла видеть перед собой только его лицо и свитер бронзового цвета. Она уставилась на свитер.
— Неважно. Твой отец угрожает, а его угрозы могут положить конец моей карьере адвоката. Что-то нужно делать… Мне так же, как и тебе, ужасно не нравится идея ему платить. Итак, мы можем подумать над какой-нибудь разумной альтернативой?
Кэтрин закрыла глаза, она не могла сейчас быстро соображать.
— Послушай, мне нужно сейчас идти, честно. Но я позвоню тебя сегодня вечером. Тогда мы сможем об этом поговорить.
Все, что он мог сделать, это отпустить ее. Клей знал, что теперь может легко узнать, где она живет. Он наблюдал, как она удалялась, и ждал, что она обернется и посмотрит, следит ли он за ней. Но Кэтрин не обернулась. Она вошла в Джоунз-Холл и исчезла внутри. Он подумал о том, что ее воля, вероятно, сильнее его, а потом повернулся и направился к машине.
На следующий день Кэтрин встретилась с миссис Толлефсон в кабинете. Думая то том, что Толли будет задавать вопросы, которых она боялась, девушка удивилась, когда вместо этого заведующая только болтала о школе и расспрашивала Кэтрин, как у нее дела. Когда Кэтрин рассказала ей, что она посещает колледж на маленькую студенческую стипендию и на деньги, которые она зарабатывает шитьем и перепечатыванием рукописей, миссис Толлефсон заметила:
— У тебя огромная сила воли, Кэтрин.
— Да нет… Просто я хочу получить от жизни больше, чем у меня было.
Миссис Толлефсон произнесла задумчиво: — Тогда колледж — твой билет в лучшую жизнь…
— Да… К тому же это было последнее место, где я могла скрыться.
— Было? — Миссис Толлефсон сделала паузу. — Почему ты говоришь в прошедшем времени? Ты чувствуешь, что тебе придется оставить школу?
Быстрый, нервный смех вырвался у Кэтрин.
— При определенных обстоятельствах, почему бы и нет?
Спокойное выражение лица сопровождало мягкий голос Толли.
— Возможно, нам нужно поговорить об этом, о том, откуда ты пришла, где живешь, куда собираешься…
Кэтрин вздохнула, устало запрокинула голову назад. — Я уже не знаю, куда собираюсь. Раньше я знала, а теперь сомневаюсь, что туда попаду.
— Ты говоришь о ребенке так, как будто он для тебя преграда.
— Да, это то, что мешает принять мое решение.
— Возможно, решение легче будет найти, если мы посмотрим на все, что ты можешь выбрать. — Голос миссис Толлефсон прекрасно бы подошел для чтения поэзии. — Думаю, нам нужно хорошенько подумать и решить, какое место ты отводишь в своей жизни ребенку…
О Господи, началось! Кэтрин глубже погрузилась в подушки дивана. Ей хотелось погружаться все глубже и глубже и в конце концов исчезнуть навсегда.
— Какой у тебя срок, Кэтрин?
— Три месяца.
— Итак, у тебя уже было время над этим подумать? — Добрая женщина видела, как напряглась Кэтрин.
— Недостаточно много… Я старалась отогнать эти мысли на задний план, думала, что кто-то появится на моем пути и все решит за меня.
— Но ты же знаешь, что такое не случится. Ты знала об этом, когда оказалась в «Горизонте». С того момента, как ты сделала выбор и не пошла на аборт, ты знала, что дальнейшие решения должны приниматься не в далеком будущем.
Теперь, похожая на ребенка, Кэтрин подалась вперед, споря:
— Но я хочу их обоих: и колледж, и ребенка. Я не хочу расставаться ни с одним из них!
— Тогда, давай подойдем к этому вопросу с другой стороны. Ты думаешь, что ты достаточно сильна, чтобы быть полноценной матерью и полноценной студенткой?
В первый раз за все время Кэтрин не сдержалась.
— Откуда мне знать?! — Она развела руки в стороны и опустила голову. — Я… Извините…
Миссис Толлефсон только улыбнулась.
— Все в порядке. Это прекрасно и нормально, что ты сердишься. Почему бы тебе не сердиться? Ты как раз начала выводить свою жизнь на ровную дорогу, когда случилось такое серьезное осложнение. Кто не был бы сердит в такой ситуации?
— О'кей, я признаю это. Я сошла с ума!
— От кого?
На лице Кэтрин появилось озадаченное выражение, ее светлые брови сошлись в одной точке на переносице.
Миссис Толлефсон терпеливо ждала, пока Кэтрин сама найдет ответ.
— От себя? — скептически спросила Кэтрин очень тихо.
— И?
— И… — Кэтрин сглотнула. Было очень трудно произнести. — И от отца ребенка…
— А еще от кого?
Наступила длинная пауза, а потом Толли тихо сказала:
— От ребенка…
— Ребенок? — Кэтрин была поражена. — Но это не его вина!
— Конечно, нет. Но ты на него сердишься, вероятно, потому, что он заставляет тебя бросить школу, или по крайней мере отложить на время учебу.
— Я не такой человек.
— Возможно, сейчас нет, но если твой ребенок будет мешать тебе закончить обучение в колледже, что тогда?
— Вы полагаете, что я не смогу справиться с колледжем и с ребенком? — Кэтрин начала нервничать, а миссис Толлефсон по-прежнему оставалась спокойной и невозмутимой.
— Вовсе нет. Хотя я привыкла мыслить реально. Я говорю, что это будет очень трудно. Восемьдесят процентов женщин, которые беременеют до семнадцати лет, никогда не заканчивают высшей школы. Эта статистика, касается женщин, которые учатся в колледжах и которым приходится платить большие деньги, чтобы присматривали за их детьми.
— Но существуют центры, куда можно будет сдавать ребенка на день, — сказала в свою защиту Кэтрин.
— Но они не принимают детей, пока их не научат дома ходить в туалет. Ты знала об этом?
— Вы сгущаете краски, ведь так? — осуждающе спросила Кэтрин.
— Это факты, — ответила Толли. — И поскольку ты не такой человек, чтобы охотиться за мужчиной с целью решения своих проблем, давай рассмотрим еще какую-нибудь возможность.
— Предлагайте, — напряженно бросила вызов Кэтрин.
— Усыновление.
Для Кэтрин это слово прозвучало как похоронный марш, тем не менее миссис Толлефсон продолжала:
— Мы можем рассмотреть этот вариант как резонный, очень подходящий ответ на решение твоей проблемы. И, как бы тяжело ни было тебе подумать об усыновлении — а по выражению твоего лица я вижу, как ты расстроена, — это может быть лучшим выходом для тебя и твоего ребенка на длительный срок. — Миссис Толлефсон продолжала монотонно перечислять преимущества усыновления детей до тех пор, пока Кэтрин не вскочила на ноги и не повернулась спиной.
— Я не хочу слышать об этом! — Она с силой стиснула руки. — Это так… так хладнокровно! Бездетные пары! Родители — опекуны! Эти термины… — Она снова повернулась лицом к миссис Толлефсон. — Вы не понимаете разве? Это выглядело бы так, как будто я скармливаю своего ребенка хищникам!
