Благословение - Плейн Белва (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Джей улыбнулся и потрепал ее волосы.
– Упрямица хочет быть независимой?
– Когда это касается моей юридической практики – да, – серьезно ответила она.
Она полагала, что его практика так же важна для него, как и ее для нее самой. Иначе почему бы он выбрал эту стезю? Но она не могла себе представить, что кто-то еще, кроме нее, будет так подробно вникать в завещания, договорные обязательства, тяжбы по денежным вопросам и так близко принимать к сердцу дела всех этих людей – униженных жен, обездоленных детей, разоренных семейств и многих других, всех тех, кто приходит к ней за помощью. Конечно, Джей – сама доброта и забота. И деньги правят миром, разве это не так? Тогда очевидно, что кто-то должен позаботиться и об этом.
У подножия холма из-за кучи сухих листьев виднелся виляющий хвост сеттера. Дети наклонились и, казалось, что-то искали.
– Что они там делают? – спросил Джей.
– Собирают листья. Я купила альбомы для Сью и Эмили, чтобы они собрали гербарий для занятий.
– Ты успеваешь подумать обо всем! Они полюбят тебя, Дженни. Они уже любят тебя. – Он посмотрел на часы. – Ого, лучше-ка позовем их. У мамы обычно рано обедают, и мы успеем вернуться в город, чтобы вовремя уложить их спать.
Неширокая асфальтовая дорога проходила вдоль молочных ферм и яблоневых садов: небольшие старые домики с верандами тесно прижимались к большим красным конюшням; лошади в потертых зимних попонах высовывали свои морды над проволочными ограждениями; то там, то здесь попадались аккуратные белые домики, к которым вели песчаные дорожки, обсаженные по краям рододендронами и азалиями. Их владельцами могли быть какие-нибудь местные банкиры или, что наиболее вероятно, городские жители, которые обычно проводили здесь два-три летних месяца, наслаждаясь сельской тишиной и покоем.
– Просто не могу поверить, что до моих крохотных комнатушек в Нью-Йорке всего несколько часов езды отсюда, – сказала Дженни.
Вскоре опустевшие осенние поля уступили место городу, и они выехали на главную улицу. Здесь ряды магазинов, заправочные станции, площадка для игры в шары, пиццерия, красное кирпичное здание гимназии, оптовый магазин Форда, кинотеатр с выцветшей вывеской и три-четыре новых невысоких здания офисов говорили о настоящем, в то время как игорная мастерская, добровольческое пожарное депо и лабаз с надписью на фронтоне – основан в 1868 – свидетельствовали о жизни, существовавшей раньше и которая сейчас совершенно изменилась.
– Насколько я помню, городок был наполовину меньше, когда отец купил наше поместье, – уточнил Джей.
– Ты считаешь его своим родным домом?
– Не совсем. Может, когда-нибудь, когда мне будет столько же, сколько и моим родителям, я и буду так считать. Ты знаешь, я не удивлюсь, если они покинут свои апартаменты в Нью-Йорке и останутся здесь на весь год, особенно теперь, когда отец продает фабрику и удаляется от дел.
Когда они подъехали, миссис Вулф укладывала компост под кусты роз возле дома. Она выпрямилась, сняла садовые перчатки и протянула руки навстречу бежавшему к ней мальчику.
– Ты покатался верхом, Донни? Ты видел лошадей? Тут вмешались девочки.
– Мы ездили в школу верховой езды, но Донни не захотел сесть на пони. Папа обещал нам купить шоколадку, но все магазины по пути были закрыты.
– Очень хорошо, а то вы ничего не стали бы есть за столом. А на десерт у нас чудесный шоколадный торт. – Бабушка улыбнулась Дженни. – Я надеюсь, мы не утомили тебя за эти выходные.
– Нисколько, миссис Вулф, я могла бы идти и идти по этим холмам по десять миль в день.
– Я уверена, Джей когда-нибудь выберет время, чтобы отправиться с тобой на такую прогулку. А не пройти ли нам в дом?
