Я его достану! (СИ) - Ланская Алина (книги без сокращений txt) 📗
— Ну нет у меня вакансий! — выдохнул Солодов, и от его слов у меня внутри что-то со страшным грохотом рухнуло вниз. Сердце, наверное, разбилось, а вместе с ним и все мои мечты и без того не самая высокая самооценка.
— Никуда не уйду! — Посмотреть на него боюсь, пялюсь в окно, надеясь на чудо. Но перед глазами только бездушная «Игла». Как насмешка надо всем, во что я верю, над всем, что я считаю правильным и настоящим.
— Василиса, как только у меня что-то появится…
Это конец! Окончательный и бесповоротный конец!
— Серег, так зачем ждать? — раздался сзади приятный мужской голос, от которого вокруг вдруг стало тихо. Я не слышала больше ни надоевшие до зубного скрежета мобильные рингтоны, ни обрывки разговоров, ничего. Все замерло.
— Ты о чем, Вань? — Взгляд Сергея ушел за мою спину, а я даже обернуться боялась. Чтобы не спугнуть надежду, которой явно запахло в воздухе второго этажа редакции «Честного слова».
— Ты разве не слышал Архангельского? У него опять недобор, только что на летучке жаловался. Понятно, что у него мало кто выживает, но если девушка и правда никуда не собирается уходить… — голос многозначительно замолчал. Да что, я маленькая? Намек понят.
— Я готова работать у Архангельского, — быстро, не давая Солодову открыть рот, скороговоркой выплюнула я и не отвела взгляда от несостоявшегося начальника. — Покажите мне его.
Сзади раздался тихий смешок, и тот же, но уже более довольный голос произнес:
— Смелая девушка вы, Василиса, верно? Давайте познакомимся, а потом я вас отведу в пасть к дракону.
Глава 2
Я обернулась, прекрасно зная, кто все это время стоял у меня за спиной. Ну конечно!
— Иван Елисеев. Можно просто Ваня. — Мягкая улыбка коснулась красивого изгиба губ, а ярко-голубые глаза зажглись теплым светом. — Ты что-нибудь знаешь про Архангельского?
— Нет. — Я глуповато улыбнулась парню, о котором столько всего слышала, но до сегодняшнего дня ни разу не видела. Очень талантливый журналист и редкий красавчик. Высокий стройный блондин с правильными чертами лица, при этом очень умный и амбициозный. За два года сделал себе имя, его статьи бьют рекорды по просмотрам и цитируемости. А еще именно из-за него только что накрылась моя работа мечты.
— Конечно, не знаешь. Иначе бы не согласилась. Ничего, что сразу на «ты»? Мы здесь обходимся без реверансов.
— Ничего, конечно. Я Василиса Стрельцова. Сегодня должен быть мой первый рабочий день здесь.
— А теперь из-за меня тебе нет места, верно?
Понимает, что натворил!
— Именно так, но ведь имеешь право, да? — Я старалась говорить дружелюбно, хотя, конечно, считала это чертовски несправедливым. Солодов уже куда-то испарился, а на нас уже начали поглядывать.
— Пойдем, Василиса. — Елисеев тоже все понял, наверняка еще быстрее меня. — Архангельский еще минут десять своих бестолочей разносить будет, так что у тебя есть время отказаться.
— Кто он такой, этот Архангельский?
Я так вцепилась в вакансию у Солодова, что на редакторов других отделов даже не смотрела. А зря, как сейчас выяснилось.
— Григорий Архангельский — шеф-редактор сайта «Честного слова». Строго говоря, на него вся редакция работает, потому что все самое свежее, важное и эксклюзивное у нас сразу попадает на сайт. Но у Жоры есть свой отдел, и там вечный недобор. Сегодня одна новенькая пришла, а всего человек шесть.
Мы стояли у кофемашины, здесь рядом еще и мягкие кожаные диванчики жизнеутверждающего ярко-лимонного цвета. Присев на самый краешек и держа в руках кружку с дымящимся кофе, я не торопилась пока делать глоток. Просто бездумно вдыхала горький аромат и чувствовала, что уже успокоилась. Может, они тут и боятся этого Архангельского, но хуже собственного внутреннего голоса, что я никакая и не смогу чего-то стоящего добиться в жизни, нет ничего и быть не может. И если мне жизнь дала еще один шанс, я точно не накосячу!
