Одержимость сталкера (ЛП) - Брей Эмма (читать книги регистрация .txt, .fb2) 📗

Это безумие, и я это знаю. Я также знаю, что я не сумасшедший. Я не добился бы того, что имею сейчас, принимая поспешные решения. Возможно, я окончательно и по-настоящему потерял это, но что-то в ней пробудило во мне зверя. Словно волк, запечатлевающийся в своей половинке, наши взгляды встретились, и теперь я чувствую, что моя жизнь навсегда переплетется с ее жизнью.

Я ничего о ней не знаю. Но что-то мне подсказывает, что она другая.

Все, что я знаю, это то, что я хочу ее. Я хочу ее больше, чем когда-либо в своей жизни. А я, мудак, всегда получаю то, что хочу.

Она взбегает по лестнице в библиотеку, и будь я проклят, если не пойду за ней.

ГЛАВА 3

Кайли.

В отличие от многих людей, мне действительно нравится моя работа. Я не из тех, кому не терпится вернуться домой. В школе меня никогда не считали занудой, но книги — мои друзья. После смерти моих родителей я погрузилась в чтение, чтобы мои мысли не превратились в жалость к себе. Я также не хотела беспокоить тетю и дядю, которые взяли меня к себе только из чувства долга. Я старалась вести себя как можно тише, чтобы они даже не заметили, что я здесь. Должно быть, это тоже сработало, потому что они могли продолжать свою жизнь так, будто меня даже не существовало.

О, они не были жестоки со мной. Они позаботились о том, чтобы у меня была еда и одежда. Они были как радушные незнакомцы. Вежливая и отстраненная. Я пробыла с ними два года — пока мне не исполнилось восемнадцать. Когда я достигла совершеннолетия и они уже не несли за меня юридической ответственности, я вежливо поблагодарила их за благотворительность и отправилась в путь. Они желали мне всего наилучшего, но расширенного приглашения мне не было предложено, и я видела облегчение в их глазах, когда они выполнили свой долг.

С тех пор я их не видела. Родители не звонят и не проверяют меня. Теперь я сама по себе.

Думаю, я не могла их винить. Они не подписывались на воспитание ребенка. Мои родители сделали это, а затем погибли в автокатастрофе, оставив меня позади.

Как бы то ни было, я обнаружила в себе любовь к чтению, которую мне пришлось отложить в сторону, когда я впервые вышла в мир самостоятельно. Я буквально покинула дом тети и дяди, не имея ничего, кроме одежды на спине и небольшого чемодана.

Я работала на нескольких дерьмовых работах в местном агентстве по трудоустройству, зарабатывая за день ровно столько, чтобы оплатить одну ночь в едва приличном мотеле, чтобы не оказаться на улице.

Наконец, здесь, в библиотеке, появилась постоянная должность, и я ухватилась за нее. Как будто судьба наконец-то улыбнулась мне, потому что насколько прекрасно было для такого любителя книг, как я, работать над томами, в которые я влюбилась?

Вскоре после этого большого прорыва я получила еще один в виде объявления о вакансии квартиры на одной из досок объявлений в библиотеке. Я знаю, что это было неправильно, но как только оно было опубликовано и я его увидела, я дернула объявление вниз, чтобы никто другой не смог его забрать у меня из-под ног, и побежала к многоквартирному дому, в котором теперь живу, чтобы написать свое имя. Чудо из чудес, я поняла.

Это не «Ритц-Карлтон» или что-то в этом роде, и, без сомнения, многие отвернулись бы от него. Это не лучшая часть города, но и не худшая. Возможно, краска немного облупилась на раме дверного проема. Но это все мое.

Я забочусь о себе. Я выживаю без родителей и никому не в тягость.

Я так благодарна за эту работу, и эта библиотека для меня как дом. Кроме того, во время перерывов я могу прочитать обо всех удивительных местах, которые, как я знаю, я никогда не смогу позволить себе посетить.

Я знаю, это такое клише, но я очень хочу поехать в Париж. Я хочу увидеть Эйфелеву башню и Парижский оперный театр. Они находятся в верхней части моего списка.

Я также хочу посетить Англию, Шотландию, Ирландию, Италию, Грецию и множество других стран. Есть так много красивых мест, которые не предназначены для такой сироты, как я.

