Безумные (СИ) - "Anyuta" (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Мой нос улавливает приятный запах: мягкий, женственный и такой нежный, что от наслаждения мои глаза закрываются. Чарующий шлейф проносится мимо, и чья-то холодная ладонь задевает мои пальцы. Только темнота способна настолько обострить все чувства, что даже малейшее и нечаянное касание побуждает разум взобраться на самый высокий трамплин и сигануть в бездонную пучину необузданных фантазий.
Кто она? Как её зовут? Жаль, что при знакомстве обязательно назовет мне фальшивое имя, потому что так того требуют дурацкие правила, которых я редко когда придерживаюсь. В имени есть все: настроение, характер, ощущения… Разве можно почувствовать все это, когда представляются какой-нибудь Джессикой или Красоткой Лесли?
Тихо следую за невидимой нимфой, оставляющей позади себя пленяющий аромат, похожий на темный шелк. Мне кажется, я трогаю его руками.
Очень скоро я действительно коснусь его. Буквально, через несколько минут.
1.
За два месяца до этого…
— Офигенный аромат, — шепчет Миша мне на ухо. Тихонько вдыхает запах, коснувшись носом моей шеи и, когда неспешно отстраняется, блаженно закатывает глаза. — Фантастический. Похож на белую прозрачную вуаль.
— Дольче творит чудеса, — пожимаю я плечами. Тянусь за своим бокалом с шампанским и посылаю невесть кому полуулыбку.
Рано или поздно это произойдет. Зажгутся огни, выстроятся в ряд одинаковые автомобили с дурацким декором, заиграет торжественная музыка, а люди с цветами станут толкать все ту же заезженную речь о семейном счастье, благополучии и взаимопонимании. В этот день все они будут улыбаться, пить и тихонько радоваться, что наконец-то им удалось вылезти из своих серых будней и окунуться в яркую праздничную атмосферу за чужой счет.
А что будет со мной?
Пожалуй… С вытаращенными от ужаса глазами стану искать пути отступления. Задеру пышное платье, оголив дрожащие колени, и побегу сломя голову, куда глаза глядят. Как в том фильме с Джулией Робертс. А моя белая и невероятно длинная фата неспешно пролетит в воздухе и, в конце концов, изящно уляжется на зеленой скошенной траве, и эта картинка станет заключительным кадром свадебного видео.
— Еще чуть больше месяца и мы, наконец, откроемся. Со следующей недели запускаем рекламу!
— Которой занимаюсь я! — не без гордости поясняет моя подруга Илона. Её ослепительная улыбка и глубокое декольте приковывают взгляды всех мужчин за нашим столиком. Сегодня она именинница, ей положено быть в центре внимания. — Будь спокоен, успех твоему кафе гарантирован!
— Даже и не думал переживать по этому поводу, — с улыбкой говорит Миша, бросив на меня мимолетный взгляд. — Ну, что, выпьем за именинницу!
Знаю, Миша очень беспокоится по поводу открытия студенческого кафе, о котором грезил последние два года. Сколько же раз он составлял бизнес-планы для различных проектов и уничтожал все, лишь потому что в миг переставал верить в реальность их существования.
— С Днем рождения, Илона! Шампанское приятное, не слишком сладкое и навязчивое. Такое же будет на моей свадьбе?
О, Всемогущий, какая свадьба?! О ней речи-то даже не заходило, с чего вдруг эти пугающие мыслишки рождаются в моей голове? Быть может, предчувствие? В таком случае, дело — дрянь. Мое чутьё ещё никогда не подводило меня.
Мой аромат похож на белую полупрозрачную вуаль. Отличненько.
— Спасибо вам, дорогие мои! Так приятно, что все вы меня любите! Какой же прекрасный вечер! Давайте сфотографируемся?
Моя подруга Илона — жгучая брюнетка с копной густых длинных волос. Настоящая сердцеедка с ногами топмодели, пышной грудью и сексуальной родинкой над верхней губой. Каждый раз, когда смотрю, как она умело флиртует с мужчинами, игриво улыбается и делает такой томный кошачий взгляд, от чего те готовы штабелями падать к её ногам, во мне просыпается странное чувство, сравнимое с тоской и даже обреченностью. Понимаю, что мне всего двадцать пять и, наверное, все самое интересное еще впереди, тем не менее, бывают минуты, когда ощущаю себя семидесятилетней старушкой, чьи молодые и безрассудные годы давным-давно остались позади. Иной раз хочу стать хотя бы на один день Илоной. Почувствовать такую раскованность и уверенность в себе, что смогла бы совершить нечто, от чего волосы бы дыбом встали. И, безусловно, в рамках приличия и закона. Например, татуировку набить… Даже самую малюсенькую.
