Его сладкая девочка (СИ) - Драгам Аля (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt, .fb2) 📗
Вода стекает вниз, а мышка становится еще белее. Хотя куда уж сильнее.
— Антон, — еле губами шевелит. — Мне плохо. Сок… сок, Антон…
— Ей желудок промыть надо.
Мистер очевидность, бля. Без него понятно. Переборщил наверняка. В ней веса-то от силы килограмм сорок.
Вано несется из комнаты за марганцовкой, а я переношу девчонку на кровать. Ее трясет. Вода стекает на покрывало с обоих, и по-хорошему, надо бы переодеть ее, чтобы не заболела. Но только протягиваю руки к застёжке на брюках, как Ксюшу начинает тошнить.
— Тош… Там Ваня сказал… — В спальню влетает испуганная сестра.
Ксюша сжимается в комок, хватаясь за живот. Командую Нинке вытащить мокрые тряпки, как только подниму девушку.
— Тош, у нее… тут кровь…
Я и сам уже вижу. Не могу только понять, откуда. Нигде не ронял, порезаться не могла.
— Нин, бля, вызывай скорую. Платную любую. Только чтобы быстро.
Прижимаю к себе трясущуюся девчонку. Дотягиваюсь до куртки, которую бросил днем, и заворачиваю.
Шепчу, что все будет хорошо. Но пока сам слабо в это верю.
Момент, когда в комнате появляются люди, пропускаю. Полностью сосредоточен на состоянии Оксаны. Ловлю малейшие движения, чтобы подхватить или чем-то помочь.
— Отойди, Тох. — На плечах тяжелые ладони Арта. Сколько мы уже ждем? Минут двадцать или час? Время тянется липкой массой. Чем дольше ждем, тем гуще становится. — Положи Ксюшу на кровать. Ей больно так.
С трудом разжимаю руки. Не сам, нет. Мне кто-то разжимает. Поднимаю голову. На коленях перед мышкой стоит Керро. Глаза красные, а на губах кровь. Драка была? Я так выключился, что не слышал.
— Арт, пусть все выйдут. — Егор хрипит рядом, а мне кажется, что звук идет из-под толщи воды.
Кто-то помогает встать. Лиц не узнаю. Оборачиваюсь и последнее, что вижу, это тонкую фигурку на кровати и склонившегося к ней мужчину. С Артуром выходим на улицу и я могу вдохнуть. Воздух заглатываю до боли в грудине. Там дышать не мог.
— Почему Егор с ней остался?
— Не лезь к ним. Это его девчонка. Про спор я тоже знаю.
Арт внешне собран и спокоен и только подрагивающие пальцы выдают, что не так просто сдерживаться.
Музыка не умолкает. Уверен, кроме нас, бывших в спальне, остальные не заметили, что чуть не произошла трагедия. И от этой мысли становится реально страшно. Будешь лежать, и подыхать, а народ пройдет мимо. Веселье, бухло и девочки. А кто там, как там — никого не волнует.
Страшнее осознания только то, что до сегодняшнего вечера, и я был таким же мудаком, как все это стадо.
— Скорая.
— Проводи ты. Не могу.
— Тох, что ей подмешали? Врачам надо сообщить.
— Обычный возбудитель. Р***ез.
Сажусь на ступени в углу, когда наверх проходит бригада.
Стоил ли новый Aventador этого всего? Железка, пусть и дорогая, против человеческой жизни…
Егор.
Темнота поглощает крик, впитывает боль, рвущуюся из груди. Да, я готов был отойти, готов был оставить… но этот поцелуй… он стоит перед глазами, снова и снова разрывая душу. От нее уже и так ничего не осталось, а тьма продолжает питаться остатками, изощренно пытая.
Снова и снова ее и его губы. Зачем я это вижу?! Я уже ушел, проиграл. Зачем так добивать?
Истерика прекращается также резко, как и началась. Перед самим собой стыдно за слабость. Не сдержался, не смог.
Растираю ладонями лицо. Надо приходить в себя. Получится ли жить дальше, не знаю. Но существовать пока как-то придется.
Сзади слышится пронзительный крик. Поворачиваюсь. Тишина. Показалось? Всё может быть, учитывая, как меня сейчас крыло.
Сердце заходится в безумном ритме. И если крик привиделся, то паникой накрывает настоящей.
Так, наверное, и сходят с ума. В пустом поле, прооравшись, разговаривают с пустотой. Я знаю эти ощущения. Нет, сам не испытывал до сегодняшнего дня. Дейв. В его жизни было то, о чем не знают другие. Я тоже знаю лишь малую часть. Но то, как его штормило, он рассказал. Однажды. И только мне.