Однако я не могу сосредоточиться на том, что читаю сегодня. Я перечитываю одно и то же предложение, по меньшей мере, в десятый раз, но пара свирепых серых глаз продолжает затуманивать мое зрение.

Я захлопываю книгу и стону от разочарования. Я закрываю глаза, но эти бурные серые глаза все еще здесь. Я не могу убежать от них.

Я не знаю, что в них такого, что меня так преследует. Без сомнения, они были прекрасны, их цвет не был похож ни на один из тех, что я когда-либо видела раньше. Дымчатый, цвет луны или волчьей шкуры.

Волчьи. При этой мысли у меня по спине пробегает дрожь, хотя это не страх. Я не уверена, что это за странное чувство. В любом случае, хищный. Вот каким был его взгляд. Анималистический. Хищный. Я дрожу при воспоминании, мое тело краснеет.

Я помню, каким он был большим. Он опасно возвышался надо мной, но его руки были нежными на моих руках. Я позволила своим мыслям задуматься о том, каково было бы, если бы его руки обнимали меня. Каково было бы откинуть с головы эту прядь темных волос. Она выглядела шелковистой, как крыло ворона.

Каким будет его поцелуй?

Хотя мне было девятнадцать, я все еще была девственницей. В старшей школе я встречалась всего пару раз и никогда не занималась чем-то большим, чем поцелуями. Почему-то я не думала, что его поцелуи будут похожи на неуклюжие поцелуи старшеклассников. Я не знала, какими именно они будут, но предполагала, что поцелуи такого мужчины, как он, будут чем-то совершенно другим.

Я краснею, когда кто-то подходит к столу, чтобы взять книгу, давая знать о своем присутствии легким откашливанием. Я знаю, что они не могут знать, о чем я мечтала, но мое лицо все еще краснеет при мысли, что меня застали врасплох и мои непослушные мысли.

Соберись, Кайли, говорю я себе. Ты даже не знаешь этого парня. Насколько ты знаешь, он мог быть серийным убийцей. Или женат. Или любое количество других вещей.

Должно быть, я сошла с ума, раз так думаю. Фантазировать о совершенно незнакомом человеке. Тот, кого я была уверена, что больше никогда не увижу.

Возможно, меня охватило одиночество. Я всегда говорила себе, что мне никто не нужен, что мне нравится быть одной, но мое сверхактивное воображение доказывало, что, возможно, мне действительно нужно больше выходить из дома.

ГЛАВА 4

Лиам.

Я чувствую себя таким уродом, но ничего не могу с собой поделать. Я наблюдаю за ней уже несколько дней. Она как какое-то завораживающее существо, от которого я не могу нарадоваться.

Каждое утро водитель вывозит меня в том же районе, чтобы я мог наблюдать за моей маленькой бабочкой, пока она порхает на работу. Она всегда беспорядочно порхает. Конечно, это потому, что она опаздывает почти каждое утро.

Моя челюсть сжимается, а руки сжимаются в кулаки, когда я стою на другой стороне улицы и обдумываю тысячу способов убить ублюдка, который продолжает ее удерживать. Тупой придурок, который, на мой взгляд, живет слишком близко к ней. Я вижу, как он смотрит на нее, и знаю, какие развратные мысли у него в голове. Мне требуется каждая капля сил, чтобы каждое утро не сгребать мою бабочку с его пути — не класть сюда в маленькую баночку, где я смогу ее защитить, — и не избивать его до потери сознания даже за то, что он осмелился взглянуть на нее.

Однако я этого не делаю, зная, что ее только напугает, если она узнает, что я слежу за ней. Я не какой-то больной извращенец, говорю я себе. Я делаю это, чтобы защитить ее. Она такая хрупкая штучка. Любой мог раздавить ее крылья. Если я буду там, в тени, я смогу присматривать за ней и убедиться, что с ней все в порядке и никто ей не причинит вреда.

Она моя. Я знаю это глубоко внутри. Я стал одержим ею, но мне все равно. Я в полной мере использовал свои ресурсы, чтобы узнать о ней все, что мог.

Кайли. Девятнадцать лет. Осиротела в шестнадцать лет. Окончила среднюю школу лучше всех в классе. Не в колледже, хотя, конечно, достаточно умна, чтобы так закончить. Ни мужа, ни парня, слава богу. Я не знаю, как бы я с этим справился. Одна только мысль о том, что на нее лягут руки другого мужчины, заставляют зверя внутри меня сходить с ума от ревности.