Ты сильная (СИ) - Киселева Татьяна Васильевна (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Она горько вздохнула и, достав с антресолей сумку, упаковала оставшиеся вещи. Доставая из шкафа последнюю футболку, она поднесла её к лицу. Хоть та и была стираная, Кате показалось, что она сохранила запах мужа. Уткнувшись лицом в футболку, женщина зарыдала. Минут через пять рыдания стихли, Катя встала с кровати, на которую опустилась, когда плакала и пошла в ванну. Бросила футболку в стирку, умылась холодной водой и направилась на кухню. Заварила себе кофе и набрала телефон мужа. Он снял трубку в ту же секунду, словно ждал её звонка.
— Да, Катя, слушаю тебя. С приездом...
— Ковалёв. Забери свои вещи всё полностью или я вынесу их на мусорку. И продукты тоже забери, твоей беременной пассии они пригодятся больше...
— Зачем ты так Катя? Если не хочешь, их есть, не ешь. Дети пусть едят, я всё же их отец. Вещи заберу, если ты не против, я подойду минут через двадцать? Я хотел бы поговорить с тобой. — голос у Женьки был глух, было понятно, что ему тяжело даётся разговор.
— Можешь подойти. А насчёт разговора? Не вижу в этом необходимости.
— Я скоро буду, — прервал её Евгений и отключился.
А Катя замерла с телефоном в руках. В её душе боролось желание его увидеть и страх. Страх, что она не выдержит и начнёт его умолять не бросать её. Она взяла в руки чашку с кофе и мелкими глотками стала его пить, пытаясь успокоиться, собраться с силами. И ей почти удалось это к приходу Евгения.
Женька с жадностью смотрел на Катю. Она похудела и загорела, а волосы, наоборот, выгорели на южном солнце и стали светло-золотистыми. Кате всегда шёл загар, и Женька с трудом сдерживал себя от того, чтобы не наброситься на жену с поцелуями. Боже, как же он соскучился по ней.
— Здравствуй, Катя. Замечательно выглядишь, — выдавил он из себя.
— Спасибо. А ты не очень, молодая жена спать не даёт? Или неспокойная совесть? — язвительно ответила ему Катя. Она ехидничала, а у само́й сердце оборвалось, Женька сильно похудел, оброс, под глазами тёмные круги и вообще он выглядел сильно уставшим.
— Скорее совесть, — усмехнулся Евгений, — Я запутался Кать.
— Так распутывайся, я-то здесь, причём! Я тебя не запутывала.
— Катя, ты прости меня, пожалуйста. Я знаю, что сделал тебе больно, но выслушай меня, прошу тебя. Это важно.
— Хорошо, я выслушаю тебя, только скажи вначале, когда суд?
— Суд? Повестки, пока не было. Так что я тоже не знаю, когда будет суд — Женька не смог признаться Кате, что Никита по своим связям попросил судью забыть про его заявление на максимально возможный срок, с тем чтобы дать так необходимое им время.
— Понятно. Слушаю тебя. — Катя вздохнула и села в кресло, опустив глаза вниз. Смотреть на мужа ей было больно.
— Кать, очень тебя прошу, выслушай всё. Поверь, я знаю, как тебе будет тяжело, но мне тоже нелегко говорить об этом...
— А можно без предисловий? Покороче как-то! — оборвала его Катя.
Женька глянул на неё, и Катя содрогнулась от той боли, что плескалась в его глазах.
— Боюсь, покороче не выйдет. В январе, когда ты с детьми ездила на Кремлёвскую ёлку, я с Никитой и Лёшкой встречался в «Аллегро». Я тогда выпил там достаточно прилично, но сильно пьян, всё же не был. Никита предложил, остаться у него ночевать, но я дурак не согласился. Машину оставил на стоянке, вызвал такси и уехал домой. Ты помнишь, наверное, я тебе звонил, когда ехал.
Помнила ли Катя? Конечно, помнила, она тогда ещё посмеялась, — Ах, значит так, Ковалёв. Кошка из дома и мыши в пляс. Точно, только кафе или сауна с девочками тоже была?
Он ей тогда ответил, — А как же, сауна тоже была. Она прямо за углом, ты же знаешь. Только нас туда не пустили, обидно Кать. Вот еду домой несолоно хлебавши. Я соскучился, возвращайтесь скорее.
— Ну вот, приехал я домой, принял душ и нагишом вышел из ванны. Я ещё помню, достал из холодильника бутылку пива. Открыл её и выпил. А потом пошёл спать.
Проснулся от звука женского плача. Я Катя спросонья подумал, что это ты. Напрочь отбило, что вас дома нет. Я потянулся к тебе...
Катя вздрогнула, а Женька тут же поправился.
