Бывший моей соперницы (СИ) - Лари Яна (книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
— Ответь уже, — кидаю сквозь зубы, направляясь в ванную.
Мне хочется хлопнуть дверью посильнее, чтобы он там оглох к чертям. Но я сдерживаюсь.
Хмуро рассматриваю бельё. На самом деле безумно красивое, жаль, что всего лишь подачка с барского плеча. Благодаря увлечённости Миланки всякими фэшн-блогами я примерно представляю, сколько это стоит. Много. Нет, не так — дофигища, как она бы сказала. И очередная попытка купить моё расположение ничуть не привлекает.
Немного успокоившись, наконец, принимаю тот факт, что со мной ничего ужасного не случится, если объяснить ему как есть. Ремизов — мужчина. Пусть упёртый и грубый, но не зверь же. Что он мне сделает в конце концов? Закошмарит взглядом своим неподъёмным? Пф-ф… Так я уже привыкать начинаю.
Но когда я осторожно выглядываю из-за двери, в номере Марка нет. Зато есть полный поднос с одуряюще пахнущей выпечкой и двумя чашками кофе. Желудок моментально напоминает, что вчера у бабушки мне кусок в горло не лез и надо бы восполнить потраченные на сеновале калории.
Опасаясь, что смету всё до его возвращения, спускаюсь на первый этаж. Не удивлюсь, если Ремизова что-то опять не устроило, и он решил скупить оставшиеся десерты.
Чего не ожидаю — это увидеть его посреди холла, крепко обнимающим Иру...
Стою посреди лестницы и чувствую, как задыхаюсь.
Вот, значит, как. Ясно солнышко явилось и надобность во мне отпала?
Вся кровь во мне будто бы закипает. Бьёт в голову горячими волнами и бедное сердце по рёбрам размазывает. Понимаю, что он-то от прошлого, как я, не отказывался. Понять бы ещё, почему мне так плохо…
Решение уладить разногласия миром сгорает в ослепляющей ярости. Молнией возвращаюсь в номер, рыскаю в раскиданной по подоконнику мелочёвке и, прихватив с подноса пиалу с джемом, залетаю в ванную.
Хотел горяченького? Кушай, не обляпайся…
Глава 10
Марк
Наверное, я впервые за время знакомство с Ирой слушаю её вполуха. И не могу до конца подавить идиотскую улыбку, что имеет к ней отношения ровно столько же, сколько её жалобы ко мне.
Мы остановились в холле, между лестницей и ресепшеном. Можно, конечно, подняться в номер, как изначально и собирался, но тогда получится не очень красиво, как будто я нарочно попросил Надьку раздеться, чтобы кому-то что-то доказать. Так и топчемся в проходе.
— Может, присядем за столик? — предлагаю, прерывая Иру на полуслове. — Закажу тебе кофе с ромом.
Она любит ром, а мне нравился вкус бунтарства и свободы на её языке…
По привычке соскальзываю взглядом к губам — уже не таким привлекательным, какими казались до появления Солнцева. Я знаю это тело так же хорошо, как своё, но близость теперь ощущается иначе. Мы как расколотая пополам чашка — по-прежнему из одного материала, но больше не одно целое.
— Я не за этим пришла.
Её спина каменеет под моими ладонями.
— Френдзона, — соглашаюсь, разжимая руки. Бездумный порыв обнять, чтобы дать ей ощущение покоя, опять не принёс ни тепла, ни удовольствия.
Защищать — это моя потребность. Ира в опеке никогда не нуждалась.
— Мне нужно остыть, иначе прибью его прямо перед свадьбой, — говорит прямо.
— Идея справить поминки мне нравится даже больше, — не могу скрыть кровожадной ухмылки. — Лимузин, как я понимаю, ещё не арендован? Как насчёт катафалка? И чёрный тебе к лицу, я всегда говорил.
— Продолжай в том же духе, — отрешённо кивает Ирка, начав чему-то улыбаться. — Слушаю и понимаю, какой Тим на самом деле адекватный. Он бы не стал затевать что-то плохое… Значит, так оно и было: она сама присосалась, а он всего лишь хотел как лучше…
— Охренеть у тебя выводы! Тоже слушаю и понимаю, что мужик тебе на фиг не сдался, — передёргиваю её слова, моментально вспыхивая. По этой причине наших вечных конфликтов я ни черта не успел соскучиться. — Собачку завести не пробовала? А, точно, блин, аллергия… Тогда ладно, Тимоха разумный выбор. Убедила.
