Подъем (СИ) - Стасина Евгения (читать книги регистрация txt, fb2) 📗
— Я пытался тебе понравиться, а это, знаешь ли, задача не из легких. *** К приезду сына я запланировала грандиозный праздник. Проштудировала множество сайтов, организующих украшение помещений воздушными шарами, несколько часов потратила на создание плаката, с кричащими ярко-синими буквами, затеяла генеральную уборку, вымыв каждый уголок нашей квартиры. Завтра, когда Семен переступит порог своей обновленной спальни, я вынесу огромный торт, заказанный в лучшей кондитерской, и буду с упоением смотреть на мальчишку, больше месяца прожившего вдали от меня. Я объемся сладостей и буду громко вздыхать, слушая его рассказ о пролетевших каникулах с отцом и двухнедельном пребывании на море под чутким контролем родителей Андрея. А пока, я выхожу на улицу, желая как можно скорее добраться до своего магазина. На часах начало седьмого и небольшая парковка рядом с домом, уже забита автомобилями вернувшихся с работы жильцов. Я спешу к своей машине, останавливаясь как вкопанная перед открывшимся мне безобразием: сверкающая в лучах вечернего солнца Ауди, словно специально, заблокировала выезд моей иномарке. Я несколько раз моргаю, чувствуя, как внутри разрастается раздражение, и гневно произношу слова, совершенно не красящие молодую женщину. — Зачем ты пинаешь мою машину? — спустя три минуты оглушающего воя сигнализации, появляется виновник моих неудобств. — Ооо, прости! Я бы определенно не стала этого делать, соблюдай ты все правила парковки! — вставая с капота его дорогой игрушки, на который бесцеремонно опиралась, говорю как можно спокойнее. — Отгони машину, я опаздываю, — следуя к своей водительской двери, прошу я Титова. — Давай подвезу? — Нет, уж, справлюсь сама, тем более что как водитель ты мне доверия не внушаешь. — Брось, тебе же не выехать, — постукивая пальцами по крыше своего автомобиля, издевается мужчина. — Ты шутишь? Просто сядь за этот гребаный руль и освободи мне дорогу! — закипая не на шутку, привлекаю внимание сидящих на лавке бабулек. — Прости, но я никуда не тороплюсь, — он прикуривает сигарету и, выпуская кольца из дыма, продолжает освою пытку. — Убери ее с дороги! — я подхожу вплотную к ненавистному мне человеку и цежу сквозь зубы, сжимая пальцы в кулаки и вдыхая запах его табака. — И не подумаю… Так что, если действительно торопишься, садись. Так и быть, проявлю свои лучшие качества и довезу с ветерком. Я издаю что-то среднее между жалобным писком и грозным рыком, вскидывая голову к небу, зло бью колесо носком своей обуви и отхожу прочь, прячась в салоне своей машины от его ехидного смешка. И сижу, пытаясь вернуть себе спокойствие и контроль над собственными эмоциями. Сергей же неспешно докуривает, отбрасывая окурок в сторону, и продолжает прожигать меня глазами, не двигаясь с места. — Думаешь, ты самый умный? — так и не справившись с гневом, вновь выбираюсь на свежий воздух. — Да, и при этом довольно милый. Что-то я больше не вижу желающих тебе помочь, — озираясь по сторонам, потешается он. — Иди к черту! Вызову себе такси, — доставая мобильный, даже не думаю сдаваться, однако, не успеваю отыскать номер в телефонной книжке. — Какого… — Вот незадача, да? — пряча мой смартфон в кармане брюк, кивает мне на пассажирское кресло, устраиваясь за рулем. — Садись. *** — Да, брось! Могла бы и поддержать разговор хотя бы из вежливости, — лавируя между мчащимися автомобилями, улыбается Сергей, не отрываясь от дороги. — Не считаю нужным. Я, кажется, уже доступно тебе объяснила, что думаю на твой счет! — Да уж, твоя пощечина была довольна красноречива, — сворачивая, подтверждает он. — Кстати, возвращаясь к вопросам о воспитании… В твоем возрасте уже нужно усвоить элементарные правила: нельзя совать пальцы в розетку, нельзя переходить дорогу на красный и нельзя бить мужчину за поцелуй, который тебе явно понравился. Я заливаюсь краской, но все же стойко выдерживаю наш двухсекундный обмен взглядами, призывая себя смолчать. Но его вздернутая бровь подталкивает меня к краю… — Ты слишком самонадеян, — складывая губы в