Боря + Лена = Л… - Воробей Вера и Марина (книга бесплатный формат .txt) 📗
– Можно? – Она по инерции приоткрыла дверь в учительскую, не дождавшись разрешения.
От стола метнулась тень.
– Юр, ты чего?
– Ничего. – Юрка отвел глаза: они у него почему-то неприятно блестели и бегали. – Кахобер попросил журнал отнести после урока.
– Так стойка с журналами там. – Лена указала на противоположную сторону кабинета.
Юрка передернул плечами: а то, мол, я и сам не знаю.
– А я подумал, что «француженка» самостоятельные проверила. Вон стопка на столе, наш родной девятый «Б», только мы еще без отметок. – Он смерил ее презрительным взглядом, откинув голову назад. И глаза перестали бегать, застыли в неприязни: – А чего это я перед тобой распинаюсь? Ты сама-то чего сюда прикатила?
– Меня Кошка вызвала.
– Вот и кантуйся с ней. А мне некогда тут с тобой трепаться.
Юрка пошел к выходу, засунув руки в карманы широченных модных штанов. Навстречу ему вошла Людмила Сергеевна. Она смотрела на Лену, и Юркин уход остался незамеченным.
– Лена! Уже здесь? – Кошка улыбалась. – Хорошо. Да садись ты, садись, в ногах правды нет.
Лена села. На Кошку точно приближение весны действовало. Мало того что она расцвела, сделав короткую стрижку, так еще и подобрела.
– А меня в кабинете директора задержали. У него сегодня именины.
Стало понятно, почему в учительской нет никого из учителей – все шампанским угощаются. И ничего. Им можно в учебное время.
Через несколько минут разговора ни о чем завуч приступила к главному:
– Лена, тут я узнала, что у тебя бабушка в больнице.
– Да.
– И как вы вдвоем с сестренкой справляетесь?
– Нормально справляемся. Нам соседка помогает, – добавила Лена на всякий пожарный. А то кто его знает, что сердобольным взрослым в голову придет – еще в какой-нибудь приют захотят их временно определить. Нет, они с Катькой туда ни ногой. У них семья!
Но Кошку, видно, интересовал другой вопрос.
– Как у бабушки дела?
– Спасибо…
– Подожди ты благодарить. – Кошка накрыла ее руку своей. Рука оказалась на удивление теплой, живой. – Ей действительно может понадобиться платная операция?
– Да. – У Лены опустились плечи: эта постоянная забота давила ее к земле.
– Я подумала, ты только не отказывайся сразу, – предупредила Людмила Сергеевна, – может быть, мы соберем для тебя деньги, хотя бы какую-то часть. Среди учителей, учеников. Я могу позвонить в соцзащиту, в префектуру, выхлопотать определенную сумму на лечение.
Щеки Лены полыхнули огнем. Как это унизительно, еще хуже, чем взять деньги у Бориных родителей. А вдруг они и не понадобятся, а в нее потом пальцем тыкать начнут. Найдутся и такие. Лена знала, помнила… Решение пришло к ней внезапно:
– Нет, Людмила Сергеевна, не нужно ничего собирать, никуда звонить. – Она подняла голову и смело ответила на сочувствующий взгляд синих глаз. – У меня уже есть нужная сумма. И вообще пока не ясно, может, все обойдется и без операции.
– Ну, дай бог, дай бог, – сказала завуч, будучи стойкой атеисткой. – Если тебе нужна будет помощь, любая, обращайся сразу ко мне, не стесняйся. И Кахобер Иванович всегда рад помочь, и не только советом, не забывай об этом.
– Хорошо, спасибо, – сказала Лена и благодарно улыбнулась.
Не ожидала она от Кошки такой чуткости, понимания и деятельного сочувствия. Вот тебе и жандарм в юбке. Оказывается, бывает приятно осознавать, что ты ошибалась в человеке. И вообще, свет не без добрых людей!
