Гремучая смесь (СИ) - Озолс Агата (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
— Много у тебя близких?
— Только родители, — ответила честно.
— Значит, твоя цена миллион долларов и три жизни, — подытожил Павел.
— Звучит как-то не очень, — заметила я.
— Какая разница, как это звучит? — возразил Родимцев. — Ты честно определила для себя свою цену. Без сантиментов и дурацких бабских соплей.
— А ты? — поинтересовалась у него. — Что может заставить тебя?
— Переспать с твоим начальником? — с притворным ужасом спросил Павел. — Даже не знаю.
— Переспать с женщиной, которая тебе не нравиться, — сформулировала я. — А может быть, даже противна.
— Женщинам в этом плане проще, — заметил Павел.
— Ага, — согласилась. — Раздвинула ноги и лежи себе спокойно.
— А ты, оказывается, напрочь лишена романтики.
— Я бы так не сказала. Скорее уж, лишена розовых очков, — поправила его. — Так что? Сколько стоит твое тело?
— Не знаю, — честно ответил Павел. — Как-то не задумывался над этим. Но если бы вопрос стоял: жизнь или секс, я бы, ни минуты не сомневаясь, выбрал секс.
— Господи, о какой ерунде мы говорим!
— Тебе можно, у тебя температура, — засмеялся Павел и посмотрел на Ваньку: — А кому-то уже пора в кровать.
Действительно, мальчик заигрался и уснул прямо на полу.
Павел взял сына на руки.
— Не буду его будить. Откроешь дверь, пожалуйста.
— Конечно.
Я, пошатываясь, подошла к двери и распахнула ее настежь.
— Спокойной вам ночи, — пожелала Родимцеву.
— И тебе, ответил он. — Ты не беспокойся, в Уганде вас будут охранять ребята моего друга. С вами ничего не случится.
— Спасибо.
Мы стояли в дверях друг напротив друга: я, придерживая дверь, и Павел с ребенком на руках.
— Ты хотела спросить, почему Иван останется один, если со мной что-то случиться, — напомнил мне Родимцев.
Мне стало неловко: и чего я лезу в чужую жизнь?
— Моя жена, мать Ваньки, умерла, когда ему не было и года, — спокойно сказал Павел. — Ее убили, когда я был на задании.
Такая короткая фраза, и океан боли. Я ощутила ее физически. Задохнулась от нахлынувших чувств, почувствоввала, как заколотилось мое сердце. Павел больше ничего не сказал, повернулся и пошел по дорожке. Я смотрела на понуро опущенные плечи этого сильного мужчины и ощутила, как по моим щекам катятся слезы.
12.
Наш ночной разговор странно сблизил меня с Павлом. Уже на следующий день я поймала себя на том, что смотрю на Родимцева совершенно другими глазами. Теперь я видела не только любящего отца и физически привлекательного мужчину, но и смелого, умного и отзывчивого человека. Кажется, даже его самомнение и любовь к доминированию перестали меня раздражать.
— О чем размечталась? — влез в мои мысли Родимцев — старший.
Я вынырнула из своих мыслей, тряхнула головой, как собака, и уставилась на своего работодателя.
— Катерина, ау, — усмехнулся тот. — О чем ты думаешь с таким дурацким выражением лица?
Я посчитала, что Родимцев перестал меня раздражать? Ошибалась. А этот… гад продолжил:
— Ладно, можешь не отвечать. Мне не интересно. Просто возвращайся в действительность.
И не дождавшись от меня ни слова в ответ:
— Я спросил тебя, нужно покупать Ивану какие-то вещи, или у него всего достаточно?
— Из одежды? — утончила я.
— Угу. Что нужно купить: одежду, обувь, что-нибудь для занятий?
— А на месте этого нельзя сделать?
— Ты хоть примерно представляешь себе, куда мы едем? — поинтересовался Павел.
— Примерно представляю.
— А мне кажется, что не очень. Катерина, Уганда это бедная страна. Для тебя, так просто нищая, да еще у черта на куличках.
— Жопа мира, — кивнула в ответ.
— Для тебя, да. Поэтому если нужно что-то купить, лучше сделать это сейчас. Кстати, подумай, может тебе что-то нужно.
— У меня вроде все есть.
— А у Ивана?
— Шутишь? У него полно всего.
— Хорошо. На месте купить что-то приличное будет сложно.
