Дневник деловой женщины - Бродски Даниэлла (читаем книги txt) 📗
Я в замешательстве. Подумаешь, один-единственный раз задала вопрос про цвета, но ведь это не настолько сложно. Зачем пытаться выставить меня полной идиоткой? И вот, ужасно раздраженная мнением Тома, что мне не под силу определить спускающийся лифт, я вдруг замечаю неотразимого парня. И хотя прекрасно вижу по красной индикации на табло, что он стоит в идущем вверх лифте, не могу удержаться и устремляюсь к нему.
– Лейн, ты ошиблась, – говорит Том и придерживает дверцу, чтобы я могла выйти. Красавец улыбается, и у меня возникает ощущение, что даже если я надую на пол, мужчины будут по-прежнему относиться ко мне с обожанием и гладить по головке, как только что сказавшую первое слово малышку.
– Извините.
– Ничего, это своего рода ритуал для всех новеньких, – заверяет меня Том.
Мы входим в нужный лифт, растворяясь в толпе мужчин, и переглядываемся. Кажется, Том посмеивается надо мной. Может быть, он понял мой план? Двери открываются.
– Здесь ты уже была, – напоминает мой босс, когда мы проходим мимо магазина в вестибюле, где продается множество журналов (наверное, есть и с моими статьями), разные безалкогольные напитки, сладости и поздравительные открытки. – А вот и кафе! – показывает Том.
Милое небольшое заведение с вывеской «Кофе-сити», заполненное (кем бы вы думали?) мужчинами. Они ждут заказы и прислушиваются к шипению капуччино и латте. Впервые в жизни кафе воодушевляет меня.
– Здесь есть еще закусочная, мы пойдем туда через минуту. А пока хочу показать тебе, где все начинается.
Мы направляемся туда, где расположено загадочное «все». Спускаемся на эскалаторе, проходим по коридору, вдоль которого тянется длинный стол и стоят несколько автоматов с едой. Неужели он ведет меня в какое-то особое место для совместного ленча?
Я обязательно опишу происходящее в операционном зале, но сначала вам необходимо узнать, что Том рассказал мне немного позже, когда мы лучше узнали друг друга. Трейдеры сидят в этом зале целыми днями, не отрываясь смотрят на экраны компьютеров и ждут, пока не появится нужная надпись. И вся их жизнь – это игра на бирже и постоянный риск. Они сильно возбуждены, потому что вынуждены постоянно сдерживать волнение и сублимировать энергию. И если в зал входит женщина, а они появляются там еще реже, чем в других помещениях этого фантастического небоскреба, все внимание приковано только к ней.
В этом зале очень шумно. На экранах современных мониторов бегущей строкой отображаются биржевые котировки. Такое впечатление, что здесь миллионы компьютеров и за каждым сидит человек.
– Это один из крупнейших биржевых залов на Уоллстрит, – рассказывает мой наставник Том. – В компьютерах здесь заключены миллионы долларов. Теперь слушай самое интересное: существует строгий запрет на обмен информацией между менеджерами, занимающимися инвестициями, и продавцами акций. Они не имеют права обсуждать рабочие вопросы. Компьютерную защиту между этими двумя сторонами называют «огненная стена». Представь себе стену, которую нельзя преодолеть.
Слова Тома звучат загадочно и вызывают ассоциации с персонажем фильма «Уолл-стрит» Горденом Геко и конторой по продаже незарегистрированных ценных бумаг по телефону. Я с трудом сдерживаю волнение. Шпионаж, интриги – это так сексуально. Все работающие здесь очень просто одеты и по сравнению с Томом кажутся такими... Как правильно сказать? Юными – вот нужное слово.
Мы выходим из зала, и Том, завершая обзорную экскурсию, ведет меня обедать.
– Ну и как тебе, понравилось? – спрашивает он.
В этот момент я впервые ошибаюсь. Все происходит само собой, до того, как я успеваю подумать. Возможно, потому, что чувствую себя как после непрерывного секса в течение двух часов: вся раскрасневшаяся, тяжело дышу и витаю где-то в облаках.
– Здесь так много мужчин! – Я тут же понимаю, что сказала, и прикрываю рот рукой. Какой кошмар, выставила себя полной идиоткой! Но Том спокойно относится к моим словам – похоже, ему вообще свойственно не реагировать на чужие ошибки.
