Большое кино - Гаррисон Зоя (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗

Потом он подслушал разговор своих родителей:

— Говорят, ребенок от сына эмира, который ей сейчас позирует. Эмир в печали. — Судя по тону, отцу, похоже, тоже было невесело.

— Так отошли ее! Отправь обратно в Париж! — Голос матери звучал решительно.

— Ты требуешь невозможного! Она моя единственная кровная родня, не считая сына. Сестра есть сестра… — отец закашлялся, — даже если она шлюха.

Он не мог больше этого выносить. Вранье! Опять кинувшись к ней, он застал араба, который как раз заканчивал одеваться.

— Зловонное отродье! Куда это ты собрался? — заорал он.

Сын эмира попытался улизнуть, но не тут-то было.

— Боишься остаться? Боишься получить по морде?

Араб бросил на пол рубашку, выхватил кинжал, и соперники закружились по комнате.

— Сводите свои детские счеты подальше от моих рисунков! — крикнула она. — Вон отсюда! Оба!

Грозно поглядывая друг на друга, они вывалились во двор, и она, укрепив набросок на мольберте, последовала за ними.

Слуги встали вокруг дерущихся тесным кругом, поощряя их криками, в то время как те катались по песку, орошая его потом и кровью. Песок облепил обоих так плотно, что различить, кто есть кто, можно было только по цвету глаз. Кровь капала на песок. Драка прекратилась, лишь когда из дома выбежал отец белого юноши с плеткой и растащил драчунов.

Эмир прислал за раненым сыном своих людей. Укладывая его на носилки, они переговаривались по-арабски, но она не разобрала слов. Зато проклятие белого юноши прозвучало яснее некуда:

— Надеюсь, ты произведешь на свет двухголовое отродье, грязная шлюха!

Он убежал, швырнув эмалевую черепашку к ее ногам.

…Прошла неделя, прежде чем она смогла вернуться к работе.

В тот же день она узнала, что сын эмира умер от ран, полученных в драке.

Эмир призвал ее к себе.

— Мадам, — начал он, — когда вы появились у нас, я проявил к, вам интерес и, невзирая на ваше европейское происхождение, предложил за вас брату полсотни верблюдов. Он ответил, что лучше мне не иметь в числе жен такую дьяволицу Неужто теперь Аллах покарал меня за то, что я вас возжелал? — Он не сводил с нее жгучих черных глаз. — Отвечайте, где прячется белый чертенок?

Седобородые старцы, сидевшие вокруг эмира, закивали головами и затянулись из кальянов. Стражники, стоявшие у нее за спиной, грозно положили руки на эфесы кинжалов.

— Это произошло случайно! — крикнула она, — Мой сын мертв! — повысил голос эмир. — Убит! Как ты смеешь называть это случайностью, мерзкая блудница?

— Лучше убейте меня! — Мольба сорвалась с уст, прежде чем она успела ее остановить.

Эмир задумчиво улыбнулся:

— Убить тебя вместо него? Зачем? Возможно, ты носишь во чреве семя моего сына! — Он указал кивком на ее живот. — Как ты меня убедишь его пощадить ? Говорят, вся твоя жизнь — это твои руки. Согласна лишиться для его спасения одной руки?

Вместо ответа она плюнула эмиру в лицо.

— Что ж, как знаешь. — Эмир нахмурился. — Мои люди все равно его найдут, согласишься ты помочь или нет.

Повинуясь его кивку, стражники кинулись обыскивать ее жилище.

— Подождите! — крикнула она.

Эмир поднял руку, слуги замерли.

— Что, если вместо руки я отрежу себе одну грудь?

Сначала эмир сидел насупленный, потом заулыбался. По его знаку ее обступили слуги. Один завел ей руки за спину, второй обнажил ее до пояса, третий вынул кинжал. Глядя на блестящее лезвие, она проговорила:

— Вы обещаете сохранить ему жизнь?

— Обещаю.

— Тогда я сделаю это сама. Дай кинжал!

Все вытаращили глаза.

— Повинуйся! — крикнул эмир.

Изогнутый кинжал мерцал, слоем месяц в небе. Она сделала вдох, подперла острием правую грудь и резанула в направлении горла. Кинжал оказался острым как бритва. Благодаря холоду стали она целую секунду не чувствовала боли. Ребенок в ее чреве перестал шевелиться. Она упала в обморок.

