Жара в Архангельске (СИ) - Стилл Оливия (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
В розовом вечернем небе, прямо над их головой, проклюнулась молодая звезда. Олива утомлённо склонила голову на плечо Даниила и закрыла глаза.
— … И тогда Зелёный Дракон — мой покровитель, обозначил для меня миссию… — усыпляюще журчал его тихий и быстрый приятный говор, — Найти ангелов и вернуть им крылья. Никки, к которой мы сегодня ходили — и есть тот ангел…
Имя «Никки», вылетевшее из его уст, невольно резнуло Оливу по ушам.
— Она — ангел, а я?.. — ревниво спросила она.
— Ты — человек, — последовал ответ, — Но, если очень захочешь, то тоже сможешь стать ангелом…
— Как?
Даниил поднял Оливу за руку и подвёл к самому краю крыши.
— Если ты ангел, то не бойся взмахнуть крыльями и полететь.
Олива, словно в полусне, обвела взглядом расстилающуюся под ногами пустошь под вечерним небом, и без страха шагнула в воздух. Даниил, по-прежнему держа её за руку, тоже шагнул с крыши, и оба легко взмыли ввысь над огнями города.
— Видишь, это совсем не трудно, — сказал Даниил и отпустил её руку. — А теперь попробуй полететь одна.
Но, оказавшись без его поддержки, Олива почувствовала, что становится тяжелее, и из неё будто уходит воздух, как из проколотого воздушного шара. Она стремительно пикировала вниз и… снова увидела себя и Даниила на крыше Лампового завода.
— Что это было?.. — спросила она и вздрогнула, поёживаясь от ночной прохлады.
— Что именно? — не понял Даниил.
— Полёт с крыши… Мы вправду только что летели, или это мне приснилось?
Даниил загадочно улыбнулся.
— Не знаю… Всё может быть.
Олива встала и, преодолевая ломоту в ногах, заковыляла к краю крыши.
— Что ты собираешься делать? — Даниил положил руки ей на плечи.
— Лететь…
Он мягко, но в то же время решительно, отодвинул её от края.
— Нет, — сказал Даниил, — Не сейчас. Тебе пока рано.
— Почему рано? — спросила Олива.
Но Даниил не счёл нужным отвечать.
Глава 25
Когда Олива, укравшая Даниила на целый день, уехала, наконец, в свою Москву, он снова появился дома у Никки. И Никки, не упрекая его, не закатывая сцен ревности, снова безропотно, подобно кроткому ангелу, приняла своего любимого. Однако, от неё не ускользнуло то, что он, после этой встречи с Оливой, стал другим, будто его подменили. Задумчивым он стал, холодным и отстранённым, как никогда. И, хотя Никки держалась молодцом весь вечер, под конец не выдержала и, видя, что он вот уже второй час не отлипает от компьютера, переписываясь с Оливой в мейл-агенте, молча ушла на кухню.
— Что ты делаешь здесь в темноте?
Никки вздрогнула, но не обернулась. Не зажигая света, она стояла у окна, спиной к стоящему на пороге Даниилу.
— Я ушла, чтобы не мешать тебе, — сухо проговорила она.
Даниил подошёл к ней вплотную и встал за её спиной.
— Но ты огорчена, ведь так?
— Нет. Всё в порядке, правда…
— И всё-таки, ты огорчена, — сказал Даниил, осторожно взяв её двумя пальцами за подбородок, — Настолько, что ещё немного — и из твоих глаз брызнут слёзы.
Никки попыталась отвернуться. Из её глаз уже и вправду катились слёзы. Ей не хотелось, чтобы Даниил видел эту её слабость. Но он, откинув с её лица прядь волос, наклонился, отёр ей слезу и… поцеловал. Сначала в щёку, потом в губы.
Но Никки уже не могла перестать плакать. Слишком долго она ждала этого момента; но теперь, когда он, наконец, наступил, терпение её уже было на исходе. Рыдания душили её; она отошла от Даниила на другой конец окна и, вздрагивая спиной, уткнулась лицом в тюлевую занавеску.
— Я устала, Даниил. Я измучилась. Я, конечно, всё понимаю, но это… Это уже слишком…
Даниил подошёл к ней и обнял сзади за плечи.
— Неужели ревнуешь?
— Кто я тебе, чтобы ревновать…
— Ревнуешь, ревнуешь. И напрасно. Ни она, ни кто-либо другой не сможет занять больше места в моей жизни, чем я позволю.