– Нуда! Все так говорят. Через некоторое время ты перестанешь их замечать, – произносит он.
Ну конечно, так и будет!
– А вот и закусочная. – Том снова возвращается к своему насмешливо-профессиональному тону.
И опять вокруг одни мужчины.
– Вот и здесь тоже они, – говорит он, и мое сердце замирает на мгновение, пока Том не поднимает брови, давая понять, что пошутил. – Возьми вот это. – Он протягивает мне сложенную картонную коробку и берет одно из блюд, предлагая мне взять немного салата из другого. Я не отказываюсь. – Салат-латук, вот помидоры, морковь, сельдерей, зеленый перец, – показывает Том по мере продвижения вперед.
Кладу себе понемногу из разных блюд и размышляю: забавно, что такие солидные люди, как Том, тратят время на столь обыденные вещи, как еда.
– Не буду заправлять салат, стараюсь есть только полезную пищу, – говорит Том. Я уже собираюсь последовать его примеру, но приверженность правильному питанию никогда не была моей сильной стороной, поэтому наливаю еще одну порцию итальянского соуса и лишь пожимаю плечами в ответ на крайне неодобрительные жесты и возгласы Тома.
Он берет для себя горячий рогалик, и мы направляемся к кассе.
– Я заплачу, – говорит мой босс, пока кассир взвешивает салаты и подсчитывает общую сумму.
– Знаете, если вы стараетесь поддерживать форму, горячий рогалик – абсолютно неправильный выбор.
– Это почему же?
– Углеводы, в нем сплошные углеводы, – объясняю я. – Можно мне кусочек? – По-моему, никто не способен устоять перед чистыми углеводами.
Том отрицательно качает головой.
– Почему? – спрашиваю я.
– Не хочу нести ответственность за съеденный тобой микроскопический кусочек рогалика. Ведь через пару недель я окажусь виновным в том, что ты поправилась на целых тридцать граммов.
– Никогда так не скажу, – старательно хлопаю ресницами – пытаюсь быть похожей на Бетти Буп.
– О, что-то подобное я уже слышал. – Том по-прежнему не дает мне дотянуться до рогалика.
– Ладно. Нет так нет. – Изо всех сил стараюсь изобразить безразличие и принимаюсь за выбранные мной блюда.
– Ну что ж, а я попробую, – решительно заявляет Том и, откусив кусочек, зажмуривается от удовольствия. – Ты не представляешь, как это вкусно.
– Надеюсь, ты растолстеешь, – не остаюсь в долгу я.
– Уверен, что это твоя участь.
Вы уже поняли, что в отделе слияний и как его там (вот черт, все время забываю это слово) компании «Соломон Смит Барни» мне был оказан теплый прием. К пяти часам я уже вполне освоилась в своем «кубике», как мне нравится называть мой кьюбикл. Теперь я произношу это слово все чаще, потому что Том постоянно поправляет меня. Я уже поняла – ему нравится это делать. А он уверен, что я прекрасно знаю правильное название.
У меня уже появилось прозвище. Об этом я мечтала в течение многих лет, с тех пор как избавилась от последнего приобретенного в колледже. Ужасная была кличка – Бестолковая, и появилась она по достаточно веским причинам и по этим же причинам не соответствовала моему внешнему образу. Она доставляла определенные неудобства при знакомстве на вечеринках и разных других мероприятиях.
Мое новое прозвище – Эб Фэб, сокращенное название комедийного сериала «Просто фантастика», – Том придумал во время ленча, когда я рассказала ему, что пишу статьи. Он уверял, что совсем не имеет в виду главных героинь фильма, цитирую: «отвратительных испорченных женщин», просто я вызываю ассоциации «с миром моды в целом, и вообще эта комбинация слов тебе подходит».
Теперь мне понятно, почему специализацией Тома была английская литература. Ему интересны слова сами по себе.
Все сотрудники из близких ко мне кьюбиклов расходятся часов в пять-шесть – наверное, потому, что приходят на работу очень рано. Когда начинается уборка, Том говорит, что, если я не возражаю, сегодняшний рабочий день можно считать завершенным. Но сам он еще остается, а мне так комфортно (наверное, отчасти потому, что я боюсь выйти на улицу, столкнуться с реальным миром и вдруг понять, что все происшедшее сегодня – всего лишь сон). Поэтому я предпочитаю остаться и записать первые впечатления.
