Научи меня танцевать (СИ) - Семакова Татьяна (книги бесплатно полные версии txt, fb2) 📗
Катя дважды пыталась вылететь из города, логично предположить, что за ее жизнь опасались. Первый раз она должна была полететь с мужем, но услышала стрельбу и затаилась, испугавшись за себя или за брата. Затем, когда Глеб вернулся, Катя снова бронирует билеты, но уже только на свое имя. Почему Глеб не собирался лететь вместе с ней?
Я остановилась, набрала в телефоне «Кто оплатил билеты в день похищения?», отправив смс Пашке и снова принялась расхаживать, было неприятное ощущение, что я упускаю что-то важное.
Кто разбил нос Маслову? То, что это не дверца шкафа было очевидно. Катя, хоть и собиралась в спешке, но никуда не улетела, о чем ему прекрасно известно, раз сам завершил упаковку чемодана. Возможно, он был с ней в доме, когда ее похитили, открыл дверь, его ударили, лишился сознания или его держали, пока Катю вытаскивали из ванной и увозили в неизвестном направлении. Допустим даже, что эта хитрость с чемоданом была для того, чтобы все считали, что у них в семействе все в порядке, дела идут хорошо и волноваться нет причин. Алексей уехал по делам, Катя на отдых, Сергей выполняет свои ежедневные обязанности, как и Глеб, который отшучивается на счет своего внешнего вида и продолжает ездить в офис.
«Картой Бурова» - пришло ответное смс.
Так, значит в вечер похищения, Сергей был в доме. Если после «смерти» Алексея особая необходимость в Катином бегстве вроде бы пропала, то после моего предупреждения об охраннике нужно было срочно отправлять ее подальше. Отели были оплачены на три недели, так что выбор направления в спешке очевиден. Он приезжает, бронирует ей билеты, она начинает собирать вещи. Глеб мог остаться в городе, чтобы помочь осуществить передачу поставки и держать руку на пульсе. Что дальше? Если бы Сергей был в доме, Катю бы вряд ли смогли похитить, да и ущерба дому было бы гораздо больше, чем пара выломанных замков. Значит, он уже уехал. Глеб открывает дверь и получает в нос. Вспоминая свою первую и единственную встречу со Скрипачем, такое развитие событий вполне в его стиле. Но почему тогда он ее не ищет? Хотя, откуда мне знать.
«А надо бы» - разозлилась сама на себя и пнула стул. Петрович вздрогнул и покачал головой:
- Что, Василиса, невеселые думы?
- Ерунда какая-то. Вроде все складно, но что-то не то.
- Разберешься, - заявил он, но я его уверенности не разделяла и продолжила движение по кругу.
Теперь встает главный вопрос: кто заказал похищение? Допустить мысль о том, что Кати уже нет в живых я была не в состоянии, тут работает та же психология, что и с потеряшками.
Кандидата на данный момент я вижу всего два: Петраков или Колосов. Кандидатура депутата подходит больше и хоть мотивы довольно призрачные, шанс отыскать Катю все-таки есть. Колосов вполне может рассчитывать произвести обмен, и Глеб в таком случае не дергается и не занимается поисками, чтобы не навредить ей, вполне возможно, за ним даже установлено наблюдение. С другой стороны, Петраков мужик умный и мог заказать похищение с тем же расчетом, то есть для гарантии получения товара, а выбрал Скрипача, как человека безотказного, когда речь идет о всяких мерзостях. То есть Испанца мог заказать Колосов, Петракову это было не на руку, а вот похищение – любой из них.
Наравне с этими, как мне тогда казалось, логичными рассуждениями, представить Самуила Яковлевича в роли организатора похищения и покупателя крупной партии наркотиков было трудно. Как безутешный отец, лишившийся единственного ребенка из-за наркотиков, может зарабатывать на них же деньги? Может он так мстит всему миру? Бывает всякое, люди от горя способны на совершенно немыслимые ранее вещи. Допустим, он спятил и действительно приторговывает наркотиками, а может и ранее торговал, еще до смерти дочери. Но похитить Катю? Это что, тоже что-то вроде мести? Накачал ее наркотой и держит взаперти, чтобы кто-то другой страдал так же, как он сам?
