Сказки серого волка - Кауффман (Кауфман) Донна (книги онлайн полные .txt) 📗
Мистер и миссис Марти — так Танзи называла про себя эту парочку — отошли от них, и Танзи с Райли направились в переполненный зал. На мгновение застыв в дверях, Танзи по своей незамужней привычке быстро окинула глазами зал. Великолепный мраморный пол и колонны отражали яркий свет, повсюду переливы шуршащего шелка и сверкание бриллиантов. Но Танзи ничего этого не заметила. Её глаз привык выхватывать из толпы высокие, стройные фигуры в смокингах. Кто знает, может, ей повезёт, и сегодня среди гостей окажется волк. Может, он бродит здесь в ожидании жертвы. Да, жаль, что сегодня с ней нет Кармина. Он бы ей помог — так же, как и она ему. Вместо этого придётся исполнять роль Леди в Красном для того, кто даже не способен оценить её по достоинству. И при том, как собака на сене, не даст сделать это никому другому.
Результат наблюдения номер три: приличные молодые люди только все портят.
Господи, от таких, как она, вспотеют даже пятки. И как его только угораздило согласиться? Нет, конечно, статус официального кавалера Танзи значительно облегчал ему задачу. Но почему его никто не предупредил, что она отправится на этот бал, нарядившись в костюм одалиски из личного гарема Санта-Клауса? Что ж, если ей нравится секс с Санта-Клаусом, он с радостью нарядился бы для неё в костюм рождественского деда. Даже нацепил бы бороду.
Райли с такой силой сжимал кулаки, что у него заболели пальцы. Что делать? Как иначе побороть желание схватить её и утащить назад в лимузин? Чтобы там проверить, действительно ли её кожа такая же нежная и соблазнительная, как это обалденное шёлковое платье. До сих пор ему удавалось держаться на расстоянии, изображая непробиваемого болвана. Наверняка Танзи думает, что он — полный кретин, если, конечно, вообще думает о нём. Иначе с какой стати она так и стреляет глазами по всему залу, а на него ноль внимания. Черт, можно подумать, ему это нравится. Но чем больше она его игнорировала, чем чаще смотрела в другую сторону, тем ему почему-то сильнее хотелось ей помешать. В высшей степени непрофессиональное поведение. Но что поделать.
Наверное, всё дело в генах. И все равно думать об этом — сущая пытка. Хотя он скорее готов влезть на дыбу, нежели признаться, что постоянно о ней думает. Себе ли самому, отцу, кому угодно.
Кстати, она что-то там говорила про танцы. Модная тусовка, на такой наверняка партнёры касаются друг друга. Райли мысленно поблагодарил своего тренера из колледжа — тот требовал, чтобы его питомцы целый семестр брали уроки танцев. Якобы помогает разработать ноги. Правда, это было около десятка лет назад. Райли оставалось лишь уповать на то, что это сродни умению ездить на велосипеде. Или сексу. Раз научившись, уже никогда не разучишься.
Пока они шли к столику, Райли наблюдал, как Танзи обменивается с гостями рукопожатиями, как дарит направо и налево улыбки. Нет, даже не к столику, а к главному столу. Господи, что он здесь забыл? Каким ветром его сюда занесло? Ведь он соврал, говоря, что бывал на подобных сборищах. Нет, конечно, вместе с товарищами по команде Райли приходилось участвовать в мероприятиях по сбору пожертвований. Как-то раз для владельца команды они даже приняли участие в тусовке вроде этой. Но в том-то и разница, что тогда они были всей командой. Как неуклюжие подростки, толпились кучей, глупо улыбались, вертя головами по сторонам, и страшно опасались, как бы их не пригласили на танец. Обычно в такие моменты Райли бывал ужасно рад, что он не суперзвезда и мало кто знает его в лицо.
И всё-таки сколько лет он не облачался в смокинг!
Он старался не подавать виду — кивал, когда его представляли, пытался делать заинтересованное лицо, когда все вокруг радостно щебетали, как, мол, это замечательно, что Танзи заняла место Миллисент, и, если требовалось, цеплял на лицо слащавую улыбку. А ещё всё время вертел головой в отчаянии и надежде, что где-то разносят не шампанское, а что-то другое. Черт, ну почему на модных тусовках нельзя подавать холодное пиво? Кто ему объяснит?
