Доброе утро, Вегас (ЛП) - Стиви Киснер (читать хорошую книгу txt) 📗

Хотя не могу сказать, что необходимо хорошо выглядеть, чтобы пользоваться успехом у женщин. Зарубите себе на носу. Уверенность — это привлекательно. Уверенность — это сексуально. Уверенность нужно носить, как любимую рубашку и тогда на это обратят внимание.

Возьмем, к примеру, рок-звезд.

Мик Джаггер.

Тощий, и был таким всегда. Слишком большая голова и нелепая прическа, как будто он только что проснулся. Одевается так, как будто надел первое, что нашел на полу. Он выглядит как карикатура на самого себя, и я уже не говорю про то, что он вытворяет со своим ртом. Согласно третьей части «Людей в черном», он вполне может быть пришельцем... и вся эта хрень не имеет никакого значения. Этот забавный бродяга поимел больше кисок, чем Хью Хефнер.

Почему?

Потому что он расхаживает вокруг, как петух в своем курятнике. И курочки на это реагируют.

Мудак ли Мик Джаггер? Я не знаю, но это и неважно. Перед ним раздвигают ножки, и он не отказывается.

И позвольте мне поправить вас, прежде чем вы сделаете поспешные необоснованные выводы обо мне : я люблю женщин, потому что они женщины . Если вам нужен совет, жилетка чтобы поплакать, или просто немного понимания, женщины предоставят это вам. Их взгляд на жизнь совсем не такой, как у мужчин. Они мягкие, приятно пахнут и отличаются от мужчин еще множеством удивительных вещей.

Хотя, в каком-то отношении женщины точно такие же, как противоположный пол, на который они так любят жаловаться.

Видите ли, моя мать управляет ночным клуб в казино «Цезарь» сколько я себя помню. В конце девяностых это было место выступления кавер-групп, и в девяносто девятом там собирались все герл-бенды, исполняющие песни Бон Джови. Никогда я не видел таких ослепительно-красивых женщин. Мне было всего пятнадцать, но поскольку моя мать руководила этим местом, я мог приходить после школы и смотреть, как они репетируют.

На самом деле, я был вынужден появляться там в течение получаса после окончания уроков. Несколько раз меня спалили за курением травки, и мама не доверяла мне. В любом случае, пока все бары внутри были закрыты, мама была спокойна за меня, неважно находилась она в клубе или сидела в своем кабинете и работала с бумагами.

Я подносил воду и газированные напитки на сцену для группы во время репетиций, и успел с ними познакомиться. А с их вокалисткой Лейси мы особенно сблизились. Ей недавно исполнилось двадцать один, она была горячей, как пламя в аду, и была не прочь позависать со мной после репетиции.

Чем больше времени проходило, тем больше мама мне доверяла и смотрела за мной уже не так пристально. Может, и зря. Мы дружили примерно месяц, когда Лейси попросила меня занести в ее гримерную беспроводной микрофон, чтобы она могла поменять в нем батарейки. Я был в их раздевалке тысячу раз, и никогда даже не задумывался над этим.

Как только я переступил порог, Лейси набросилась на меня. Мне было пятнадцать, я был перевозбужденным влюбленным девственником — кто бы отказался на моем месте?

Мы занимались сексом еще несколько раз, пока я не наскучил ей или она сочла за лучшее прекратить отношения с малолеткой, чтобы не потерять работу. Я знаю, что она рассказала обо мне другим девушкам в группе, потому что, как только она меня бросила, со мной начала заигрывать гитаристка. После гитаристки была ударница, а за ней бас-гитаристка.

Я жаждал их одобрения, и они знали, что я был совершенно неопытным, но полным энтузиазма. Поэтому всякий раз, когда они не кончали, они подсказывали мне, что я должен сделать, и я запоминал каждый шаг, каждое движение. Они научили меня угождать лично им и женщинам в целом, и я хорошо усвоил этот урок.

Я также научился бросать первым, до того, как бросили меня.

И я убедился, что это работает. И, черт возьми, мне нравиться быть кобелем.

Мудак ли я? Я предпочитал думать, что нет.

