Рисунок по памяти (СИ) - Воробьёва Татьяна (книги онлайн полные .txt) 📗
— Я плохо помню тот день, в отличие от Самата. Моя память была более милостива. Нам было по семь лет. Помню только, что был очень жаркий день, и мы гуляли в саду.
Сад был великолепен. Это было произведение ландшафтного искусства: изумрудно-зеленая трава, многочисленные клумбы и кусты, фруктовые деревья и большой фонтан. Именно таким Сабира представляла волшебный сад возле дворца падишаха, в сказках, что читала ей мама. Девочка знала, что этот сад отец разбил для ее мамы, ведь она, хоть и была самой младшей, третьей женой, для мужа являлась самой красивой и любимой. Они часто все вместе гуляли здесь, смеясь и играя. Сабира была самой счастливой девочкой во всем Фесе, шагая рядом с мамой, отцом и братом. Но сегодня отец уехал на работу, и девочка скучала.
Она играла в куклы на небольшой поляне, представляя себя, в очередной раз, принцессой за которой вот-вот прилетит на ковре-самолете красивый и богатый падишах. Девочка украдкой смотрела в сторону подвесных качелей, на которых сидела мама, читая книгу. Рядом бегал Самат, играя в отважного воина, размахивая игрушечной саблей.
Все произошло в один миг. Вот мама, улыбаясь ей, встаёт с качелей и вдруг хватается за сердце. Ее качает, и она открывает рот, то ли в попытке вздохнуть, то ли в немом крике. Женщина начинает медленно оседать на землю. Самат, стоящий рядом, отреагировал мгновенно, бросая игрушку и стараясь подхватить мать.
— Сабира, беги за помощью! — закричал он, держа голову матери на своих коленях.
И Сабира побежала. Побежала быстрее, чем когда-либо. В саду собрались все слуги и две первых жены отца. Послышались звуки сирены, но было уже поздно.
Самат так и сидел, удерживая голову матери на коленях, и через всхлипы уговаривал маму открыть глаза, но женщина уже ничего не услышит. Мальчика буквально оттащили от умершей. Все были шокированы и напуганы.
В последующие дни дом погрузился в оглушающую тишину. Не слышен был больше смех, затихла музыка, и двое детей лежали на огромной постели в попытках уснуть. Им нельзя было плакать: нельзя тревожить покой умерших, — , но Сабире так хотелось, что слезы сами катились по бледным щекам. Тихие всхлипы были еле слышны. Самат лежал рядом, молча, не шевелясь, и лишь сильнее сжимал ладонь сестры.
— Нас с братом вырастила Зухра — вторая жена отца. Она старалась, как могла, заменить нам мать.
— А первая, как ее? Таджия? Это ведь она запретила фотографии вашей матери, — фыркнула Эми.
— Лара Таджия очень властная, но умная женщина, — заступилась за свою мачеху Сабира. — Благодаря ей в нашем доме всегда покой и порядок. Говорят, она из королевского рода.
— Все равно это слишком жестоко: лишить ребенка любой памяти о матери, — не унималась Эми.
Сабира пожала плечами. Ее лицо снова стало печальным:
— Однажды отец сказал, что я очень похожа на нее.
— Хочешь, я напишу твой портрет? — спросила Хадижа, у которой до сих пор перед глазами стоял образ маленького мальчика, держащего на руках умирающую мать.
Сейчас она готова была пожалеть Самата. Пережив такое, нельзя остаться прежним. Даже она, не помнящая ни мать, ни того, как произошла авария, ощущала, что в ней
что-то сломалось.
— Ну, я не знаю, — засомневалась Сабира.
— Хадижа прекрасно рисует, — прорекламировала подругу Эми, — Соглашайся.
— Ну, хорошо, — кивнула Сабира.
Тут в дверь постучались. После разрешения в комнату вошла служанка с подносом, на котором стояли сладости и чай.
— Спасибо, Фатима, — поблагодарила служанку Хадижа, как только та все расставила.
— Если нужно будет что-то ещё, только позовите, юная госпожа, — поклонившись, ответила та.
— Попьём чай и начнем рисовать, — сказала Сабира, казалось, уже полностью пришедшая в себя после исповеди, и снова надевшая маску восточной принцессы.
— Как скажешь, — улыбнулась Хадижа.
Девушку больше не раздражала эта манера маленькой хозяйки всего и вся. Кто знает, если бы мама не увезла ее из дома, и не случилось той аварии, то и она сама была бы такой же маленькой принцессой в своем дворце.
Вся большая семья Рашид сегодня собралась под одной крышей в доме Саида. Сам Саид в сопровождении дяди Али уехал встречать Назиру и дядю Абдула, прилетавших утренним рейсом.
