Новый Орлеан - Мэтьюз Клейтон Хартли (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Но это для непосвященных. Однако наверху у него была еще комнатушка, выходящая единственным окном во внутренний дворик. Дверь в нее постоянно находилась под замком. Прислуге заглядывать туда было строжайше запрещено, и даже Одри могла войти в комнату только в сопровождении Фейна. Ключ в единственном экземпляре хранился у него.
В комнате были письменный стол, кушетка, небольшой бар и две огромные картины. На одной была изображена принадлежащая ему ореховая роща, на другой — его ранчо в центральном Техасе. За одной из картин скрывался сейф. Денег обычно он хранил в нем немного — на мелкие текущие расходы, хотя иной раз доводилось оставлять там на ночь и крупные суммы или ценные бумаги.
За другой картиной в стенной нише прятался предмет его гордости — электронное устройство, по своей сложности не уступающее аппаратной крупной телестанции. Это был пульт управления подслушивающим оборудованием. Отсюда он мог, коснувшись пальцем соответствующей кнопки, ясно и четко слышать все, что происходит в любой комнате особняка.
Фейн не был извращенцем — хотя бывали случаи, когда он заслушивался особенно эротическими и громкоголосыми любовными забавами своих гостей и приходил в сексуальное возбуждение.
Электронные «жучки» служили другой цели.
Странно, как люди, весьма важные притом особы, под его крышей пускаются во все тяжкие, вытворяют такое, чего никогда бы не позволили себе в мотеле из страха быть застуканными.
После приемов у Фейна в его особняке оставались ночевать сенаторы, один вице-президент Соединенных Штатов, крупные администраторы, промышленные магнаты, и огромное множество из них не могло устоять перед исполнением сексуально-гимнастических упражнений. И все это фиксировалось магнитофонами. Пленки хранились в сейфе, что и было основной причиной его существования. Прибегать к записям в качестве аргументов для достижения своих целей Фейну пока приходилось, правда, крайне редко, но сам факт, что они у него есть, добавлял ему покоя и уверенности.
Угрызения совести Фейна никогда не мучили. Он был убежден, что в любви и на войне, и тем более в бизнесе; и политике, все средства хороши. К тому же он ведь не подкладывал девиц в постель к гостящим у него набобам. Они тащили их туда по собственной инициативе. Самому Фейну оставалось лишь обеспечить присутствие сговорчивых кандидаток.
Единственным, кого ему еще не удалось заловить в расставленные капканы, был Мартин Сент-Клауд. Либо Мартин сам заподозрил, что комнаты прослушиваются» либо Одри каким-то образом прознала об этом и предупредила сенатора. Фейну, естественно, было известно о романе его дочери с Мартином, как и о квартирке во Французском квартале. Если Одри полагала, что для него это оставалось секретом, значит, она считала своего старенького папку полным идиотом.
К счастью, необходимости шантажировать Мартина пока не возникало. Хотя Мартин был достаточно своевольным человеком и некоторые его поступки Фейн не одобрял, в общем и целом они придерживались одинаковых взглядов. Фейн не возражал против романа сенатора с Одри. Если Мартин сумел бы разлетись с женой без губительного для карьеры скандала и жениться на Одри, Фейн был бы только рад.
Он намеревался сделать Мартина Сент-Клауда президентом Соединенных Штатов, а иметь свою дочь хозяйкой в Белом доме было бы весьма приятным преимуществом.
Фейн сознавал, что сам в политике никогда не достигнет сколь-нибудь высокого положения. Для этого он слишком стар. Да и будь он помоложе, у него все равно ничего бы не вышло. На своем пути к богатству и власти он отдавил слишком много ног, нажил себе слишком много врагов, переспал с женами слишком многих влиятельных людей.
Что ж, роль «творца королей» его тоже устраивает.
