Сезон лжи (ЛП) - Линде К. А. (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Спасибо тебе за все. — Она протянула руку и сжала руку Ларк. Именно тогда я понял, что мэр пытается сдержать дрожь. — Не могла бы ты позвонить Шону и поговорить с ним? Нам нужно, чтобы все были в офисе с утра пораньше. Завтра будет трудный денег, вернее уже сегодня.
— Да. Да, конечно. Я позвоню Шону, — сказала Ларк. — Я позабочусь обо всем. Идите со своими мальчиками.
Лесли кивнула и отпустила ее руку. Словно ураган, она улетела так же быстро, как и появилась, унося с собой всех остальных.
Слегка не в себе, мы с Ларк поспешили вслед за толпой, избегая репортеров, которые стояли лагерем у входа. Не говоря ни слова, мы вместе двинулись по тротуару. Подальше от СМИ, которых Лесли нам всем предсказала.
Все это не входило в мои должностные обязанности. В основном я занимался финансами. Я даже не знал, удалось бы мне добиться освобождения Корта. У мэра было такое влияние. Мне следовало подумать об этом. Но вместо этого, услышав дрожащий голос Ларк и узнав, что мой друг арестован, я поспешил на выручку.
Даже несмотря на… было ясно, что в конечном итоге я был не нужен, но не чувствовал, что это было пустой тратой моего времени.
Я шел бок о бок с Ларк, пока она сжимала телефон, стараясь не потерять его. Я видел ее измученной, не выспавшейся и рыдающей от злости на выборах. Но я никогда не видел ее такой. Она была всегда такой сильной. А сейчас. Меня это… нервировало.
— Как ты? — наконец спросил я.
Она кивнула.
— Хорошо, — солгала она. — Я хочу сказать… должна позвонить Шону. — Она остановилась и повернулась ко мне. Теперь ее руки заметно дрожали. Она посмотрела на свой телефон и попыталась его включить. — Я должна… рассказать ему, что случилось.
— Эй, — произнес я и накрыл ее руку своей. Она вздрогнула, но я не отпустил ее. Я забрал телефон у нее из рук. — Как насчет того, чтобы я позвонил Шону?
— Нет, мне нужно это сделать. Лесли сказала, чтобы я…
— Да. А ты делегируешь ему звонок мне. — Мы прошли мимо скамейки, и я направил ее к ней. — Присаживайся. Ты дрожишь.
— Правда? — прошептала она.
— Да.
— Дело в том, что… Я никогда раньше не видела Лесли расстроенной. Не совсем, — призналась она. — Не знаю, почему я так испугалась.
— Все будет хорошо. Это нормально. Просто посиди.
Итак, она села. Она сидела то время, пока я разговаривал по телефону с Шоном, объясняя ситуацию и почему я ему позвонил по телефону Ларк. Это не заняло много времени, но теперь Шон был главным. К тому времени, как я вернул ей телефон, она немного успокоилась.
— Шон сейчас командует, — сказал я ей.
— Почему ты заботишься обо мне?
Я опустился рядом с ней на скамейку.
— Потому что… мы друзья.
Ее невероятно зеленые глаза встретились с моими. Ее глаза были огромными, водянистыми и недоверчивыми.
— Друзья, — повторила она. — А мы можем быть друзьями?
Я не думал, что сможем. Но мне придется в течение следующих шести месяцев работать рядом с ней, и я был не уверен, как переживу это время, если мы не будем друзьями. Последняя неделя раздражения и гнева не помогла. Мы не могли стать кем-то еще, кроме друзей. Просто не могли. Не с нашей историей. Не с болью между нами. Не с Клэр.
— Ага, сможем, — солгал я.
Это была простая ложь. Можно считать, что ее почти не было. Я просто хотел ее утешить. И не должен был чувствовать себя мудаком, солгав ей. Но почему-то чувствовал. Потому что я и был полным придурком. Мы с Ларк никогда не сможем быть просто друзьями.
Она пыталась разглядеть в выражении моего лица. Разглядеть ложь, которую я сказал. Но я, как мог, напустил на себя важный вид. Пусть увидит, что такое возможно. Потому что она нуждалась именно в этом сегодня.
— Хорошо, — наконец произнесла она.
И даже мне захотелось дать себе пинка под зад, когда ее голос дрогнул при этом слове. Ложь, которую она только что приняла за правду.
