Непристойная Блистательная Вечность (СИ) - Райан Кендалл (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
И снова я осознаю, что на ходу прижимаюсь к его боку.
Уличные фонари окрашивают город в розовый оттенок. И Коллинз так хорошо смотрится в своём сшитом на заказ костюме и галстуке... Я как во сне. Всё жду, что вот-вот проснусь в своей старой квартирке в Коннектикуте.
— Вы с Пьером заключили сделку? — спрашиваю я.
— Да. — У него расслабленное, счастливое лицо — давно я таким его не видела. — Спасибо тебе, ты была прекрасна, — благодарит он, прижимаясь к моему виску в быстром поцелуе.
На стоянке такси, Коллинз помогает мне забраться в машину и сам залезает следом. Я вижу выражение его лица в тусклом свете фонаря. В его глазах столько голода.
— Что ты сказал мне в ресторане? — спрашиваю я, голова словно в тумане.
Он замирает на мгновение, задумавшись над моим вопросом.
— Мой ангел, — мягко отвечает он, и мне становится интересно, всю ли правду я получила.
— А что сказала Адель перед нашим уходом?
— Безумно влюблённый, — говорит он, глядя мне прямо в глаза.
Желудок слабо трепыхается, а желание собирается у основания позвоночника, посылая приятные покалывания в низ живота.
Водителю лучше поторопиться. И если это действительно сон, пожалуйста, не дайте мне проснуться.
Глава 15.
Коллинз
Всю поездку домой, я не могу перестать пожирать её глазами, искать её руки своими во мраке салоне. Сегодня она показала себя потрясающе. Не знаю, что будет после того, как мы окажемся в отеле, поэтому мне отчасти не хочется, чтобы эта поездка закончилась. Неуверенность плавает во мне, рождая сомнения во всём. Моё тело точно знает, чего хочет, тогда как в голове царит неопределённость.
Поверить не могу, что шептал ей слова любви, назвав своим ангелом, в том ресторане. Они были не французском, так что она не знала значения, но, честно говоря, меня эти слова поразили.
Мы почти доезжаем до отеля, когда я вылавливаю бумажник и вытаскиваю из него несколько купюр для водителя. Затем вынимаю телефон, на экране которого светится несколько сообщений. Все от Колтона, доставленные несколько часов назад. Я мельком пролистываю каждую из них.
«Я думал, Татьяна с тобой в Париже».
«Что происходит, старик?»
Я и не подумал сказать ему, что взял Мию вместо Татьяны. Хотя не понимаю, какая разница.
«Мы с Софи в клубе «Платинум», и Татьяна здесь — танцует с другим мужиком, с каким-то придурком, решившим, что он дар божий для женщин. WTF?!»
Татьяна, по идее, должна быть в Нью-Йорке, а не танцевать хрен знает с кем. Ещё больше меня беспокоит, что Колтон решил передать мне это в сообщении. Если бы их танец был невинным — каким-нибудь добродушным, весёлым, — он бы мне не написал. А это значит, что увиденным он встревожен достаточно, чтобы предупредить меня. Меня охватывает беспокойством.
Заталкиваю телефон обратно в карман, когда водитель тормозит рядом с обочиной. Я разочарован и сбит с толку, но мы с Мией только что разделили прекрасный вечер. Не хочется на неё это вываливать. Я протягиваю водителю деньги и помогаю Мии вылезти из машины.
— Всё в порядке? — спрашивает она, почувствовав перемену в моём настроении.
— Всё отлично. — По крайней мере, я постараюсь притвориться.
Она улыбается мне, силясь вернуть атмосферу радости.
— Мы должны отпраздновать твою сделку. Ты уверен, что не хочешь куда-нибудь поехать? — интересуется она.
— Мне бы больше хотелось вернуться в номер.
Она кивает.
— Мне тоже.
Господи, чего я только не хочу сделать с ней, когда мы вернёмся в комнату. Представлять, каково будет ощущать её — сладкая пытка. Но если я трахну Мию сегодня, то стану ничуть не лучше Татьяны, солгавшей о Нью-Йорке. Приходится напомнить себе, что нужно разобраться со всем по очереди. И для начала — порвать с Татьяной, ведь если и когда я возьму Мию — это произойдёт с незапятнанной совестью.