Нет, всё-таки следовало прийти сюда одному. Сборище представляло собой настоящий шведский стол, только вместо блюд здесь были богатые и очень богатые. Может, ему повезёт, и он до того, как все закончится, сумеет очаровать десяток-другой потенциальных клиентов и таким образом обеспечит себе контракты на будущее. Плохо то, что приходится держаться этаким агнцем — что ж, сам виноват, никто не заставлял, — что мешало ему быть на короткой ноге с гостями.
Да и с ней тоже.
Что, кстати, тотчас заставило Райли вспомнить про отца — то, чем Парриш-старший занимался в Санта-Розе последние две недели. И главное — с кем. Когда Райли согласился работать в паре с отцом, он дал тому однозначно понять, что если Финн желает заработать себе на спокойную старость, то на первом месте для него должен быть профессионализм. Только это качество позволит вывести их семейное предприятие — «Парриш секьюритиз» — в солидные игроки на поле детективных услуг. Увы, отец зарекомендовал себя игроком совершенно иного толка. И дело не в том, что Финн отлынивал от своих непосредственных обязанностей, пока эти обязанности давали ему возможность приятно проводить время. Что ж, оно прекрасно, только для Финна на первом месте стояли удовольствия, а не работа. И он упорно отказывался взять в толк, что, собственно, в том плохого.
Подали угощения, последовал обед из четырёх блюд, и на какое-то время все занялись поглощением пищи. Потом Райли с удовольствием наблюдал, как Танзи, стоя на возвышении, раздавала стипендии. Кстати, удовлетворённо отметил он, хвалёное самообладание её подвело, и она слегка раскраснелась. Неудивительно, если учесть, что вы стоите перед огромной аудиторией и на вас устремлены тысячи глаз. А чего стоили счастливые лица тех, кто удостоился наград!
Ему ли не знать, что стоит получить возможность высшего образования! Правда, своим дипломом Райли был обязан собственным успехам на футбольном поле. Ему никогда бы не попасть в колледж, если бы он полагался только на финансовую помощь со стороны отца, хотя, надо отдать Финну должное, тот всячески поддерживал сына морально. Конечно, и диплом у него всего лишь по физическому воспитанию. Но с другой стороны — вот он, неплохой специалист по частным расследованиям. Надо ли говорить, что ему, как, пожалуй, никому из гостей, были понятны мечтательные улыбки и горящие глаза молодых людей, что пришли сегодня сюда за благотворительными подношениями.
Что, впрочем, не мешало Райли одновременно размышлять на тему сложной и обманчивой натуры Танзи Харрингтон. Роковая женщина для мужчин, сильная героиня-одиночка для читателей, остроумная собеседница для ведущих радио — и телепрограмм, прекрасно владеющая собой на телевидении, острая на язычок на радио и вместе с тем совершенно не привыкшая находиться в центре всеобщего внимания!
Когда Танзи вновь села рядом с ним, слегка запыхавшаяся и раскрасневшаяся, в глазах её было то же мечтательное выражение, что и у тех, кого она только что облагодетельствовала.
— Теперь мне понятно, почему Миллисент спихнула с себя эту обязанность, — произнесла она, пытаясь подражать самой себе в сухом, резковатом остроумии. Однако Райли услышал в её голосе неподдельное волнение, прочитал его по её лицу. — Пока я там стояла, то ощущала себя чем-то вроде самозванки, — продолжала тем временем Танзи. — И хотя я ношу то же имя, что и фонд, я не имею к нему ни малейшего отношения. Это все заслуга Миллисент. Между прочим, тяжкий труд, если судить по тому, что я сегодня слышу со всех сторон.
— А что мешает и вам принять в нём участие?
Вопрос, заданный тихо и спокойно, застиг Танзи врасплох, и она умолкла. Кстати, у Райли и в мыслях не было его задавать. Тем самым он словно пересёк невидимую границу, отделявшую профессиональное от личного. Но не успел он пожалеть о сказанном, как Танзи уже ответила, причём ответила искренне, если судить по её лицу.
— Наверное, всё-таки приму. Раньше мне никогда не хотелось. Скажу честно, я только и делала, что увиливала, чтобы иметь как можно меньшее отношение ко всему, что касается выполнения семейного долга. — Она посмотрела на Райли и вновь улыбнулась своей слегка лукавой, понимающей улыбкой. Нет, что ни говори, она чувствовала себя здесь как рыба в воде. — Уж лучше я займусь созданием своего собственного наследства, если можно так выразиться. Меньше ответственности.