12. Ларк
Предсказание мэра сбылось, как я и предполагала.
Пресса вцепилась в арест Корта, как пиявки, пытаясь высосать из нас все соки. СМИ разбили лагерь перед штабом кампании, мэрией, резиденцией Кенсингтона. Корт находился под неофициальным домашним арестом. Я так поняла, что мать угрожала ему, уж не знаю чем, если он покинет свой пентхаус.
Это было не идеальным решением, но хоть каким-то решением.
Неделю назад мы шутили, что оппозиция зацепится за слово «феминизм», чтобы потом использовать его против нас. Теперь у нас был полный аут, поэтому было за что зацепится оппозиции.
Я уже видела телевизионную рекламу, кричащую, что мэр утверждала, что жестко относится к преступлениям, в то время как у нее сын преступник. Не имело значения виновен был Корт или нет. Статья уже появилась, кричащая история, сенсация, продающая тиражи газет. Главная новость дня.
Нам всем приходилось при входе в здание предъявлять пропуска, чтобы попасть внутрь, минуя репортеров. Какой кошмар!
— Мы должны всем объяснить, что если они будут разговаривать с прессой, то им грозит увольнение, — сказала Кристина, откинув с глаз голубую челку. — Это условие есть в их контрактах, мы предупредили всех, особенно полевых работников, когда привезли их сюда. Но сейчас все совсем другое. И мы должны быть бдительными.
Я рассеянно кивнула, делая пометки в своем блокноте. Мы провели на этой встрече целый час. Лесли заглянула всего полчаса назад, после того как сбежала из мэрии. Она назначила на сегодня пресс-конференцию, чтобы выступить по поводу случившегося.
Главная линия ее выступления заключалась в том, что Корт не сделал ничего плохого. Офицер, производивший арест, допустил ошибку. Справедливость восторжествует.
Не то чтобы СМИ было наплевать на ее слова. Я видела пресс-конференцию и все еще поеживалась от вопросов. Как Лесли сохраняла самообладание, прежде чем позволить своему пресс-секретарю взять верх, было выше моего понимания. Я знала, что она в ярости. Я сама была в ярости. Мы столько трудились, чтобы занять существующую позицию, где находились здесь до этого момента. Никаких скандалов за четыре года. А теперь… вот это.
Кристина продолжала говорить, что мы можем и чего не можем говорить, в то время как Мэтью продолжал ее перебивать, выдавая информацию из политического отдела.
Но мой взгляд скользнул за стеклянную дверь в офис за этим конференц-залом. Я все еще не могла поверить, что позвонила Сэму вчера ночью. Не понимала тогда, что на меня нашло. Мы с Пенном ждали появления мэра, а в следующую минуту я почувствовала, что не могу просто так сидеть сложа руки. Поэтому позвонила ему.
Или, по крайней мере… так я себя успокаивала и Пенна тоже, когда он спросил. Хотя я смогла его убедить в этом не больше, чем себя.
Я сообщила Пенну, что Сэм теперь живет в Нью-Йорке. Что мы с ним просто друзья, работаем вместе. Но он помнил, в каком я вернулась беспорядке из Мэдисона. Он вспомнил ту оболочку человека, в которую я превратилась тогда, заставив себя работать на своих родителей. Прежде чем поняла, что все это было ошибкой, и присоединилась к кампании Лесли.
Пенн не хотел, чтобы я снова стала той оболочкой. Я тоже не хотела.
И все же, когда запахло жареным, я позвонила Сэму.
Сэм никак не раз рулил бы эту ситуацию, но в каком-то смысле… он был мне необходим. Он не выглядел расстроенным, когда понял, что проделал весь этот путь из Бруклина зря. Он просто молча переживал обо мне, пока я дрожала, как лист, на скамейке в парке.
Это был первый раз в моей карьере, когда я не смогла справиться со своей работой. И не из-за ареста Корта. Я видела, как арестовывали многих друзей и тут же отпускали из полицейского участка, потому что у всех нас были богатые родители, которые могли замять любое дело. Меня выбило из колеи беспокойство Лесли. Беспокойство, которое говорило… что это повлияет на все.
Сэм обо мне позаботился. Мы вернулись пешком ко мне домой. Я в своем нелепом бальном платье. Он был в помятом костюме и с растрепанными волосами.