— Ты не голодна? — тихонько спрашивает меня Миша.
— Нисколько, — отвечаю я и на сей раз тянусь к стакану с газированной водой. На его месте, я бы уже давно поинтересовалась, почему меня постоянно куда-то тянет, когда он только только намеревается приблизиться. — Уже и запеченные овощи не лезут.
— Хочешь закажу тебе на десерт пирожное с трюфелем? Очень вкусное.
— Нет, спасибо. Не думаю, что настало время для десерта.
— Может, повторить твой «Цезарь»?
— Я не голодна, Миш, — с нажимом отвечаю я, упрямо взглянув на него. — Спасибо, я сыта.
— Ладно, — с улыбкой говорит он, продолжая смотреть на меня, — но если вдруг захочешь чего-нибудь — только скажи, хорошо?
Я лишь киваю, пряча лицо за широким сверкающим стаканом и сотнями газированных пузырьков. На долю секунды мой взгляд спотыкается о большие сверкающие глаза Илоны, что словно два полицейских, вечно подлавливают меня в ситуациях, когда мое раздражение готово вылезти наружу.
— Кстати, ты не забыла, что завтра вечером мы идем на выставку одного моего хорошего знакомого?
— Ты говоришь мне об этом каждый день на протяжении месяца, — с вымученной улыбкой тихо отвечаю я, — у меня и шанса не было забыть об этом долгожданном мероприятии.
Только бы не виноватый взгляд, пожалуйста!
О, Господь Всемогущий, ну за что?!
— Прости, солнышко, — шепчет Миша, опустив глаза, словно провинившийся котенок, — в последнее время ты много работаешь и мне кажется, что тебе совершенно не до меня. Ведь это не так, правда?
Бегло оглядываю наш столик и, убедившись, что каждый болтает о своем, заставляю себя с нежностью взглянуть на расстроившегося Мишу, что явно ждет от меня ответ.
— Милая, припудрим носик, а? — Илона подмигивает мне, чуть склонившись над столом. Моя спасительница! Я смущаюсь, заметив, как её коллега напротив, кажется, Витя, чуть приоткрыв рот, глядит на приспустившееся глубокое декольте черного платья с открытой спиной. Должно быть, аппетитная ложбинка между грудей сводит его с ума… Да настолько, что еще чуть-чуть и придется сунуть ему салфетку в руки, чтобы протер слюнявый рот. — Миш, выпусти свою красавицу, нам нужно в дамскую комнату. Не скучайте, мальчики.
Илона не говорит, она как будто воркует. Плавные движения кистей и бедер, прямая осанка и легкие прикосновения пальцев к шее — все настолько гармонично и завораживающе, что я сама бы любовалась и любовалась ею. Эта девушка определенно постигла таинство женского обольщения.
В туалете мы поправляем макияж. Я обновляю бежевую помаду, а Илона — красную. Этот яркий оттенок демонстрирует женскую уверенность, внутреннюю силу и, несомненно, страсть. В общем то, чего я напрочь лишена.
— Как тебе вечер? — спрашивает она, разглядывая себя в зеркале.
— Замечательный. За другими столиками мужики глаз с тебя не сводят. И это при том, что рядом сидят их девушки. Или супруги.
— А вдруг любовницы? Смотреть ведь не запрещено, — подмигивает она мне. — Единственный, кого я, как женщина, не интересую — твой Миша, — с нежной улыбкой добавляет Илона. — Даже если бы голая прошла перед ним, он бы меня не заметил.
Если я скажу ей, что чрезвычайно огорчена по этому поводу, она покрутит пальцем у виска и скажет, что я чокнутая?
Поправляю несколько светлых прядей на висках и вытягиваю из высокого пучка шпильку, что больно впивается в кожу головы. И пока Илона наносит несколько капель легкого парфюма на запястья и шею, я все глубже погружаюсь в бездонную пучину собственных мыслей, где Миша, развалившись на кровати, игриво улыбается мне, когда я выхожу из душа в самой отвратительной пижаме, которая у меня только есть. Он говорит, что зря я её надела; стягивает с меня шорты, майку и, издав короткое, как ему кажется, возбуждающее рычание, толкает меня на кровать и принимается зацеловывать каждый участок моего тела. Если у поцелуев бывает вкус, например, клубничный, персиковый, шоколадный или какой-нибудь другой, то эти начисто его лишены. Они такие же безвкусные, как вода в бутылке. Но даже она бывает жесткой или мягкой, чего не скажешь об этих бессмысленных прикосновениях.
