Давай начнём все с начала (СИ) - Дагова Ульяна (читаем книги онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Зачем? — говорит он вновь и садится рядом. Проводит пальцем по моей ступне. Становится приятно, тело помнит, оно знает хозяина.
С Георгием за ночь я не испытала такого трепета не разу.
— Ариш, скажи, зачем.
Он поизносит мое имя, а я и тут сравниваю, как говорит Савелий, и как Георгий. Колоссальная разница, пропасть.
— А ты?
— Что я? — начинает злится.
— Я видела вас, — опустив руку на его штанину, я игриво провела ногтями, имитируя движение его любовницы. — Она делала так, а ты улыбался.
Савелий выругался, перехватил мою руку.
— Я объясню!
— Не надо. Будь выше. Наши отношения исчерпали себя. Ты разлюбил, я разлюбила.
— Не поверю, — он хватает меня и начинает целовать. Больно, губы кровоточат. Я не отвечаю, но и не сопротивляюсь. Мне всё равно. Хочется, чтобы всё закончилось и меня оставили в покое. Я убью его, — раскрыв ворот халата, проговаривает Савелий, видя следы на моем теле.
Я верю ему, он может. Но хочу ли? Нет, я сама выбрала его, позволила.
— Я люблю его, — выдавливаю из себя. — Как когда-то и тебя. Слышишь меня? — я вижу, чувствую — он слышит. Желваки ходят на его лице, глаза становятся ещё светлее, но он молчит, не перебивает меня.
— Отступи, отпусти меня. Я хочу жить с любимым мужчиной. Подпиши документы.
На моих последних словах Савелий резко встаёт, смотрит на меня. И мне впервые становится страшно. Я никогда его не боялась, было чувство защищённости, но сейчас его не было. Бешеные глаза с поволокой безумия смотрели на меня, я могла поклясться, что видела в них кровь. Что-то дикое и ужасное он излучал сейчас.
Он смотрел на меня, а потом резко развернулся и вышел, точнее сказать, вылетел из комнаты. Хлопок двери и гробовая тишина.
Глава 30
Первые минуты гробовой тишины я прислушиваюсь, опасаюсь, что он вернётся… не хотела даже представлять, что будет, боялась, но, скорее, не его даже, а себя. Проходят минуты. Савелий не возвращается.
Не знаю, сколько точно прошло времени: час, два или десять минут. Я потерялась во времени, в своей пустоте. В какой-то момент я поняла: пусть будет что будет, я готова ко всему. Ничего не изменить, не исправить.
Закрыв глаза, я уснула, но был ли это сон, сложно сказать. Скорее, это был кошмар, дремота, марево. Мне снился Георгий, его горящие азартом и страстью глаза, горячие поцелуи, которые я не хотела, но позволяла совершать. Все повторялось… пряжка ремня, которая ярко сверкала, и мой крик. Я проснулась с криком и колотящимся сердцем, багровые запястья напомнили, что это всё не сон, а суровая реальность, в которой я существую.
Повернув голову, я начала осматриваться и молиться. Только не номер, крутила я мысленно в своей голове и выдохнула с облегчением, когда поняла, я нахожусь у себя в комнате всвоей квартире.
Шум тут же привлёк моё внимание и вызвал страх. Неужели я не одна в квартире? А такое могло быть. После ухода Савелия я не закрыла дверь, это я помнила точно. Соскочила с кровати, выбежала в коридор, проверила дверь и обнаружили её закрытой, но не замкнутой. Задвинув защелку, я прошла по квартире, никого кроме меня в ней не было. Выдохнув, я вернулась в спальню, легла на кровать и заплакала. Всё навалилось как снежный ком. Воспоминания ночи закружились в голове.
Обхватив себя руками за голову, я пыталась ответить себе на вопрос, зачем я сделала это. И понимала: хотела доказать себе, ему, нам, что нет чувств, нет любви, нет ничего… А что получила, что доказала? Только то, что мне неприятно, моё тело воспринимает и помнит только одного человека, одного мужчину, который меня растоптал, бросил. Перед глазами возникла его холеная молодая любовница. И я вспомнила его слова о ней: «Она так напоминала тебя молодую. Её платье…»
От ощущения суррогата, подмены стало ещё больнее. «Так похожа на тебя», — эти слова буквально засели во мне. Крутились и крутились, а я кусала губы, ощущала кровь на языке, пальцах и не могла остановить этот дурдом, в котором сама пребывала.