— Когда мы поедем?
— Сначала тебе нужно сделать последнюю прививку, — напомнил Павел. — Я уеду чуть раньше, проверю дом, в котором вы будете жить.
Он еще что-то говорил, а я поймала себя на мысли, что мы ведем себя не как начальник и подчиненная, а скорее, как супруги со стажем.
— О чем ты опять задумалась? — спросил Павел. — Ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно.
— Тогда может быть ты будешь предаваться мечтам о прекрасном принце в свободное от работы время?
Ну вот, опять! Я стиснула челюсти, что бы не сказать в ответ какую-нибудь гадость, но любопытство пересилило.
— Почему о прекрасном принце?
— О чем еще может думать молодая и привлекательная женщина?
— О новых туфлях, — хмыкнула в ответ.
— Я был прав, — ответил Павел. — На лицо полное отсутствие романтизма.
— Я и не скрывала. И потом, ты сам говорил..
— Помню, — перебил Павел.
— Знаешь, — боясь не сдержаться и сказать начальнику что-нибудь резкое, — я пойду. Меня Иван ждет.
— Он еще спит.
— Он сейчас проснется.
— Ладно, — согласился Павел, — тебе виднее.
Я пожала плечами и пошла в Ванькину комнату, мальчик вот-вот должен был проснуться после обеда.
Неужели я и в правду думала, что Павел Родимцев приятный во всех отношениях человек? Вот я дура!
Все последующие дни с Родимцевым — старшим мы почти не виделись, а если и встречались, то практически не говорили. Кажется, он опять избегал меня. Даже за нашими с Ванькой паспортами поехал без нас. Я старалась не думать о моем начальнике, потому что Родимцев будил во мне слишком разные чувства — то очень нравился, то я готова была его придушить. Последнее, по-видимому, было взаимным.
— Завтра я улетаю, — сообщил Павел как-то вечером, входя в Ваньку комнату.
— На работу? — серьезно спросил ребенок.
— На работу, — подтвердил взрослый.
— Утром? — почему-то спросила его.
— Вечером.
— Долго лететь?
— Часов шесть с пересадкой в Аддис-Абебе, — ответил Павел.
— Прямых рейсов нет?
— Увы.
— А мы когда полетим? — спросил Ванька.
— Через неделю, — ответил Родимцев. — Визы вы получили, билеты я заказал. Подготовлю для вас дом и буду встречать.
— А дом какой? — продолжил спрашивать Родимцев — младший.
— Дом? — Павел устроился рядом с сыном на полу. — Дом как дом. На берегу самого большого пресноводного озера Африки.
— Ух, ты! — восхитился Иван. — А в нем можно плавать?
— Нет, в нем водятся кроки.
— Кроки? — не поняла я.
— Крокодилы, — пояснил мне мальчик и добавил: — Жаль, что нельзя купаться.
— Зато ты будешь любоваться самой настоящей Дикой Африкой, — утешил сына Родимцев. — Встречать рассветы и провожать закаты, смотреть на белоснежные вершины гор и бескрайние голубые просторы. А в доме есть бассейн.
Я удивленно посмотрела на Родимцева.
— И кто из нас двоих романтик? — спросила его.
— Я просто люблю Африку, — спокойно ответил Павел.
— Это заметно. Ты говоришь так, что мне уже хочется увидеть все это собственными глазами.
— Не обольщайся, — охладил он мой пыл. — Там достаточно проблем: вырубленные леса, сточные воды и исчезающие виды рыб.
— Там есть какое-то производство?
— Вблизи восточных берегов озера добывают алмазы и золото. Ты когда-нибудь видела необработанные алмазы? Нет? В них есть какая-то первобытная прелесть.
— Есть что-нибудь, чего ты не знаешь об Африке? — поинтересовалась я.
— Папа самый лучший специалист! — с гордостью ответил Ванька.
А Павел, улыбаясь, развел руками.
Через семь дней мы с Ванькой сели в самолет. Среди документов, отданных мне Павлом, была доверенность от Родимцева Павла Петровича, позволяющая сопровождать Родимцева Ивана Павловича в Уганду. В отличие от Павла, вылетевшего вечером, наш рейс был ранним, даже, пожалуй, чересчур ранним. Сонный Ванька устроился в большом кресле бизнес — класса и спросил:
