Преображение миллионера (ЛП) - Саймон Нэйма (читать книги полностью txt) 📗
Хлоя ждала, забыв, как дышать, желая увидеть его следующий шаг.
– Оно прекрасно, – произнес Найл тихим, спокойным голосом, опустив сжатые в кулаки руки по бокам. – Добавьте его к остальным покупкам, – сказал он Линдси, не отводя потемневшего взгляда от Хлои. Затем развернулся и направился в переднюю часть бутика.
Хлоя тихонько выдохнула. Ее пульс громыхал в голове набегающими волнами, пока она смотрела вслед его удаляющейся фигуре.
– Хлоя? Вы готовы примерить следующий наряд? – спросила ее Линдси, переводя любопытный взгляд с нее на широкие плечи Найла.
– Да, – бросив последний взгляд на ирландца, она вернулась в примерочную.
– К этому платью у нас имеется идеальная пара туфель, – говорила продавщица, пока расстегивала ее платье. – Давайте принесу их, пока я помню, чтобы и их отложили.
– Спасибо, Линдси, – улыбнулась ей в зеркале Хлоя.
Линдси ушла, а Хлоя выскользнула из платья, оставшись только в белье. Когда она снимала симпатичную блузку с вешалки, раздался стук в дверь.
«Это было быстро, Линдси».
– Заходите.
От резкого вдоха закружилась голова.
«Найл».
Девушку пронзил шок – резкий, сотрясающий.
В его глазах загорелось голубое пламя, вызывая сухость в ее горле. Его кожа, туго натянутая на скулах, подчеркивала чувственную полноту его рта. Мужчина медленно потянулся и закрыл за собой дверь. Ее сердце отчаянно застучало в грудной клетке. А ее мир сузился до пространства между ними, которое постепенно уменьшалось, пока он подходил ближе... и еще ближе...
Найл обхватил пальцами ее руку, прижимающую вешалку к груди, и ослабил ее хватку, вырывая у нее одежду, будто та была сделана из брезента, а не дорогого шелка. Обхватив ее запястья, он опустил ее руки, обнажая ее для своего голодного взгляда.
Потому что этот взгляд был голодным.
Мужчина даже не пытался спрятать желание, темнеющее в его глазах. Ее грудь поднималась и опадала от быстрых, резких вдохов, и он следил за этими движениями невероятно пристально. Перехватив ее запястья одной рукой, Найл провел другой по кружеву на налитой плоти, запуская пальцы под кружевной край.
Задевая сосок.
Хлоя всхлипнула, сотрясаясь всем телом.
«О боже».
До этого момента она не подозревала, что существует прямая дорога, ведущая от груди к клитору. Но с каждым его движением по напряженному кончику, он сообщал ей об этом. Влага наполнила ее набухшие складки, и Хлоя сжала бедра в попытке унять сладкую, но мучительную пульсацию.
Когда Найл отнял руку, она закусила губу, чтобы не начать молить его о продолжении. Хлоя приоткрыла губы, чтобы попросить, но слова умерли сладкой смертью у нее на языке, потому что он наклонил голову и поймал ее сосок жарким, влажным ртом.
Ох, черт. Ох. Черт.
«Ох-черт-черт-черт».
Его язык кружил вокруг ее соска через бюстгальтер, сильно всасывая его между губ. Сильнее, сильнее, сильнее. Хлоя поднялась на носочки, издав тихий стон. Ее руки сжались в кулаки, желая коснуться его, обхватить его голову и притянуть ее еще ближе.
Или не дать себе упасть, когда сосок царапнули его зубы, вызывая у нее глубокий, голодный стон.
– Найл, – прошептала она.
«Chopsticks» заиграла громко, почти до боли звонко в плотной тишине, разрываемой лишь ее вздохами и стонами.
Хлоя моргнула. Нахмурилась. Ее телефон. Как ее телефон оказался здесь?
Найл выпрямился, и утрата его рта завибрировала в ней несогласованным аккордом.
Отпустив ее запястья, мужчина достал ее телефон из карманов своих брюк. Но вместо того, чтобы дать его ей, он глянул на экран. Голод улетучился из его выражения, а на его место пришел запрещающий холод.
– Это Беннет, – сообщил он ровно. – Вот почему я пришел. Твой телефон звонил.