— Даже я? — не оборачиваясь, всхлипнула Никки.
— Стоп! — Даниил развернул её лицо к себе, — Девушка, вы забываете правила игры. Разве этому я вас учил?
— Конечно, не этому, — она вздохнула, — Ты учил меня не впадать в зависимость от отношений. Ты говорил, что надо любить всех, но никого в отдельности. И тогда, дескать, не будет страданий и разбитых сердец, а будет всеобщее счастье.
— А почему такой сарказм?
— Потому что это утопия! — взорвалась Никки, — Ты говорил, не будет страданий, а почему же тогда мне так больно?
— Я понимаю, что больно, — сказал Даниил, — Но ты ведь сильная. Ты справишься.
— Я сильная. На мне воду возить можно. И ты этим пользуешься…
Даниил сел рядом на табуретку и прижался головой к Никкиной спине.
— У меня с ней ничего не было. Верь мне. Я никогда тебе не лгал.
— Ничего? Ты провёл с ней целые сутки.
— Так. Это что, допрос? — шутливым тоном произнёс он.
— Я просто не понимаю, зачем тебе всё это надо было…
— Мне жаль её, — тихо проговорил Даниил, уткнувшись лицом в вязаную кофту Никки, — Я просто хотел ей помочь. Просто показать ей, что каждый человек достоин любви. Что любить можно всех, и её тоже. А о нашей тайне знаешь только ты…
Глава 26
Подмоченная репутация Салтыкова была уже давно известна всему Архангельску. «Президент Агтустуда» был знаменит не только своими достижениями в организации различных проектов, но и также своими неумеренными похождениями по бабам, грандиозными пьянками и скандалами. Он жил на широкую ногу и не знал меры ни в чём — если уж трахался, то со всеми, если напивался, то в говно. Злые языки поговаривали за его спиной, что он, похоже, поставил себе цель — перетрахать весь форум, точнее, всех девушек с форума. Всех — за исключением, разумеется, Оливы, но некоторые не сомневались и в том, что вскоре он доберётся и до неё, и тогда уж салтыковская коллекция станет полной.
И то верно — почти вся женская половина форума перебывала у него в постели. Кроме Ириски, Дикой Кошки и Смайли, за ним тянулся ещё длинный «послужной» список имён девушек, известных на этом форуме. Поговаривали, что Салтыков клеился даже к Мими, несмотря на то, что за спиной презрительно называл её «целкина» и подтрунивал над её «правильностью»; только вот Мими оказалась далеко не дурочкой, и не повелась на его ухаживания, вежливо дав понять, что тут ему нечего ловить.
Между тем местное радиовещание «Сарафан-FM» достигло даже ушей Оливы. Весь Архангельск обсуждал свежую новость: грандиозный скандал, устроенный Салтыковым на Дне Стройфака в клубе «В Отрыв».
…Маша Целикова, студентка ИЭФиБ, на форуме просто Мими, а в музыкальных кругах — DJ MaryMi, играла какой-то свой арэнби-сэт. Играла так себе — в этом деле она ещё была новичок.
Кузька стоял у ди-джейской рубки и невольно наблюдал за тем, как Маша играет. Ему нравилось в ней всё — лицо, одежда, характер, манера держать себя — эту девушку Кузька выделил среди других уже давно. «И как в ней всё просто, мило, — думал он, глядя на неё, — Вроде бы обычная девчонка, но в то же время совершенно не такая как многие — умная, целеустремлённая, держится с достоинством. Она знает себе цену — а это самое главное…»
От этих размышлений его неприятно оторвала какая-то возня неподалёку и пьяные крики, доносящиеся даже сквозь ритм музыки. Что это там, какая-то драка, подумал он и подошёл поближе. То, что он там увидел, заставило его на мгновение забыть о Мими: Салтыков, бухой в говно, с красной физиономией, пытался пролезть на сцену, а двое администраторов его не пускали.
— Да ты кто такой?! — пьяно орал Салтыков, наступая на Хижного, — Я здесь организатор! Я!!!
— Я — последняя буква в алфавите, понял? — отвечал тот, — Давай не шуми, а то я прикажу тебя вывести.
— Пусти, сволочь!!! — Салтыков громко выругался длинным непечатным ругательством.
Хижный позвал охрану. Двое вышибал скрутили Салтыкова и потащили к выходу. Он упирался что есть силы, вырываясь и громко матерясь, привлекая к себе внимание публики, пока охранники не выперли его вон из клуба…