— То есть надо на сайт, а не в газету писать, да? — спросила я у Вани, а сама удивилась про себя тому, что эта звезда журналистики до сих пор от меня не слиняла, а терпеливо сидела рядом и дула на свой кофе.
— Типа того, — уклончиво ответил он и немного виновато улыбнулся. — Жора — он хороший, но только очень громкий. Если у него продержишься хотя бы полгода, тебя в любую редакцию возьмут, ну и здесь тоже без места не останешься. Ладно, пойдем!
Я еле поспевала за широким шагом Елисеева и слушала его напутствия.
— Главное, не спорь и не плачь, когда орать будет. Он быстро говорит и никогда не повторяет задания. Не успела понять — твои проблемы, объяснять не будет. Так что всегда ходи с диктофоном, ну или приложение в телефон поставь, если нет. Не психуй, когда он разнесет твой первый материал: ему никто и никогда с первого раза статью не сдал. Остальное потом расскажу. Мы пришли.
Перед глазами массивная деревянная дверь без каких-либо опознавательных знаков.
— А почему там тихо-то? — Любопытство во мне иногда сильнее страха, вот и сейчас захотела узнать, почему за дверью гробовая тишина. В этом здании не самая лучшая звукоизоляция, я это еще раньше выяснила.
Елисеев тоже удивлен, я заметила чуть приподнятую правую бровь и не успела и слова сказать, потому что именно в этот момент дверь со скрежетом распахнулась и прямо перед глазами возникло заплаканное женское лицо с уже потекшей тушью. Спасибо Ване, успел в сторону толкнуть, а то девушка — на вид ей явно тридцатник, а то и больше — сбила бы меня с ног.
Она быстро, не оглядываясь, побежала по коридору и скрылась за белой дверью, на которой чернели две геометрические фигуры: круг, а под ним треугольник. Женский туалет, проще говоря.
— Вон все пошли, — раздался усталый мужской голос.
Мимо гуськом торопливо прошли два молодых парня, наверное мои ровесники, за ними еще трое девчонок и одна очень худая женщина лет сорока.
— Новенькая? Как тебя? Смольская? Останься! — рявкнул лохматый громила. У него настолько примечательная внешность, что я не сразу сообразила, что именно он всех только что разогнал. Это, что, и есть… Архангельский?
— Давай, заходи. — Легкий, но весьма ощутимый толчок в спину. Не дури, Вася, давай вперед. Или к маминому школьному приятелю переводить тухлые технические тексты.
Надев на себя лучезарную улыбку, я переступила порог. Ну вот, словно Рубикон перешла.
— Значит так!.. — Громила не заметил ни меня, ни стоящего за моей спиной Елисеева. — Смольская Лена.
— Лариса, — поправила сидящая перед Архангельским очень худая девчонка с ярко-фиолетовыми волосами. Голос резкий, почему-то в голову пришла мысль, что такую громила с дурным характером точно до слез не доведет. Ты, Стрельцова, лучше о себе думай. Не хватало еще одну возможность профукать.
— Поскольку отдел бизнеса у нас херово работает, то все приходится делать самим! — Архангельский с недовольством откинулся на спинку кожаного черного кресла, которое жалобно скрипнуло под весом хозяина. — Так вот, наши хваленые звезды…
Тут он покосился в сторону Ивана и продолжил:
— …опять облажались, и придется, как я уже сказал, разгребать за ними.
— Жор, мы не про светскую хронику, нам плевать, кто с кем спит и на ком женится. — В доброжелательном тоне Елисеева прорезались раздраженные нотки. — По последним контрактам «Буяна» или его сделке со «Сбером» я тебе все скажу, но с кем спит Бессмертный — мне глубоко нас… наплевать. У меня задание от шефа — рыть все, что касается тендера.
Про тендер ничего не знаю, а вот Бессмертный… Вместе с «Буяном» это может означать только одно — Архангельскому интересна сексуальная жизнь Олега Бессмертного, крупнейшего девелопера нашего города и владельца той самой «Иглы», куда так бодро и радостно топал сегодня утром Пономаренко.
— Трафик падает третью неделю! — рявкнул хозяин кабинета, отчего вздрогнули все, включая Елисеева. — Октябрь на дворе, все из отпусков вернулись, деловая активность возросла, а где просмотры?!