— Мы это уже сто раз обсуждали. Нас тянет туда, где комфортно, а не туда, где выносят мозг и крушат мебель.
— Так и занялась бы комфортом, женщина! — выталкиваю с психом.
Это охренеть, как неправильно! Яйца в паре должны быть у кого-то одного. И этот кто-то испокон веков — мужик!
— О, а ещё Тим не шовинист, — добивает она мою логику.
Нам всегда было сложно вместе, по сути. Но раньше ссоры нас встряхивали, вытекая в моменты безбашенной близости, а теперь не пойму, какого чёрта ей что-то доказываю?
Мне лениво ругаться, и больше не хочется в ней что-то менять.
Вдруг до меня доходит, что между нами скандалы были только ради скандалов. Вся наша страсть держалась на голом адреналине.
Стою оглушённый. Вспоминаю… Вдумываюсь…
Из последнего — я разбил её телефон из-за звонка однокурсника в три часа ночи. Ира в отместку разбила мой байк. Я из вредности не пришёл домой ночевать. Наутро она притащила бедолагу к нам в гости. А потом, когда я спустил его с лестницы, мы почти сутки не вылезали из постели.
А что у нас было кроме яркого секса? Затёртая до зубного скрежета пластинка: ругань до хрипа… щепки… и усталость от постоянного ожидания, когда грянет гром. Её поставили на паузу и всё посыпалось.
— Ты меня любила когда-нибудь?
Ира вздрагивает. Неуверенно сдувает с лица кудрявую прядь.
Секунды ползут одна за другой…
В них кадрами проносятся бьющие по мозгам огни стабоскопов, коктейли самых безумных расцветок, рёв мотора, кураж… Опять по кругу… И опять… Ничего не меняется. Всё громко, напоказ, оглушающе. Ни единого островка тишины и нежности.
— А ты меня любил?
Мы просто долго смотрим друг другу в глаза.
И впервые отводим взгляд. Одновременно. — В каком-то роде... — обобщаю нашу растерянность.
— Спасибо, что выслушал, Марк. — Улыбается с грустью. — Мне нужно было кому-то выговориться, здесь у меня никого больше нет.
Я киваю. Провожаю долгим взглядом кудрявую копну. Откровенно говоря, слушатель из меня хреновый. Надо было поддержать как-то…
Может, оно, конечно, к лучшему. Пусть Солнцев сам свои косяки разгребает.
А меня наверху ждёт мой завтрак. Если повезёт — в красивой кружевной упаковке.
Направляюсь к стойке, за которой сидит тётка с недовольным оплывшим лицом. Узнаю, где можно купить цветы.
Романтик из меня так себе. Я прямой и напористый, не умею красиво ухаживать. Привык скопом брать всё и сразу, чаще женщины сами шли в руки. А тут вроде как надо сгладить углы, раз нарычал.
Позавтракали, блин…
За углом гостиницы нахожу цветочную палатку. Выбор, конечно, удручающий. Свежесть букетов тоже спорная. Присыпанные жуткими блёстками розы соседствуют с поникшими подсолнухами. Не уверен, что Надя оценит. Может снова фыркнуть. А нужно, чтобы ахнула. Я тоже рассчитываю на ответный «подарок».
Н-да…
Встряхнув один из вырвиглазных веников, вытягиваю с середины элегантную белую лилию. На «Ах!» не потянет, но ей по крайней мере должно зайти.
— Цена как за полный букет! — Зыркает раздражённо цветочница.
Рассчитываюсь. Времени на всё про всё и так убил немерено.
Возвращаюсь, открываю дверь. В номере меня встречает слабый запах гари…
В углу комнаты сваленный в кучу завтрак вперемежку с посудой. Прямо на моих белоснежных рубашках.
На кровати поднос, сервированный одинокой пиалой. В пиале горка пепла с торчащей посередине брендовой биркой…
— Приятного аппетита, — выцеживаю вслух приписку, оставленную на клочке розовой бумаги. — Фиалка… Ну звиздец тебе!
Сжимаю кулаки от ярости, ломая стебель лилии. Хрен тебе, а не цветы, дорогая!
Вызываю такси и еду забирать свою тачку. Делаю пару кругов по центру. Нет, я не буду бегать за ней как пацан, — убеждаю себя. Каким-то внутренним чутьём знаю, что Надя этого и добивается. Перебьётся, цаца неподкупная. Тут полный город красивых девчонок — выбирай любую! Но равнодушный взгляд ни на ком не задерживается дольше пары секунд.
