Невеста для босса - Довлатова Полина (электронная книга .txt, .fb2) 📗
— Ты почему не спишь ещё? Время видела?
— А зачем ты звонишь, если я должна сейчас спать?
Вот же коза маленькая. На всё у неё ответ найдётся.
— Ладно, рассказывай как дела. Что нового?
Прижав мобильный к уху плечом, стаскиваю с себя колготки и потираю уставшие ступни. Господи, как же хорошо. Только чувствую завтра это всё будет болеть так, что я на ноги встать не смогу.
— Нууууу, у меня зуб сегодня выпал, — тянет задумчиво. — Тот передний, который шатался. Точнее, я сама себе его выдрала. Он уже на соплях держался.
— О, класс, поздравляю с первым зубом, — скидываю юбку и осторожно начинаю по одной расстёгивать пуговицы на блузке. У меня, блин, от этих пуговиц долбанный триггер. Я на них даже дышать боюсь, чтоб не оторвались ненароком. — Надеюсь, ты его не выбросила?
— Ну… пока нет. А зачем он тебе?
— В смысле зачем? — наигранно удивляюсь. — Ты что, совсем тёмная? Зуб надо обязательно сохранять, чтобы зубная фея его потом обменяла на подарок.
— Лиз, ну какая ещё зубная фея? — даже не видя Машку, я точно знаю, что сейчас она закатила глаза. — Их не существует. Я уже не маленькая. Я всё знаю.
— Глупости, — отвечаю уверенно. — Кто тебе такую чушь сказал?
— Ну… — тянет задумчиво. — Это все знают…
— Все — это кто? Конкретизируй, Мария.
— Ну, например, Максим Новиков из сорок шестой палаты. Он говорил, что у него уже пять зубов выпало и фея ему ни разу подарка не принесла. Потому что её нет.
— Фея твоему Максу подарки не носит, потому что он козявки ест.
— Фууууу, — морщится. — Это не правда. Ты это только что придумала, да?
— Ты что мне не веришь? Мне — родной сестре? Маш, это, знаешь ли, как-то даже оскорбительно. Я тебя хоть раз обманывала?
— Ну… вроде нет…
— Не вроде, а никогда. И Макс твой ест козявки. Я сама видела. На прошлых выходных, когда с тобой в столовую ходила.
— Это когда ты булочку обратно в тарелку выплюнула?
— Ага, меня чуть не стошнило. Фу, блин, зачем только вспомнила. Теперь опять тошнит, — морщусь.
— Так что, значит, фея всё-таки существует? — переспрашивает с сомнением.
— Ну естественно. Я же тебе сказала. Так что жди подарок. Только не прям вот завтра, — тут же спохватываюсь.
— А почему не завтра?
Потому что я завтра работаю весь день, а потом на ночную смену в бар выхожу, вот почему!
— У феи очень плотный график, — быстро нахожусь с ответом. — Детей-то много. Ей на вас на всех не разорваться. Так что ты зуб припрячь где-нибудь и жди. Фея как будет посвободнее, обязательно тебе что-нибудь подкинет. Поняла?
— Ага. Лиз, а ты завтра ко мне приедешь? — спрашивает с надеждой, и у меня внутри от её голоса всё переворачивается.
— Нет, Маш, я не смогу…
— Почему? Устала, да? Хочешь отдохнуть? Или, может, сходить куда-нибудь? Да я понимаю и не обижаюсь совсем, ты не думай.
— Маш, да никуда я не хочу ходить. Я просто… работу сменила, — выдавливаю нехотя.
Почему-то рассказывать ей о том, что устроилась на новое место, желания совсем нет.
Возможно, потому что я пока сама не осознала изменения в своей жизни. А, может, потому что меня не покидает ощущение, что в этой корпорации я долго не продержусь.
Сидит во мне такое предчувствие, что этот козёл Горский что-то задумал и просто выжидает время…
Но более всего тревожит тот факт, что у моего непосредственного начальника был чёткий критерий к выбору помощницы — отсутствие ребёнка. И, не смотря на то, что Маша мне не дочь, а сестра, она всё равно ребёнок. Ребёнок, находящийся на моём попечении. Если Горский узнает об этом, то мне и моей головокружительной карьере конец, это точно.
— Ты ушла из бара? — поток паршивых мыслей прерывает удивлённый Машин голос. — А куда устроилась? В какой-нибудь дорогущий ресторан?
— Нет.
— Кафе?
— Не в кафе.
— В рюмочную что ли?