Дженсен причина того, что мой внутренний подонок лез наружу? Может быть, но я не хотел, чтобы так было. Я думаю это потому, что она единственная женщина, которую я ежедневно вижу так чертовски близко. Спасибо тебе Господи за выходные и возможность перезагрузиться.

Все, связанное с этой женщиной, не доведет меня до добра.

Я не знаю ее достаточно хорошо, чтобы заставить ее перестать провоцировать меня, поэтому все, что я могу — это изменить свою реакцию на это. (Видите, доктор? Я способен к самоанализу. Посмотрите, как я справляюсь со всеми этими вопросами).

Дело в том, что я просто не понимаю, что же именно она делает. Она заходит в комнату и такое ощущение, что я весь целиком реагирую на это. Мне становится тесно в собственной коже, голову покалывает, как будто все волосы встали дыбом, и взгляд все время прикован к ней. Какого черта происходит?

Мне нужно найти способ проводить с ней меньше времени (как будто у меня получится) или выработать иммунитет. Что, вероятно, заставит меня проводить рядом с ней еще больше времени.

Охренеть как круто.

Я проснулся от того, что телефон звонил прямо у меня под ухом. Мне повезло, что я не ворочался и не сбросил его на пол. Точно разбил бы стеклянный дисплей. Не то чтобы у меня была возможность особо ворочаться… Лита все еще занимала большую часть матраса.

— Алло? — я попытался произнести именно это, но получилось что-то похожее на ммвво ?

— Привет, Так! Похоже, я тебя разбудила, — Господи боже, можно мне взять перерыв от этой женщины хоть на один день? Ее голос был слишком бодрым для того, кто десять часов назад был слишком пьян, чтобы подняться вверх по лестнице. Звук ее голоса разрывал мою голову на куски. — Послушай, как только ты проснешься и приведешь себя в порядок, мне потребуется твоя помощь.

— Фффто? — я проспал всего несколько часов и мои губы меня не слушались, но Дженсен, видимо, изучала в школе язык похмелья.

— Подвезешь меня к моей машине?

Я попытался облизнуть губы, в надежде, что этого будет достаточно, чтобы говорить.

— Что, прямо сейчас?

— Не то чтобы я торопилась, но до обеда было бы замечательно.

— С этим я справлюсь, — я прикрыл телефон рукой и зевнул. — Посплю еще пару часов и перезвоню тебе.

— Уже почти полдень. Как ты можешь все еще быть в постели? — она засмеялась, и мой мозг, кажется, взбили миксером. — Ты вернулся в клуб после того, как уложил меня спать, Так?

— Веришь или нет, я пошел домой. Просто никак не мог заснуть.

Она замолчала. Ее голос был гораздо тише, когда она спросила:

— Был слишком взвинчен после того, как побил того парня из-за меня?

— Дженсен, я никого не бил. Я оторвал его от тебя и оттолкнул к стене, — зачем я это сказал… На самом деле, я тянул время, чтобы придумать достойную причину для бодрствования. Я чертовски уверен, что она не хочет узнать настоящую. — По телеку начался хороший фильм, когда я пришел домой.

— Что за фильм?

Да твою же мать. Обязательно было спрашивать?

— Я не запомнил название. Гоночные тачки и все вокруг взрывается.

— Это был хороший фильм, и ты не запомнил, как он называется? Ты серьезно?

Возмущение Джен чувствовалось даже через телефон.

— Чтобы заценить классный взрыв мне не нужно название.

— Парни такие странные.

Я пообещал перезвонить, как только приду в себя, но мне просто нужен был перерыв. Сомневаюсь, что я смог бы сейчас моргнуть хотя бы десять раз. И, пожалуй, пробежку лучше отложить, я был слишком взвинчен.

Все, о чем я думал прошлой ночью (сегодняшним утром), крутилось в голове, как фарш в мясорубке. Я включил кофеварку и пошел в душ, бросив всю одежду на полу в кухне.

***

— Чтобы забрать машину необходимо платье и каблуки?

— Заткнись, Так.

Дженсен скользнула на пассажирское сиденье, придерживая подол платья, и попыталась натянуть его ниже к коленям. Я не заметил особой разницы, но ее, похоже, удовлетворил результат. Или, может, она просто бросила попытки удлинить его. Кто их знает, этих женщин.