«Если сомневаешься, спроси» - вспомнила я слова отца и ухмыльнулась. Достаточно ли сильны мои сомнения, что рискнуть?
«Кого я обманываю» - вздохнула мысленно, уже давно все решив, и, не останавливаясь, пошла на выход, прихватив пальто с вешалки.
Приготовления заняли совсем немного времени. Переодевшись в наряд вора-домушника и наспех перекусив, я прихватила бинокль и поехала к дому Петракова. Жил он за чертой города, в небольшой старинной усадьбе, построенной еще в пятнадцатом веке, о чем знали даже школьники, которые приезжали на экскурсии целыми классами. После гибели дочери Самуил Яковлевич замкнулся, экскурсии больше не проводили, второй этаж был закрыт, как и часть первого, а былое великолепие пошло на спад. Зачем он продолжал жить в этом огромном доме, не имея с ним никаких корней, оставалось лишь гадать, впрочем, и без моих догадок было кому посудачить.
Раньше к самой усадьбе можно было подъехать на машине, но сейчас, на ряду с закрытыми дверьми, незваных гостей встречал еще и двухметровый забор, правда, необычайной красоты. Кованый, с пиками по всему периметру, он ничуть не портил внешний вид усадьбы, выполненной в неоготическом стиле, с высокими стрельчатыми окнами и двумя изогнутыми наружными лестницами, сходящимися у парадного входа. Еще одним неоспоримым достоинством были голубые ели, высаженные по всему периметру забора с внешней стороны. Они были еще совсем молоденькие и едва достигали двух метров в высоту, но сейчас, с заснеженными иголками, являлись хорошим укрытием для машины, покидать которую на время наблюдения совершенно не хотелось. Всю дорогу я усиленно топила салон, раздевшись чуть ли не до белья, и теперь могла сидеть в тепле пару часов, постепенно одеваясь.
Совершив пешую прогулку до забора и прикинув место для стоянки, чтобы через ели можно было видеть дом, я решила все же подождать с полчаса, чтобы не подъехать к обходу территории. Два охранника показались через пятнадцать минут, ведя на поводках свирепого вида доберманов, прошли вместе по центральной аллее, ведущей от ворот к дому, и разошлись в разные стороны, настраивая меня на лирический лад, так как в голову настырно лезло сравнение «как в море корабли». Я засекла время и ходко потрусила к машине, оставленной метрах в пятистах за поворотом. На малом ходу доехала до забора, радуясь Людкиной шикарной машине, двигатель которой практически не было слышно, пристроилась за выбранными деревьями, достала бинокль и принялась ждать нового обхода.
В следующий раз охрана появилась ровно через полчаса, уже с фонариками, потому что стемнело окончательно. В одном окне на первом этаже появился слабый свет, и я сделала единственный вывод, что именно туда мне и предстоит попасть. Вооружилась биноклем с ночным видением и с удовлетворением констатировала, что память меня не подвела: по всему периметру на уровне около двух метров от земли шел тонкий выступ, в кирпич шириной. Забраться на этот выступ мне предстоит прямо с центральной лестницы, а метров через семь будет небольшой балкончик, как раз, где горит свет. Все это надо проделать за пол часа, при том, что до самой усадьбы еще метров триста нужно пробежать так, чтобы остаться незамеченной. Как я попаду в помещение думать не хотелось, оставив это по старорусской традиции «на авось».
А еще можно было просто подняться и позвонить в дверь, но почему-то была уверенность, что с хозяином побеседовать мне в таком случае не удастся. На самом деле, на беседу как таковую я не рассчитывала при любом раскладе, но, возможно, эффект неожиданности позволит мне задать хотя бы один вопрос.
Подумав, отправила смс Пашке с текстом «Усадьба. Через час звони отцу», ничуть не сомневаясь, что он все прекрасно поймет, и тут же получила ответ: «Ты спятила». Ухмыльнулась, сняла куртку, нацепила шапку, спрятав под нее волосы и замерла на низком старте, ожидая, когда охранники скроются в доме, прихватив с собой собак. Кованый забор я преодолела в рекордные сроки и бегом припустилась к дому, слегка пригнувшись и держась ближе деревьям, растущих по обе стороны от аллеи, на пол минуты замерла возле лестницы, стараясь унять волнение, и решительно поднялась.