Ее сердце вспыхнуло и упало. Беннет? Звонит ей? Она забила его номер себе много месяцев назад, в надежде, что однажды у него появится причина позвонить ей. Она никогда... Хлоя сглотнула.
Найл провел пальцем по экрану, и звонок резко прервался.
– Что? – прошептала она, когда он засунул телефон обратно в карман.
– Ты же мокрая, Хлоя, не так ли? – спросил он, его акцент усилился. Его взгляд упал на твердые бусинки ее сосков, ясно видных сквозь ее бюстгальтер. – И это я тебя сделал такой. И черт меня побери, если он словит выгоду от того, чему я послужил причиной. От того, что принадлежит мне.
В дверь постучались, и на пороге появилась Линдси.
– Я принесла туфли... – ее голос затих, а в лицо бросилась краска. – Ох, извините. Я не знала...
– Ничего страшного, – резко ответил Найл. – Я уже ухожу. У вас есть мой номер. Пожалуйста, позвоните, когда будете закругляться.
И, не сказав ничего на прощание, Найл прошел к выходу мимо пялящейся продавщицы.
Оставив Хлою одну. Терзаться в одиночестве.
Как он делал и раньше.
Девушка отвернулась и увидела в зеркале свою боль – и смятение. И почему она удивилась? Этот мужчина был просто великолепен и невероятно заводил ее, но она не могла доверять ему, он ей это доказал. С лихвой.
Но Беннет... Беннет был надежным, вежливым, успешным, и ему по работе не приходилось частенько светиться в прессе с разными женщинами. Не говоря уже о том, что Беннет живет в этой же стране.
Одни плюсы.
Глава 8
Найл вышел из задней двери автомобиля и уставился на здание, где жила Хлоя. Черт, у него появилась привычка появляться у нее без приглашения.
И, как и вчерашним утром, она не будет довольна. Учитывая, как он закончил их совместное времяпрепровождение. Найл вернулся в магазин, когда она закончила с покупками, и отвез ее домой. А затем направился прямиком в отель, где продолжил быть полным идиотом.
Салон красоты, модный бутик были наиболее извращенными формами мазохизма. И, поскольку это он водил Хлою по всем этим местам, пусть и по просьбе Морган, именно он здесь мог считаться больным ублюдком.
Когда она поднялась из кресла стилиста и после вышла из примерочной в магазине, он потерял дар речи – и разозлился. Девушка была чертовски прекрасна. Ходячий дышащий оргазм для глаз.
Найл всегда замечал ее красоту. Была ли она яркой и броской, как у женщин, с которыми он обычно спал? Нет, но ее мог заметить любой, кто посмотрел бы на Хлою. Ее прекрасные изумрудные выразительные глаза, которые светились, словно новогодние гирлянды от радости и темнели как непроходимые чащи от боли. Высокие скулы, сделать которые у хирургов стоило другим женщинам целое состояние. Рот – о боги – этот рот. Нежный, широкий, полный и так греховно изогнутый, что один взгляд на него мог возбудить мужчину до боли в яйцах. И ее тело.
Его пальцы сжались вокруг телефона, который он забыл ей отдать. Хлоя родилась на несколько столетий позже, чтобы ее роскошную, манящую фигуру могли оценить по достоинству. Ибо живи она в период Ренессанса – Боттичелли и Караваджо умоляли бы запечатлеть ее совершенное тело и обессмертить ее чувственность и красоту.
Сейчас же, благодаря стилисту и модному консультанту, эта красота больше не скрывалась под ужасными неприглядными прическами и старомодными тряпками. Вчера она напомнила богатых, материалистичных, голодных женщин, хотевших его только ради его банковской карты, связей в шоу-бизнесе и оргазмов, которые он способен был подарить.
В тот момент, когда Хлоя поднялась из кресла стилиста, такая прекрасная, что могла остановить движение на загруженных улицах Бостона, Найл боролся с сохранившим бы ему рассудок желанием уйти прочь, убраться вместе со своей гордостью и честностью, пока он еще мог. Потому что останься он, ничто на земле не удержало бы его от того, чтобы прижать ее к ближайшей плоской поверхности – столу, прилавку, полу, стене – и трахать ее, пока они оба бы не ослабели и перестали двигаться.
Вместо этого Найл остался и хмуро следовал плану, помогая ей заполучить мужчину мечты. Потом он уйдет, не оглядываясь, выполнив свои обязательства перед Морган.
