Мужчины свои и чужие - Келли Кэти (лучшие бесплатные книги TXT) 📗

Жизнь научила Ханну, что мужчины годятся только для одного дела, причем это вовсе не добывание денег. Она полу­чила эти уроки в ранней молодости от своего бесшабашного отца. Ханне повезло родиться в глуши Коннемары, где вы­живает только самый неприхотливый скот, а такие фермеры, как ее отец, или работают, пока их руки не скрючит артри­том, или присасываются к бутылке, бросая на жену заботу о детях и оплате счетов за электричество. Папаша Ханны пред­почел второй вариант.

Мать ее постарела раньше времени. Лицо с крупными чертами было испещрено морщинами уже в сорок лет. Ханна, наблюдая, как мать возвращается после мытья кухни в ближайшей гостинице белая от усталости и садится вязать свитер, за который ей заплатят гроши, дала себе клятву, что сделает все, чтобы не повторить ее судьбу. Ни одному мужчи­не не удастся уговорить ее на такой брак, и она никому не позволит приходить домой пьяным в хлам и орать, требуя ужина, на который не заработал ни цента. Ни за что!

Она научится зарабатывать деньги, станет независимой и никогда не будет напрягать глаза над вязаньем при свете тусклой лампы, чтобы детям было что надеть к воскресной мессе.

Однако провал на выпускных экзаменах и появление Гарри внесли в этот замечательный план свои коррективы. «Но сейчас, – подумала Ханна, сжав зубы, – я снова на вер­ном пути!» Новая работа, интересное путешествие, чтобы по­полнить образование, которого ей явно недостает, – и новая жизнь. Как бы ни был хорош Джефф, он в ее новую жизнь не вписывается. Он будет болтаться под ногами и заставит ее ду­мать о любви и других подобных глупостях. А ей этой черто­вой любви хватит на всю оставшуюся жизнь, так что большое спасибо!

Вода начала остывать. Если она немедленно не вылезет, то опоздает на самолет. Ханна решительно поднялась из ванны.

– У тебя классная фигура, – сказал Джефф, с удовольст­вием глядя на ее тонкую талию.

– Ты хочешь сказать, для моего возраста? – уточнила она, обматываясь полотенцем.

– Да для кого хочешь, – возразил он. – Ты наверняка здорово работала над собой. Я вижу так много женщин, ко­торые позволяют себе потерять форму. Они считают, что, если у них не спортивная фигура, нечего и стараться. А ты здорово поработала.

Ханна на секунду перестала вытирать волосы и припо­мнила долгие часы, проведенные за последний год в спортза­ле, где она тренировалась, опять же сжав зубы и стараясь вы­бросить из головы Гарри. Ей с трудом удалось выкинуть его из своей жизни, а вот забыть о нем оказалось значительно сложнее.

До Гарри (Ханна определяла этот период двумя буквами ДГ) она была в довольно приличной форме для двадцатисе­милетней женщины, дымящей как паровоз. Несмотря на средний рост и наследственную предрасположенность к пол­ноте, она была еще достаточно молода, чтобы обойтись без упражнений, предпочитая выкурить сигарету, если уж очень хотелось есть. Но за годы жизни с Гарри она слишком много времени проводила рядом с ним на диване перед телевизо­ром, поедая принесенную из ресторана еду и шоколадные конфеты. Жизнь превратилась в нескончаемую фантазию из сериала «Домик в прерии» – бесконечные вечера перед ка­мином, полные абсолютной праздности. Пока Гарри расска­зывал о романе, который собирался написать, Ханна могла забыть о постылой работе в магазине одежды, которую все время собиралась бросить, чтобы наконец-то начать делать настоящую карьеру и стать богатой и независимой. Она перестала заботиться о фигуре и даже бросила курить, когда Гарри отказался от курения, написав статью о никотиновых таблетках. Вместо сигарет в дело пошел шоколад и чай с тремя ложками сахара на чашку. Гарри не прибавил ни фунта, она же поправилась еще на двенадцать.

Их блаженное сожительство положило конец ее амбици­ям – и талии. Пока не наступил тот ужасный августовский день, когда она вышвырнула его вон и принялась восстанав­ливать свою жизнь и фигуру.

– Я хожу в спортзал, трижды в неделю занимаюсь аэро­бикой и пробегаю десять миль в неделю, – сказала она Джеффу.

