Тайна моего мужа - Мориарти Лиана (полные книги txt) 📗

– Именно та. Она была дочерью Рейчел.

Рейчел не сомневалась, что и Люси О’Лири, и ее дочь думали о Джейни, когда пришли записывать сына Тесс в школу Святой Анджелы: их выдавала неестественная разговорчивость. Тесс явно избегала встречаться с Рейчел взглядом, а Люси, склонив голову набок, старательно изображала на лице заботу. Так делали многие женщины определенного возраста при разговорах с Рейчел – как будто навещали ее в доме престарелых.

Люси уточнила, запечатлен ли на фотографии, стоящей у Рейчел на столе, ее внук, и они с дочерью рассыпались в совершенно неумеренных похвалах. И не то чтобы ей самой не нравился этот чудесный портрет Джейкоба, но вовсе не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что они имели в виду на самом деле. «Мы знаем, что твою дочь убили много лет назад, но разве этот малыш не восполняет утрату? Пожалуйста, пусть он ее восполняет, чтобы мы могли избавиться от этого странного и неуютного ощущения!»

– Я присматриваю за ним два дня в неделю, – пояснила Рейчел, не отрывая взгляда от экрана компьютера, поскольку распечатывала для Тесс кое-какие бумаги. – Но это ненадолго. Вчера вечером я узнала, что родители увозят его в Нью-Йорк на два года.

Ее голос невольно надломился, и она раздраженно прочистила горло.

Она ждала реакции, которую этим утром слышала со всех сторон: «Как здорово!», «Какая чудная возможность!», «Собираешься их навещать?»

– Ну, это уже через край! – взорвалась Люси и всплеснула руками, ударившись локтями о подлокотники коляски, словно капризный малыш.

Ее дочь, занятая заполнением бланков, подняла взгляд и нахмурилась. Тесс была из тех неприметных женщин с короткой мальчишеской стрижкой и строгими чертами лица, которые иногда ошеломляют вас проблеском неподдельной красоты. Ее сынишка, очень похожий на мать, если не считать необычных глаз золотистого оттенка, тоже обернулся и уставился на бабушку.

– Конечно, я не сомневаюсь, что ваш сын и невестка в полном восторге. – Люси потерла ушибленные локти. – Но после всего, что вам довелось пережить: вот так вот потерять Джейни, а затем и мужа – простите, не могу припомнить, как его звали, но я знаю, что его вы тоже потеряли, – в общем, это попросту нечестно.

К тому времени, как она закончила тираду, ее щеки приобрели малиновый оттенок. Рейчел понимала, что она в ужасе от самой себя. Люди постоянно беспокоились из-за того, что нечаянно напоминали ей о смерти дочери, как будто она была способна о ней забыть.

– Рейчел, простите, пожалуйста, мне не следовало… – Бедная Люси выглядела донельзя смущенной.

– Не стоит. – Рейчел махнула рукой, отметая ее извинения. – Спасибо. На самом деле это и впрямь через край. Мне будет ужасно его не хватать.

– Ну-ка, кто это тут у нас?

В кабинет влетела начальница Рейчел, директор школы Труди Эпплби: одна из ее фирменных вязаных шалей едва не сползает с костлявых плеч, пряди седых вьющихся волос обрамляют лицо, на левой скуле – пятно красной краски. Вероятно, она только что поднялась с пола, где рисовала вместе с приготовишками. Верная себе, Труди не стала отвлекаться на Люси и Тесс О’Лири, сразу отыскав взглядом ребенка – Лиама. Эту женщину совершенно не интересовали взрослые, что однажды и приведет к ее падению. Рейчел пережила на посту секретаря трех директоров и пришла к выводу, что невозможно управлять школой, не считаясь со взрослыми. Эта роль была политической.

Опять же, Труди, похоже, для этой работы была недостаточно убежденной христианкой. Не то чтобы она то и дело нарушала заповеди, но во время мессы на ее лице не читалось особого благочестия, а глаза искрились лукавством. Сестра Урсула – чьи похороны Рейчел проигнорировала, поскольку так и не простила ее за то, что она ударила Джейни перьевой метелкой, – перед смертью, вероятно, отправила в Ватикан письмо с жалобой на директора.

– Это мальчик, о котором я упоминала чуть раньше, – пояснила Рейчел. – Лиам Кертис. Он поступает в первый класс.