подобии улыбки, открываю его глаза на очевидный факт. — И уж прости, но раньше мне не попадались такие наглые грубияны. — Сочувствую, — лишь блеском темных глаз выдает свой озорной настрой. — Может быть, выпьем кофе? В этом районе есть неплохая кофейня… — У тебя что, раздвоение личности? — я разворачиваюсь вполоборота, пытаясь разгадать причину его поведения. — С чего ты взяла? — С того, что пару дней назад ты предлагал мне заняться с тобой любовью, словно я, снятая на дороге ночная бабочка! Двадцать минут назад ты заблокировал мне выезд и отобрал мой мобильный, который, кстати, до сих пор не вернул! А сейчас сидишь с милой улыбкой и как добрый приятель предлагаешь зайти в кафе? У тебя явное отклонение! — Я отчетливо помню, что о занятии любовью речи не шло… Я предлагал тебе секс — без обязательств и глупой болтовни. — Вот видишь! Именно об этом я и говорю! Нормальный человек не говорит женщине в лоб, что она сгодится лишь на одну ночь… — Отлично, сойдемся на том, что я необычный, — останавливаясь рядом с моим магазином, отвечает мне Титов. — Наверное, я погорячился и выбрал не лучшее время для своего предложения. — Не думаю, что подходящий момент когда-то настанет, — отстегивая ремень безопасности, говорю, искренне веря в правдивость своих слов, и громко хлопаю дверью, даже не думая благодарить этого невыносимого человека.
Над городом зарядил дождь. Крупные капли спадают на землю затяжными ливнями, лишь изредка беря передышку. Хмурое небо, отсутствие солнца и огромные лужи — антураж наших серых будней последние несколько дней. Невзирая на неприглядную картину за нашим окном, жизнь не стоит на месте. Работу, тренировки, поездки к родным еще никто не отменял, и, прячась под огромным зонтом, мы вместе с Семеном стремительно преодолеваем расстояние от подъезда до нашей машины. Мой сын заметно вытянулся, слегка похудел, а волосы, спрятанные под серой кепкой, купленной ему отцом, и с которой он не желает расставаться даже в квартире, щеголяя по дому в бейсболке и яркой желтой пижаме, заметно выгорели на солнце. Я ловлю каждое его слово, пытаясь заполнить каждый пробел, каждое малейшее упущение, вызванное его отъездом, и не могу отказать себе в удовольствии наблюдать за тем, как он сладко спит, закидывая ногу на одеяло.
— Мам, после тренировки, отвезешь меня к деду Мише? Он обещал, что когда я приеду, мы сходим с ним в парк. Я взял с собой ролики!
— Обязательно, только с прогулкой придется повременить. Не думаю, что дождь прекратится, — внимательно следя за дорогой, стараюсь аккуратно лавировать между мчащимися автомобилями.
— Тогда, мы поиграем в приставку! Ты же не забирала ее домой?
— Нет, — перестраиваясь в другой ряд, улыбаюсь ему в зеркало заднего вида. — Только не думай, что сможешь играть до рассвета. Ты не прочитал и пары книг, заданных Еленой Геннадьевной.
— Рита говорит, что лето дается детям для отдыха. Перескажешь мне содержание, а я запишу в свой читательский дневник, — как ни в чем не бывало, заявляет мне мой малыш.
— Давай оставим советы Риты для ее собственных детей, — пытаясь подавить раздражение, отвечаю ребенку. — Отсутствие интереса к литературе еще никому не пошло на пользу.
— Тогда я завидую своей сестренке! Ее не заставят заниматься такой ерундой! — недовольно надувает губы Семен.
— Сестренке? — останавливаюсь на светофоре, разворачиваясь к сыну. Мой ошеломленный вид остается им незамеченным, и он весело начинает делиться со мной новостями.
— Да, папа сказал, что в феврале у меня появится сестра! Мы же поедем к ним на свадьбу?
Я с опозданием трогаюсь, игнорируя недовольные сигналы клаксона следующих за мной машин, и лишь молчаливо киваю, все еще пребывая в прострации. Итак, к чему мы пришли? Мой дорогой бывший муж все же решил узаконить свои отношения, обзавестись семейным гнездышком, сдобренным топотом детских ножек и даже не посчитал нужным поставить меня в известность, перекладывая эту ответственность на хрупкие плечи нашего сына. Не знаю, возможно, для разведенных пар это считается нормой, но неприятный осадок в душе сводит мой позитивный настрой к нулю.