16
На следующий день школу облетела оглушительная новость: у молоденькой «француженки» пропал кошелек с приличной, прямо-таки невероятной по учительской мерке суммой – 500 бабосов, в смысле долларов! Почти сразу вслед за этим выяснилось, что она выходит замуж. И главное, не за Лапушку, то есть Игоря Вячеславовича, преподавателя физры. Спортивный Лапушка (вылитый Ван Дамм в лучшие годы, только на десять сантиметров выше) был мечтой всех старшеклассниц. В раздевалке часто обсуждалась его умопомрачительная внешность. У молодого преподавателя за год сложилось два школьных романа. Сначала с Марго, молоденькой училкой словесности, но та его отшила и выскочила замуж за мечту своего детства – Михаила Юрьевича Сергеева, и скоро, между прочим, Сергеевых станет трое. Но Лапушка не сильно переживал отставку, практически сразу начал ухлестывать за «француженкой». Да, видно, что-то у них не заладилось с Марией Антоновной, если она, как и Марго, замуж за другого засобиралась. Но это, как говорится, совсем другая история. А тут кража! В школе! В общем, очередное ЧП – и похлеще, чем общество женоненавистников или драка парней из 10 «А» и 10 «Б» на заднем дворе школы.
Школа дымилась и плавилась от разговоров. Обстановка накалилась до предела. С каждым днем эта неприятная история обрастала новыми подробностями, и трудно было понять: где правда, где вымысел, настолько тесно переплелись факты, домыслы и сплетни.
Достоверно было известно, что Маша отказалась заявлять в милицию. Сказала: «Не стану сор из избы выносить. Сами разберемся». За это ее сильно зауважали во всех классах. Учителя во главе с директором тоже зауважали, конечно, но принялись с методичной настойчивостью вычислять вора. Провели собрания по классам. Полный штиль, разумеется. Устроили общее родительское собрание, на котором призвали к бдительности. Затем стали вызывать в кабинет Кошки вероятных кандидатов, способных совершить неблаговидный поступок: таких во вполне благополучной школе набралось с десяток человек. В их число попали и Боря Шустов с Колей Ежовым.
– Подумаешь, пять сотен зеленых! – бравировал Колька, когда вышел из чистилища. – У нее жених – новый русский последней волны. Он эти пять сотен на чай раздает.
Откуда Колька об этом узнал – непонятно. Ну узнал и узнал.
– Коля, что ты сказал им? – волновалась Юля.
– Что сказал? – возмущался Колька. – Правду. Сказал, что я чист и непорочен, как святая Дева Мария.
– Не, Колян, ты не Дева Мария, ты дятел! – заржал Юрка, тыча пальцем в порозовевшую Юльку.
Раздался оглушительный смех из мужских голосов.
– Борь, а ты?
Лена так издергалась, что ей было не до смеха. Но не могла она при всех об этом говорить, вот и утащила Борьку под черную лестницу, место, избранное для разборок и тайных поцелуйчиков.
– Что я? – Боря обнял ее. – Нормально все.
– У тебя всегда все нормально. Ты просто волновать меня не хочешь. А между прочим, неизвестность – это худшее из зол. – Лена уткнулась взглядом в стертые мысы своих ботинок.
– Ну какая неизвестность! – Борька притянул ее к плечу. – Я к этой неприятности никакого отношения не имею. Давай лучше нашими делами морочиться. У меня тут пару сотен баксов появилось…
– А уже не нужно! – перебила Лена.
– Как? – Борька посмотрел на Лену. – Что, ба вчера сделали эту гастроскопию?
Лена помотала головой. Боря эти два дня не ходил с ней к ба. У него какие-то домашние дела накопились. Лена не стала расспрашивать, какие именно. Она вообще старалась эту семейную тему не затрагивать. Боря больше не напоминал, что хочет пригласить ее к себе, и это молчание было понятнее любых слов.
– Тогда откуда? – растерянно спросил он.
– Не важно, – смутилась Лена и спрятала лицо у него на груди. – У меня эти баксы есть, и давай больше не будем об этом говорить, – пробормотала она приглушенным голосом. – Я так устала от этих денег…
Борины губы прикоснулись к ее макушке, а потом она подняла к нему раскрасневшееся лицо, и они поцеловались долгим, упоительным поцелуем. И только звонок на урок смог оторвать их друг от друга.
Литература шла своим ходом. Боря слушал, а может быть, делал вид, что слушает, и думал о своем. Лена ему не мешала. Она тоже была погружена в свои в общем-то грустные мысли. Так много тайн у нее от Бори. А ведь она хотела, чтобы между ними не было никаких недомолвок, и в то же время сама создавала их. А может быть, это жизнь воздвигает на ее пути трудности, чтобы закалить ее характер. О маме она так и не решилась ему рассказать.