Мне казалось, я начинала сходить с ума. Все кружилось и кружилось, напоминая какой-то ритуал… кровоточащие губы, до которых я дотрагивалась, собирала на них кончикамипальцев кровь, а в голове звучал мужской голос.
Я закрывала и открывала глаза, пытаясь остановить всё это, даже принялась крушить комнату, но не могла успокоить себя, свои мысли, воспоминания. Всё кружилось, плыло в голове. Я лежала на полу, обхватив себя руками, когда услышала гудение, не сразу осознав, что это вибрация моего телефона.
Протянув руку. я увидела на дисплее Болгарева О.В. и сняла трубку.
— Добрый день, Ольга Болгарева беспокоит. Армина, вы можете говорить?
— Добрый день, да, — проговорила я.
— Армина, секретарь говорила, вы хотели бы пораньше попасть на прием, я вернулась раньше, и мы можем это устроить. Как вы смотрите, скажем, на четверг, в первойполовине дня?
Неважно, какой день, дату назвала бы врач, я была бы согласна приехать, лишь бы остановить этот ужас, выбраться из этой трясины. Если будет нужно, уеду из города, продам квартиру, обоснуюсь, точнее, обоснуемся с малышом иначнем всё сначала.
— Спасибо, я обязательно буду, — ответила, когда Болгарева переспросила всё повторно.
— Тогда до встречи и хорошего дня.
— Спасибо, — выдавила я на автомате и отключилась.
Посмотрела на телефон. Одиннадцать часов дня, понедельник. Три дня, всего лишь три дня, и я смогу что-то изменить в своей жизни.
Глава 31
— Нашли, Савелий Андреевич, — нарушает тишину Кирилл начальник охраны.
— Действуй, — бросаю холодно. Получив распоряжение, Кирилл уходит, а цыпочка на шее тянет. Снимаю ее, разворачиваю в руках, поглаживаю большой тёмный камень в центре на помолвочном кольце Армины. Он переливается, показывая безупречное качество и огранку.
Смотрю на камень, а перед глазами плывёт вчерашний день, точнее, вечер. Переговоры в рыбном ресторане, появившаяся Алина… последние дни она напоминаетназойливую муху. Началась тактика прошлых раз — преследование. Где я, там и она…
И как гром среди ясного неба — кольцо, точнее, кольца Армины. Их принёс официант и положил со словами «Вам просили передать».
Алина, как коршун, попыталась протянуть руки, а я чуть не сломал их ей.
— Она тебе дорога, — холодно, жестко, с тонной боли внутри проговорила она.
Наверное, меня должно тронуть, но мне все равно, никак не трогает. Раздражает.
— Ты сама хотела, — говорю спокойно. — Лезла — получила. Что дальше?
— Я хочу тебя также, как она владеет тобой. Хочу улыбок, страсти. Всего, как она.
«Глупая дура, какая глупая», отмечаю для себя и смотрю на неё.
Она продолжает: «Я родила тебе сына, но зачем он мне, если нет тебя?»
Сравниваю их и не понимаю, как я мог так вляпаться. Повёлся. Они такие разные.
Алина интерпретирует мое молчание по-своему, теперь не ногой, рукой пытается лезть.
Улыбаюсь, как и при ее первых попытках, но не обещаю сломать, а говорю: «Идём, раз так хочешь».
Радости её нет предела.
В туалете обнимаю за талию и хватаю за горло, больно, но не смертельно.
— Запомни. Я сказал раз, ты не поняла, приперлась. Вывел тебя, ты вновь лезешь. Чего добиваешься? Говори, сука, — разжимаю ее горло, давая глотнуть воздух.
— Любви — повторяет она. — Бей, делай, что хочешь, как желаешь, только будь лишь со мной.
— Алина, хватит. Я тебя уберу, если не поймёшь.
Она не понимает, тянет мою руку, целует её, просит о чем-то.
Мне плевать. Бросаю ее в мужском туалете и ухожу.
Набираю охрану. Мне надо понять, где Арина, то, что она всё видела, понятно. Пройдя зал, я не нахожу ее, но понятно одно — она была здесь. Только почему, зачем? Рыбные рестораны она не любит.
Смотрю на кольцо, провожу по нему пальцем. Широкое, один в один как у моей прабабки, потерявшееся в годы революции. У Армины такое же, сделали по моим эскизам. Отец под старость годов открыл в себе любовь к старым корням, нарыл все в архивах. Прабабка была дворянкой. Красивая женщина. Если смотреть на ее фото, то можно найти общие черты ее со мной.