— Я думал, что к тебе, ногу на неё закинул, прижал к себе в шею целую, шепчу, — Ну ты, что родная, приснилось что? А она плачет и отталкивает меня. Глаза открываю, а это Ирка. Я с постели вскочил, гляжу на неё, — Ты что здесь делаешь? — спрашиваю. А сам вижу, что у неё синяки здоровые везде, на бёдрах, на запястьях, шея и грудь вся в засосах. А на простыне пятно кровавое. Мне даже стало, — Это я сделал? Я с тобой так? — спрашиваю. А она плачет и головой мотает. А тут бабка её в спальню вваливает, — Что здесь такое происходит? — орёт. Я, честно говоря, от растерянности даже не заметил, что она всё на телефон снимала. И Ирку в нашей постели и меня стоя́щего голым...
— Соседи, вы где? А вот вы где. Женя, там Ирочку из больницы выписали, поедем, заберём касатку. — голос Клавдии Абрамовны лился сладкой патокой, а глаза зорко выхватили и расстроенное лицо Кати, и решительно настроенного Женьку.
— Чуть позже Клавдия Абрамовна, не видите, я с женой разговариваю!
— А ты со мной так милок, не разговаривай. Я сказала, едем за Иркой, значит, немедленно едем! Или ты пожалеешь, — злобно гавкнула пожилая женщина.
Женька с мольбой посмотрел на Катю и молча вышел из дома. Старуха вышла вслед за ним.
Катя сидела оглушённая. «Её Женька изнасиловал девчонку! Как такое могло, случиться! Она просто отказывалась, это понимать. Нет, конечно, жёсткий и страстный с*кс был иногда и у них. Но здесь судя по его рассказу, было что-то совсем запредельное, да ещё и с девственницей. Недаром девчонка плакала. Чтобы первый раз, да такое. И с этим человеком я жила. Я, похоже, его совсем не знаю» -— думала женщина.
Но чем дольше она размышляла над случившимся, тем сильнее крепла её уверенность, что здесь что-то не так.
Да этого просто не могло быть, не могло, и всё. Её Женька не насильник. Или она действительно, совершенно не знает своего мужа.
Глава 7
Выйдя на улицу Евгений, повернулся к соседке и спросил её, — Ну и что это сейчас было? Вы, что считаете, что теперь можете мной управлять? Решать, когда и с кем мне разговаривать? С кем общаться, а с кем нет? Знаете, мне это надоело. Я не знаю, как ваша внучка оказалась в моей постели, но я её туда точно не приглашал. Я больше, чем уверен, анализ ДНК подтвердит, что у меня с ней ничего не было. И я очень жалею, что с самого начала поддался на ваш шантаж.
— Ну и чего ты взъерошился! Не собираюсь, я тобой командовать. Да и какой ещё анализ ДНК? Деньги только на ветер. Твои это дети, даже не сомневайся. Иринка до тебя ни с кем не была. А после твоих ласк, вообще теперь мужиков боится. Хватит глупости-то болтать, поехали её забирать. Звонила, ждёт уже, — Клавдия Абрамовна подтолкнула Евгения к калитке, и стараясь скрыть заинтересованность, спросила.
— О чём с Катькой-то разговаривал?
— Ваше-то какое дело? О чём надо, о том и говорили. Я не собираюсь, перед вами отчитываться, — Евгений сел за руль, завёл машину и тронулся с места.
— Поди денег требует, твоя бывшая-то? Суд-то когда будет? Что-то долго не назначают? Ты, там заявление случаем не забрал?
— Не забрал. Секретарь сказала судья в отпуске. Вернётся, потом назначит заседание. Но вы сильно-то не надейтесь, сразу нас не разведут. Всё-таки дети у нас, — Евгений спокойно отвечал, а сам чуть зубами не скрипел от злости.
Его бесила вся эта ситуация, хитрая старуха не дала рассказать Кате всё, что он собирался. Опять прервала в самый неподходящий момент. И что теперь Катя там надумает и к какому придёт выводу, один бог знает. Вдруг Катя больше не захочет его выслушать. Но он надеялся, он очень надеялся, что она не поверит во весь этот бред. Хотя, как он может рассчитывать на что-то, если вначале даже сам сомневался и думал, что мог совершить такое.
Не поверит!
Да ему самому понадобилось почти четыре месяца, чтобы усомниться, что он не совершал такую гнусность. Он не доверял своей интуиции, не доверял своим ощущениям. Он помнил хрупкое тело в своих объятиях, помнил алое пятно на простыне и ничего не понимал. Но чем больше вспоминал, о том, что произошло в тот день, тем сильнее становилась уверенность, он здесь ни при чём.