Дженни отступила в сторону, чтобы пропустить другую женщину вперед. Ей нужно быть предупредительной, ничего не упускать из виду…
Вполне естественно, она чувствовала смущение в присутствии одного из родителей ее будущего мужа. Ведь это был ее первый визит к ним; до этого они лишь дважды мельком встречались в безликой обстановке ресторана. Инид Вулф, при всех ее радушных манерах, обладала той элегантностью, которая сразу же бросалась в глаза. Даже ее клетчатая юбка и ситцевая рубашка не могли скрыть этого.
Весь дом отличала элегантность такого рода. Его простота свидетельствовала о том, что в нем жили люди, которые не стремились произвести впечатление. Белая панельная дверь вела в низкий холл; люди были меньше ростом лет двести назад, когда строился этот дом, так объяснил Джей. Теперь потертые старые восточные ковры лежали на деревянном полу. Смешанный аромат сосновых бревен, мебельного воска и цветов витал в воздухе. На кофейном столике в столовой лежала охапка чудесных кроваво-красных роз, последних в этом году, как сказал кто-то. Две обитых гобеленом софы стояли друг напротив друга возле камина. Застекленные резные шкафы казались антикварными, а в дальнем углу длинной комнаты находилось красивое детское пианино. На деревянной каминной полочке стояли две небольшие картины, где были изображены темные облака над рекой. Они напоминали работы Тернера, которые Дженни видела в музее, но она слишком мало знала о живописи, и, боясь сказать глупость, воздерживалась от комментариев. Действительно, ей нужно будет побольше узнать о таких вещах, ведь Джей интересуется искусством и хорошо разбирается в нем.
Она лишь подозревала, что все здесь было сделано с безупречным вкусом, и все, без сомнения, стоило немало. Казалось, комната, да и весь дом, свидетельствовали: «Я ни на что не претендую, я лишь то, что я есть». Толстые вышитые подушки домашней работы лежали везде. Кипы книг громоздились на столах, на полу. На большом круглом столе было множество фотографий: невесты 1920-х годов в коротком платье и длинной фате, были и фотографии выпускников школы и даже какого-то мопса. В углу к стене были прикреплены теннисные ракетки. Толстый кот лежал, свернувшись калачиком, на вязаном платке в одном из кресел, теперь еще и сеттер начал прыгать возле камина.
Отец Джея поднялся с кресла, в котором он сидел до их приезда, удобно устроившись с бокалом крепкого напитка в руке. Он был сухощавым, с крючковатым аристократическим носом и выше своей тоже высокой жены. Джей когда-нибудь будет очень походить на него.
– Проходите. Дейзи сейчас будет накрывать на стол. Где же вы были все это время? – поинтересовался он, когда они вошли в столовую.
– О, везде, – ответил Джей. – Я хотел показать Дженни окрестности. Мы добрались до Грин-Марч. Что-нибудь изменилось после нашего последнего разговора?
Артур Вулф сильно ударил кулаком по столу.
– Они прибыли из Нью-Йорка и, как воры, шныряли по всему городу несколько недель. Предложили четыре с половиной миллиона. – Он скривил рот. – Город будет разодран на куски, помяни мое слово, прежде чем мы чего-нибудь добьемся.
– А что происходит в штате? Переговоры о парке?
– Ох, эти политики! Сплошь одни бюрократы! Кто знает, когда они наконец доберутся до этого в законодательном совете. А в это время застройщики уже действуют, и, надо сказать, довольно-таки быстро. Все это вызывает у меня лишь отвращение.
Джей нахмурил брови.
– Так чем ты занят сейчас?
– Ну, мы организовали комитет вместе с Хорасом Фергюссоном. Он выполняет большую часть работы. Я слишком стар, чтобы сделать много.
– Артур Вулф, ты не стар! – тут же возмутилась его жена.
– Ну, хорошо, давай скажем, что я делаю достаточно. Я говорил с людьми, которые верно оценивают все происходящее, особенно с теми, кто работает в Департаменте планирования. – Старик отхлебнул ложку супа, затем опустил ложку в тарелку и снова взорвался. – Господи, целая нация будет заасфальтирована прежде, чем поймут, что произошло, и не останется ничего живого и зеленого вокруг!
– Хм, – отозвался Джей. – Это болото является водоносным слоем. Они нарушат водный баланс, если начнут осушать его. Это затронет каждый город в округе и все фермы. Неужели они не понимают этого?