Начинал Рексфорд Фейн в небольшом промышленном городишке в Нью-Джерси. Мать его сбежала со странствующим проповедником, оставив десятилетнего мальчишку на попечение хилого и слабовольного папаши, который после этой семейной драмы начал крепко пить. Старший Фейн трудился в механической мастерской. Через две недели после того, как Рексфорду исполнилось шестнадцать, он отправился на работу в стельку пьяный и угодил рукой в электропилу. Обильная потеря крови из перерезанной артерии убила его почти на месте.
Фейн в это время уже второй год учился в средней школе. Школу он бросил и подался на запад. В Техасе устроился подсобным рабочим к человеку, который на свой страх и риск искал нефть. Фейн не боялся тяжелой работы, обладал недюжинной физической силой и умом, впитывавшим в себя знания как губка. Детей у его хозяина не было, и скоро он стал относиться к юному Фейну как к сыну. Через два года им крупно повезло. Празднуя небывалую удачу, новоиспеченный нефтяной магнат сильно перебрал, полез на буровую вышку, извергающую мощный фонтан нефти, сорвался и разбился насмерть.
Так совсем молодая жизнь Рексфорда Фейна была омрачена двумя пьяными смертями.
На этот раз, однако, все было по-другому: Фейн получил в наследство найденное нефтяное месторождение. Через полгода он продал его за двести тысяч долларов и пошел в гору.
Заниматься поисками нефти Фейн посчитал слишком рискованным и решил заняться делами более надежными. К богатству он карабкался двумя путями.
Всякий раз, когда ему доставались крупные суммы, часть денег Фейн, страхуясь от инфляции или каких-либо других финансовых потрясений в будущем, вкладывал в земли; сегодня он владел несколькими ранчо, где разводили коров, садами, где выращивали орех пекан и персики, питомниками и заказниками, участками строевого леса. Но по-настоящему большие деньги текли из другого источника.
Он стал корпоративным пиратом, акулой, рыскающей в поисках предприятий, столкнувшихся с финансовыми затруднениями, но все еще действующих и располагающих достаточным имуществом и активами. Он вытягивал из них все деньги, какие только мог, и выходил из игры, оставляя такие компании банкротами. На подобное способен лишь абсолютно безжалостный хищник, инстинктивно чующий кровь.
Еще в самом начале он научился прибегать к шантажу для достижения своих целей. Он старательно изыскивал слабости у одного или нескольких руководителей попавших в беду компаний и использовал эти сведения. Скоро его стали называть «предвестником самоубийств» — несколько управляющих компаниями, после того как Фейн довел их до краха, наложили на себя руки. На ярлыки, однако, Фейн никогда и никакого внимания не обращал. Базой своей деятельности он, отрекшись от северного происхождения, избрал Юг, поскольку полагал, что лишь южане способны с искушенностью знатоков оценить богатство и власть по достоинству.
Где-то на этом своем пути он обрел жену, которая оказалась столь тактичной, что подхватила двустороннюю пневмонию и исчезла из его жизни через два года после рождения Одри.
Под конец Фейн утратил вкус к финансовому пиратству. Денег он нажил куда больше, чем нужно, и вся острота ощущений исчезла. В поисках новых сфер приложения своих талантов он решил, что займется избранием в президенты своего человека. Тот факт, что широкая общественность может никогда не узнать о его роли в этом деле, для него ничего не значил. Зато человек, которого он изберет, будет об этом помнить. Так же как и другие неглупые политики, а этого уже вполне достаточно.
На то, чтобы найти подходящего человека, каковым оказался Мартин Сент-Клауд, у Фейна ушло несколько лет. Сейчас до президентских выборов оставалось еще два года, но Фейн сознавал, что этого времени хватит только-только — в обрез! Предстояла огромная предварительная работа. Да и самому Мартину придется пересмотреть некоторые из своих идей.
Здесь, впрочем, Фейн никаких проблем не предвидел.
Первым большим шагом к поставленной цели, должен стать нынешний праздник, Марди-Гра, особенно парад Рекса. Фейн уже успел убедить Мартина принять в нем участие и прокатиться на одной из самых заметных платформ. Второй шаг состоял в том, чтобы парад обязательно прошел гладко и получил широкое освещение в прессе. Для этого он и нанял Джеральда Лофтина.