Ев дернули за волосы, и она очнулась. Белая рубашка, завязанная на животе, стала алой от крови.

— Я дал слово, что кара его минует. Да будет так! Но этого, — эмир указал на окровавленную рубашку, — недостаточно для восстановления справедливости. Я буду мстить. Мои дети найдут его детей и убьют их одного за другим. Если ты откроешь мой план ему или кому-нибудь еще, я убью тебя и твое отродье. — Он встал и отвернулся. — А теперь прочь с глаз моих! Ползи в свое распутное гнездо, и да простит меня Аллах за мое великодушие.

Сама не помня как, она дотащилась до дому, где перебинтовала себе грудь и стала ждать выкидыша.

Однако спустя четыре месяца она произвела на свет красивую, здоровую девочку и назвала ее собственным именем, ибо ребенок был обречен никогда не знать отца.

Глава 1

НЬЮ-ЙОРК, ОКТЯБРЬ 1983 ГОДА

Ночной рейс доставил Кит Рейсом в аэропорт. Шагая к терминалу, она оглянулась в поисках шофера, и тут ее ослепила фотовспышка. Коренастый человечек с «Никоном» в руках, неопрятный, в слишком коротком галстуке, крикнул:

Улыбнись, Кошечка!

Арнольд Блатски, репортер желтой газетенки, постоянно старавшийся превратить жизнь Кит в кошмар, осклабившись в щербатой улыбке, в упор смотрел на нее.

— Добро пожаловать в «Большое яблоко», мисс Рейсом. Позвольте вам помочь…

Она отстранила его сумкой и заторопилась к выходу, а он все семенил следом.

— Говорят, вы и ваш приятель будете доделывать «Последний шанс» под золотым дождем. Это правда?

Кит кляла свои высокие каблуки и узкую юбку, мешавшие ей пуститься наутек. Назойливый подонок!

— Говорят, «Последний шанс» — самая слезливая картина после «Завтра я заплачу». Перед просмотром надо запастись коробкой бумажных платков…

Откуда-то появился носильщик в красной фуражке, и Кит, взмахнув сумкой, подозвала его. Блатски тут же сделал вид, что готов предложить услуги, но она отстояла свое имущество. Лишь когда носильщик, разворачивая тележку, случайно ударил Блатски в колено, тот отпрянул.

— Вам помочь, мэм? — спросил носильщик.

— Вы уже помогли. — Кит с улыбкой отдала ему багаж.

Оставив тележку на попечение скорчившегося Блатски, носильщик вывел ее через боковую дверь с надписью «Только для персонала аэропорта» и проводил вниз по длинному пандусу.

Увидев в отдалении белый лимузин, Кит обрадовалась.

— Моя машина! — воскликнула она.

Носильщик кивнул, поставил вещи и, сунув два пальца в рот, оглушительно свистнул.

«Мерседес» плавно подъехал, и Кит, с облегчением усевшись на белое кожаное сиденье, улыбнулась находившемуся в машине молодому человеку.

— Доброе утро, Девин. Спасибо, что приехал.

Девин Лоу, сотрудник нью-йоркского офиса, чмокнул ее в щеку.

— Бедняжка! Ни минуты покоя?

— Если не считать двух часов отдыха на взлетной полосе в Лос-Анджелесском аэропорту.

Девин тронул ее за плечо:

— Кажется, тебя преследует поклонник Кит обернулась и увидела носильщика, прижавшегося носом к стеклу машины.

— Хочешь от него избавиться?

— Нет, что ты! Он же спас меня от Блатски! — Она опустила стекло и полезла в сумочку за десятидолларовой купюрой.

Однако, к ее удивлению, носильщик не принял денег.

— Мне так приятно, мисс Рейсом! Позвольте вам сказать: вы всегда были моей любимой актрисой. Голливуд допустил огромный промах, когда остался без вас, а за «Зачарованный баркас» вам надо было дать «Оскара».

Кит представила его зрителем во второразрядном кинотеатрике, когда двадцать два года назад «Баркас» вышел на экран. В те времена он был еще совсем юным… Она улыбнулась:

— Ну, не знаю… По-моему, теперь там делают ошибки покруче.

— Вы не дадите мне автограф, мисс Рейсом?