Хадижа стояла возле зеркала в полный рост, придирчиво рассматривая себя. На ней была юбка в пол и свободного покроя туника, скрывающая грудь и руки. Ничего не могло бы оскорбить истинного мусульманина в ее наряде, разве что отсутствие хиджаба, но дома, в кругу семьи, носить его не было никакой надобности.
Ещё утром, надевая этот наряд, девушка не сомневалась в своём выборе, но стычка с Раньей поселила страх в душе Хадижи.
С самого утра все были в волнении и радостном предвкушении. Дядя Абдул не был в Рио пять лет, с пропажи Хадижи, а Назиру три года назад выдали замуж за достопочтенного купца Джафара, живущего в Марокко. С тех самых пор сестра не виделась с братьями. После завтрака Саид собирался поехать к Мохаммеду за дядей Али. Мужчина был задумчив, то и дело поглядывая на старшую дочь. Когда же Ранья, как обычно, подошла к мужу попрощаться и пожелать хорошего дня, тот лишь мельком взглянул на жену и, потрепав по голове сына, ушел.
После такого холодного прощания Ранья, конечно, была вне себя от ярости и, поравнявшись с падчерицей на лестнице, сильно сжала ее руку.
— Это ты вносишь раздор в этот дом, — зло зашипела она.
— Я? — непонимающе смотрела на женщину Хадижа.
— Думаешь, почему твой отец был таким недовольным за завтраком?! Он размышлял, что скажет дядя Абдул, увидев тебя, не пойми где воспитанную. Такая же распущенная как… — женщина замялась, словно подыскивая правильное сравнение. — Как все эти западные люди.
— Я не делаю ничего плохого, — вырвала руку из хватки мачехи девушка.
— Да, конечно, — язвительно проговорила Ранья. — Всего лишь не носишь платок и держишь у себя такие книги… О, Аллах, ты позор этой семьи. Я надеюсь, сид Абдул заберёт тебя в Фес. Он уж точно не будет с тобой так покладист, как…
Хадижа не стала дослушивать, вбежав в свою комнату, и вот теперь стояла перед зеркалом в гардеробной.
Взгляд девушки упал на один из платков, что висели на специальных крючках. Внимание привлек зелёный хиджаб по краям оплетенный золотой нитью. Хадижа осторожно взяла его в руки. Материал был полупрозрачным и очень гладким на ощупь. Она глубоко вздохнула и накинула платок на себя.
Хадижа всматривалась в собственное отражение и даже могла сказать, что платок ее нисколько не портил, даже наоборот, создавал ореол какой-то таинственности. Она даже могла сравнить себя с образом матери, что так старательно выводила в альбоме. Чем пристальней она всматривалась в отражение, тем сильнее начинало нарастать напряжение. Очертания комнаты словно стерлись, оставляя лишь манящую куда-то вдаль гладь зазеркалья. Там, в этой глубине, Хадиже чудились силуэты. Девушка словно впала в транс. Перед глазами проносились какие-то бессвязные мельчащие картинки, все кружилось, но звуки… Пугающе отчетливый визг тормозов и звон разбивающегося стекла, а еще голос, знакомый и незнакомый одновременно.
— Осторожно! — крик возник в голове, отдаваясь болью, но воздуха ее лишил тот же голос, только едва доходивший до шёпота, и обращён он был уже точно к ней, — Хадижа, принцесса моя, прости меня. Да сохранит Аллах тебе жизнь…
Девушка сорвала с себя платок, соскользнула на пол рядом с зеркалом, не в силах отдышаться. Она почувствовала, как что-то щекочет верхнюю губу, поднесла пальцы, увидела кровь.
Стук в дверь заставил Хадижу вздрогнуть.
— Юная госпожа, ваш отец с гостями уже подъехал, — услышала она голос служанки.
— Я сейчас спущусь, Фатима, — отозвалась Хадижа, чтобы сердобольной женщине не пришло на ум войти и застать ее в таком состоянии.
Шаги за дверью затихли. Хадижа посмотрела на своё отражение. Бледная, с кровавыми разводами под носом, пожалуй, если она явится в таком виде, то тут же будет отправлена в лучшую больницу Рио. Нужно было срочно привести себя в порядок. Девушка поднялась на ноги. Ее немного качало, голова кружилась, и в ней словно заработали маленькие молоточки. Подобрав платок, откинутый в сторону, девушка прошла в ванную. На платке теперь была большая дыра: видимо, девушка так яростно стаскивала его с себя, что нежная ткань не выдержала. Рука Хадижи дрогнула над мусорным ведром: все же этот хиджаб принадлежал матери — она отложила платок в сторону. Умывшись, причесавшись и убедившись, что выглядит уже не так ужасно, Хадижа вышла из ванной и направилась к двери.