– Оно и видно, – заметил он. – Без труда хорошей фи­гуры не получишь.

Ханна согласно кивнула. Жалко, что она уходит из гости­ницы. Было бы любопытно позаниматься с Джеффом, хотя их интрижка вряд ли бы затянулась. Мужчины типа Джеффа всегда оглядываются через плечо – а нет ли кого-нибудь сзади. Достаточно появления в спортзале какой-нибудь дев­чушки лет двадцати, с хвостиком на затылке, в обтягивающих легинсах и с надутыми губками, и их роману придет конец.

Кстати, если бы она твердо не решила уйти из гостини­цы, то никогда бы не пошла с Джеффом: система сплетен в «Триумфе» работала куда эффективнее, чем система обслу­живания. Клиенту приходилось полчаса ждать заказанного по телефону омлета, а какая-нибудь пикантная новость рас­пространялась по всему отелю, начиная с кухни и кончая главным офисом, за какие-нибудь десять минут. Если бы Ханна начала встречаться с заведующим спортзалом, поток сплетен просто захлестнул бы их. А поскольку она целый год ни с кем не сплетничала, ни с кем не встречалась и никогда ничего не рассказывала о себе, ей бы не справиться с такой лавиной любопытства.

К счастью, Ханна уже получила рекомендации и устрои­лась на другую работу, так что теперь ее личная жизнь никого не касалась. «Не отказывайте себе, – советуют все женские журналы, если речь заходит о необходимости забыть несчастную любовь. – Сделайте массаж, займитесь ароматерапией». Джефф был у нее первым после Гарри. Что ж, это значительно приятней, чем ароматерапия, и менее болезнен­но, чем подтяжка лица. К тому же обеспечено внутреннее сияние, которого точно не добиться с помощью «Оил оф олей».

Джефф, по счастью, не ведающий, что является ее награ­дой за год воздержания, напустил в ванну еще воды и доволь­ный погрузился в пену. Он явно не собирался уходить. Ханна постаралась сдержать раздражение и принялась втирать ув­лажняющий крем в кожу лица.

Ей удалось изменить фигуру с помощью долгих часов уп­ражнений, но лицо упрямо оставалось таким же, каким было всегда: округлое, с острым подбородком, несколько крючко­ватым носом и яркими раскосыми карими глазами. По носу и щекам – россыпь оранжевых веснушек. Яркие глаза и пышные волосы делали ее весьма привлекательной, хотя, ра­зумеется, она отнюдь не была красоткой.

Но в этом описании упущена одна важнейшая деталь. Ханна в избытке обладала тем качеством, которое люди, им не обладающие, всячески стараются приобрести, – сексапильностью. Все в ней – начиная от плавной походки до ма­неры пить чай, – все вопило о сексуальности. Она не задава­лась такой целью, ничего для этого не делала. Ханна Кэмпбелл, служащая гостиницы тридцати шести лет от роду, просто родилась такой.

Когда Ханна забирала свои волосы в строгий пучок и на­девала на нос очки в черепаховой оправе, она становилась похожей на учительницу в школе для неблагополучных под­ростков. Именно поэтому она никогда не пыталась вставить контактные линзы. В последнее время Ханне хотелось скрыть свою естественную сексуальность за строгой одеждой, суро­выми взглядами и очками под стать жене священника.

Сексапильность – хорошая вещь, когда к месту и ко вре­мени. Ханне она принесла одни неприятности, да еще какие. В сельской местности, где она родилась, у девушки, обладаю­щей природной сексуальностью, лишь два пути: заработать незаслуженную репутацию потаскушки или возбудить нена­висть местных парней, которые обычно приходят в ярость, получив отказ.

Ханна считала, что сексапильность годится для голливуд­ских старлеток, а нормальной женщине от нее одни неудоб­ства и беспокойство. «Впрочем, – поправила она себя, – именно сексапильность привлекла ко мне этого симпатично­го Джеффа. Но он слегка засиделся в гостях, так что пора сексуальной Ханне уступить место стальной Кэмпбелл».

Она умело закрутила волосы в узел и одарила гостя ледя­ным взглядом, который приберегала для тех клиентов отеля, которые утверждали, что выпили всего лишь две порции в гостиничном баре, а не десять двойных, как было указано в счете.