— Да нет, Маш, — закатываю глаза. Вот дотошная. — Вообще не в сферу питания.
— А куда тогда? — спрашивает растерянно.
— Я… ну в общем в фирму одну… секретаршей. Там зарплата побольше, да и вообще…
— Секретаршей? Круууууто, — тянет восхищённо. — А как называется?
— Да какая разница? Тебе это всё равно ничего не даст, — отмахиваюсь.
Не хочу вообще говорить о своей новой работе. Потому что тут же начинаю думать об этом щетинистом кабеле. У меня его наглая рожа так и стоит перед глазам. А запах парфюма как будто в ноздри въелся. Вроде он уже ушёл, а я его всё равно чувствую.
Кажется, что морской аромат пропитал все мои волосы и одежду. Это не противно, даже наоборот.
Хотя и не хочется в этом признаваться, но я утыкаюсь носом в собственные волосы, закрываю глаза и втягиваю в себя морской запах с лёгкой перчинкой. По телу моментально бегут мурашки, а внутри становится как-то непривычно тепло. Всё дело в запахе. Он очень вкусный. А Горский тут совсем не причём.
— Лиз, ну скажи. Тебе жалко что ли, — Машка начинает обиженно сопеть в трубку.
— Да не жалко мне. Просто тебе это название всё равно ничего не даст.
— Ну тогда скажи, раз не жалко!
— Господи, какая ты зануда, Маша, — закатываю глаза. — ГорКонсалтСтрой называется.
— Поняяяятно… — тянет задумчиво.
Понятно ей. Как же… Пиявка малолетняя.
— Лиз, а ты получается больше не сможешь меня навещать так часто, да? — Машка старается говорить ровно, но я то всё равно слышу, что голос у неё расстроенный.
— Маш… — сажусь на диван, упираюсь локтями в колени и, положив лоб на ладони, утыкаюсь взглядом в узор старого савдеповского ковра. — Так часто как раньше, скорее всего уже не выйдет… но я буду очень стараться приезжать как можно чаще. Я обещаю. На выходные и, если буду не поздно освобождаться, то на неделе тоже.
Закрываю глаза и рожа красивой похотливой сволочи тут же сменяется грустным лицом моей сестры.
Чёрт! Ненавижу себя в этот момент. Машка и так два года не вылезает из этой проклятой клиники, а теперь ещё и я буду реже приезжать. Чувствую себя отвратительной предательницей, которая её бросает…
— Маш, там зарплата гораздо больше, чем в баре у меня была. Я, может, даже смогу подкопить и подарю тебе на новый год графический планшет. Помнишь ты хотела? Сможешь на нём рисовать…
— Зачем ты оправдываешься? Я что, по-твоему глупая и ничего не понимаю.
— Я не оправдываюсь. И ты не глупая… В основном.
— Не в основном а всегда, — поправляет. — И я всё прекрасно понимаю. Жалко, конечно, что видеться будем реже… я скучаю без тебя. Но я всё равно за тебя рада. Не будешь же ты всю жизнь официанткой работать. Тебе нужно расти в карьере.
— Я тоже по тебе скучаю, — игнорирую её последние слова про карьерный рост.
Честное слово, порой я поражаюсь собственной сестре. Как можно одновременно верить в существование зубной феи и так по-взрослому рассуждать на серьёзные темы?
— Ладно, Машка-мышка, давай, иди спать, а то завтра медсётры тебя на утренние процедуры не добудятся. И не забудь припрятать зуб в надёжное место.
— Хорошо. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Кладу трубку и устало откидываюсь спиной на единственный диван в своей микроскопической комнате, который по совместительству является моим спальным местом.
Я до сих пор так и сижу в трусах и полурасстёгнутой рубашке. И сил раздеться до конца у меня нет. Как и встать и поужинать, хотя, честно говоря, есть хочется просто ужасно.
За сегодняшний день я только воду пила и желудок с голодухи уже в трубочку сворачивается. Но я как представлю, что придётся встать и ковылять до кухни, мне аж плохо становится. Нет уж… потерплю до завтра.
Кое-как поднимаюсь на ноги, стаскиваю с себя рубашку и вместе с юбкой вешаю на вешалку в шкаф. После чего раздвигаю диван и ложусь в постель в одних трусах, потому что в микроскопической комнате дико душно.
Облегчённо выдыхаю, как только голова касается подушки.
Хорошо хоть Ева не стала допытываться о первом дне на новой работе. Видимо по моему выражению лица поняла, что сил о чём-то говорить нет.