– Конечно, конечно. Добро пожаловать в школу Святой Анджелы, Лиам! Поднимаясь по лестнице, я как раз думала, что познакомлюсь сегодня с кем-нибудь, чье имя начинается на «Л» – одну из моих любимых букв. Скажи-ка мне, Лиам, что тебе нравится больше? Динозавры? Инопланетяне? Супергерои? – перечислила она, загибая пальцы с каждым пунктом.

Лиам всерьез задумался над вопросом.

– Ему нравятся дино… – начала было Люси О’Лири, но Тесс накрыла ладонью мамину руку.

– Инопланетяне, – наконец выбрал Лиам.

– Инопланетяне! – кивнула Труди. – Что ж, я буду иметь это в виду, Лиам Кертис. А это, я полагаю, твои мама и бабушка?

– Да, именно так, я… – начала Люси О’Лири.

– Рада познакомиться с вами обеими, – рассеянно улыбнулась Труди приблизительно в их сторону, а затем снова повернулась к мальчику. – И когда ты к нам присоединишься, Лиам? Завтра?

– Нет! – вмешалась Тесс, как будто встревожившись. – Только после Пасхи.

– О, но зачем терять время? – отмахнулась Труди. – Куй железо, пока горячо! Лиам, тебе нравятся пасхальные яйца?

– Да, – твердо заявил тот.

– А то мы завтра затеваем большую охоту на пасхальные яйца.

– Я первоклассно охочусь на пасхальные яйца, – похвастался Лиам.

– Правда? Замечательно! Что ж, тогда мне стоит понадежнее их попрятать, – заключила Труди и перевела взгляд на Рейчел. – Тут все под контролем, Рейчел, со всеми этими… – Она горестно указала на бумаги, о которых не имела ни малейшего представления.

– Все под контролем, – подтвердила Рейчел.

Она изо всех сил старалась удержать Труди на посту: в самом деле, для детей хорошо иметь директора родом из сказочной страны.

– Чудно, чудно! Оставляю все на тебя! – И с этими словами Труди упорхнула в кабинет, прикрыв за собой дверь.

По всей видимости, для того чтобы посыпать клавиатуру волшебной пыльцой, поскольку другого применения компьютеру она явно не находила.

– Боже правый, ничего общего с сестрой Вероникой Мэри! – тихонько заметила Люси.

Рейчел утвердительно фыркнула. Она прекрасно помнила сестру Веронику Мэри, директора с 1965 по 1980 год.

Раздался стук. Подняв взгляд, Рейчел различила за матовым стеклом двери высокую и внушительную мужскую тень, а затем в кабинет просунулась голова.

Это он. Она вздрогнула, как будто увидела мохнатого черного паука, а не самого обычного человека. Собственно, Рейчел слышала, как другие женщины называли его шикарным, но сама она находила это нелепым.

– Прошу прощения, э, миссис Кроули.

Он так и не вырос из ученических привычек, чтобы звать ее по имени, как остальные сотрудники школы. Их взгляды встретились, и, как обычно, он отвел глаза первым, уставившись куда-то поверх ее головы.

«Глаза лжеца, – мысленно повторила Рейчел, как делала почти каждый раз при встрече с ним, словно это было заклинанием или молитвой. – Лживые глаза».

– Не хотел вам помешать, – продолжил Коннор Уитби. – Просто думал забрать те анкеты для теннисного лагеря.

«Мальчишка Уитби чего-то недоговаривает, – сказал сержант Родни Беллах много лет назад, когда эта голова еще вся была в изумительных черных кудрях. – У этого малого лживые глаза».

Родни Беллах уже вышел в отставку. Лысый, как бандикут [10]. Он звонил каждый год в день рождения Джейни и любил рассказывать Рейчел о своих последних недомоганиях. Еще один человек, который состарился, в то время как Джейни осталась семнадцатилетней.

Рейчел передала бланки анкет, и взгляд Коннора упал на Тесс.

– Тесс О’Лири!

Его лицо преобразилось так, что на миг он показался ей мальчиком из фотоальбома Джейни.

Тесс настороженно посмотрела на него. Похоже, она вовсе не узнала этого мужчину.

– Я Коннор! – пояснил он, похлопав себя по широкой груди. – Коннор Уитби!

– А, Коннор, конечно. – Тесс привстала, но обнаружила, что ей мешает инвалидная коляска матери. – Я так рада…