Когда мы заходим в номер отеля, настроение между нами — тихое и подавленное.
Я включаю лампу, которая заливает комнату приглушённым светом, а потом ослабляю галстук. Миа наклоняется и снимает с ног туфли, мельком показав мне декольте, за которым я охотился весь вечер. Все мысли о Татьяне и том, с чем мне придётся разобраться по возвращению в ЛА, оказываются задвинуты в уголок сознания. Тут, в уединении отельного номера на другом конце света, только я и эта потрясающая женщина, с которой меня связывает глубокая история.
— Пойду переоденусь, — говорит она, хватая сумку и направляясь в ванную.
Не знаю, специально ли, но Миа оставляет дверь ванной приоткрытой, и мне предоставляется эротическое шоу, когда её пальцы медленно спускают молнию по спине и она выступает из платья. Я подхожу ещё на три шага ближе и вынуждаю себя остановиться. Мне хочется пойти к ней, хотя я и понимаю, что не могу. Видно не совсем всё, но достаточно. Полушария её груди над чашечками кружевного лифчика, полоска чёрного шёлка между ягодиц, когда она поворачивается. Расстёгивает застёжку лифчика и даёт ему упасть на пол, после чего стягивает трусики, медленно спуская их по бёдрам, будто устроив для меня приватный стриптиз. Член наливается сталью и поднимается в брюках, натягивая молнию. Миа безумно прекрасна, пусть сама того и не осознаёт. И это качество делает её ещё соблазнительнее.
Она натягивает через голову футболку и присоединяется ко мне в спальне. Моей голове не удаётся забыть, что под тонюсенькой футболкой у неё ничего нет. Я снимаю пиджак и запонки, пока Миа садится на край кровати, наблюдая за мной. Комната слишком тиха, слишком переполнена желанием. Когда я заглядываю в её большие зелёные глаза, она перестаёт дышать. В них столько искренности, что её можно читать как книгу. Она хочет большего. Я возвращаюсь в ту ночь пятнадцать лет назад, когда эти же изумрудные глаза были широко распахнуты, будто она боялась моргнуть, спрашивая, стану ли я её первым. И неважно, с кем она была с тех пор. Я оставался первым мужчиной, побывавшим в ней, и от этой мысли меня затопляет странным чувством гордости.
— Ты точно не против? — спрашиваю я, переводя взгляд от неё к кровати.
Она пожимает плечами, награждая меня застенчивой улыбкой.
— Раньше мы постоянно устраивали ночёвки, помнишь?
— Конечно, помню. Но твоя мама перестала пускать тебя ко мне на ночь, когда нам исполнилось двенадцать.
Она разражается смехом.
— Жаль, она не знала, что мы играли в «я покажу тебе, а ты мне» с семи лет.
Я усмехаюсь в ответ. Господи, слова, вылетающие из её рта, убивают меня.
— Это было всего раз, если мне не изменяет память.
— Да, но я помню, что ты просил ещё несколько раз. А я сдалась только потому, что мне стало любопытно. У меня ведь не было братьев. Я не знала, что там у мальчиков внизу.
— И я тебя разочаровал?
Она ухмыляется, задевая что-то во мне.
— Уверена, ты никогда в жизни не разочаровывал женщину.
В комнате на мгновение повисает тишина, и я продолжаю раздеваться, сбрасывая туфли и снимая носки.
— Ты был моим первым во многих смыслах, — говорит она.
Я смотрю на неё, лежащую на постели.
— А ты — моей.
Она тоскливо вздыхает.
— С тех пор прошла целая жизнь.
Для меня это было как вчера. Я отворачиваюсь от неё, чтобы она не увидела жажду в моих глазах. Скидываю рубашку и хлопковую майку, на миг оставшись в одних лишь боксерах. Потом, схватив свободные спортивные шорты из чемодана, натягиваю их и занимаю место в постели рядом с ней.
— Спасибо за сегодня. Я рад, что ты поехала со мной.
— Пожалуйста, — отвечает она. — Я тоже рада тому, что я здесь. С тобой. — Миа дотягивается до моей руки в невинном жесте, но, учитывая обстоятельства — её ничем неприкрытую киску под футболкой и то, что на мне нет футболки, — только это приглашение мне и было нужно. Член заметно напрягается, натягивая тонкую ткань шорт.