Глубокий вдох и попытка сосредоточиться не дают результата. Сердце грохочет в висках, а остатки внутренностей сжимает металлическим кулаком. Прикус металла и во рту. Сам не заметил, как прокусил губу. Поистине эта ночь будет из тех, которые я хочу поскорее забыть. Только утром станет хуже. Почему-то я это знаю.
На автомате подхожу к машине и разворачиваюсь в сторону коттеджей. Не знаю, зачем туда еду. Не могу объяснить. Какая-то неведомая сила гонит, а я выжимаю из машины максимум. Чем ближе дома, тем сильнее ощущение непоправимого.
Вбегаю в дом, как сумасшедший. В этот момент я уже осознаю, что пришла беда. Не просто интуиция орет, а мозг подает сигналы опасности. Артур перехватывает меня у самого входа.
— Кто?
— Сам. Второй этаж. Увидишь.
Перед рывком нужно сделать вдох, но сил нет. Еще до того, как нога перешагнула ступеньку, я знал ответ.
Яркий свет ударил в глаза, заставив зажмуриться.
Она. Ксюша.
***
Длинный коридор мерзкого розового цвета. Почему кто-то решил, что белый слишком угнетает психику, а розовый отвлечет пациентов? Больница есть больница. В какой цвет не выкраси, а запахи и витающее в воздухе страдание ничем не вытравишь.
— Кем Вы приходитесь Романовой Оксане Игоревне?
Останавливаюсь, не сразу соображая, что обращаются ко мне. Оксане. Ксюше.
— Да, извините. — Отвечаю невпопад, потому что собрать мозги в кучу никак не получается. — Муж. Я ее муж.
— В паспорте нет отметок о регистрации брака.
Надо же, какая подозрительная. Интересно, когда оплачивать придет время, тоже проявят принципиальность или не на все распространяется?
— Мы ещё не успели узаконить.
— Пройдемте в палату, муж.
Шагаю за женщиной в халате. Кто она? Медсестра, врач? Возможно, она представлялась, но я был так занят, пытаясь собрать полную картинку произошедшего, что мог пропустить.
— Присаживайтесь, муж.
Мне предлагают занять стул в кабинете. Хмурюсь. Вроде бы в палату же шли.
— Сейчас пройдете к супруге. Хотела посмотреть на Вас. Что же Вы, взрослый человек, а допустили подобное состояние у мамочки? Я понимаю, вчерашние школьники не видят берегов. Но такой солидный молодой человек…
Врачиха снимает очки, продолжая говорить и говорить… слов не разбираю…
Сердце стучит в горле.
Мамочки? Она сказала «мамочки»?
— Подождите. Подождите, пожалуйста. Вы сказали… Ксюша, она… ?
— В положении? Вы не знали?
Я физически чувствую, как от лица отлила кровь. Походу, это не образное выражение.
— Но как? Как это возможно?
— Молодой человек, мне кажется, в Вашем возрасте этот вопрос задавать как минимум неприлично. Процесс довольно приятен, знаете ли. — Какая же ехидная баба. Хочется вскочить и придушить.
Но разве возможна беременность после первого раза?! Напряженно пытаюсь вспомнить, чем у нас закончилось. Я был в Оксане довольно долгое время. Неужели контроль дал сбой? Не может быть.
Не обращая внимание на возмущающуюся моим поведением женщину, достаю телефон и вбиваю свой запрос в поисковую строку.
Попавшая во влагалище мужская смазка увеличивает риск непрошенной беременности после незащищенного секса.
Черт! Как так-то?
— Простите, что Вы сейчас сказали?
— Я говорю, муж, что у девушки пока сохраняется угроза выкидыша. Срок небольшой, три-четыре недели.
— Беременна? Ксюша беременна?
Я, наверное, со стороны выгляжу, как тупой дятел. Но самая важная информация не может усвоиться. Слова понимаю, даже вон вопросы задаю. А принять… словно битой по затылку приложили…
— Оксана Игоревна беременна. Вы не знали?
— Я… я нет…
Кажется, мне в палату на соседнюю койку надо. Ксюша беременна… у нас будет… ребенок? У нас?
Как же туго доходит-то. Врач пристально смотрит, словно чего-то ждет. Наверное, я должен ответить, да?
— Я… я рад. Правда рад. Это так всё неожиданно…
