Мистер Грей младший (СИ) - Янис Каролина (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Они стояли по росту, одетые, как куклы — все четыре. Однако, я выбрал только одну для созерцания. Третью. Удивительная девушка… Она не похожа ни на отца, ни на мать. Если присмотреться, она взяла понемногу от каждого. Главное, у неё нет этой бульдожьей челюсти, как у самого Лайкарта, который, при надобности, каждому перегрызёт глотку. Первая унаследовала этот семейный дефект, вторая ухватила крысиные глазки матери… Да, третья была лучше всех. И лучше четвёртой тоже, потому что эта задрыга не стояла на месте ни секунды. Она даже стоит — покачиваясь… Безусловно, у третей с замужеством проблем не будет. Да и так бы не было, но… У неё всё пройдёт проще. Как, кстати, зовут эту прелестную девочку? Я забыл… Так и буду называть её — «прелестница», — подумал я про себя.
Мои размышления прервали жёсткие пальцы Даны, взявшие меня за плечо.
Невольно, я вздрогнул.
— Чего ты вздрагиваешь? — мягко спросила она, — Разве когда-то я говорила, что запрещаю тебе рассматривать хорошеньких девушек?.. Кстати, как ты считаешь, которая из них хорошенькая?
— Я думаю, что третья, — спокойно ответил я.
— Это правильный ответ, — улыбнулась Даниэль.
Я повернулся к ней, немного склонился над её лицом, чтобы наши глаза были ещё ближе.
— Ты хочешь что-то мне сказать, Дана? — спросил я.
— Я хочу сказать, что я бы чего-нибудь выпила, — улыбнулась она.
— Ну, так пей, — сказал я.
— Теодор, — она сверкнула глазами.
— Ах, прости, — ретировался я, взяв её под руку.
Мы вышли из гостиной к столу, где на серебряных подносах, стояли бокалы, в которых было разлито шампанское, абсолютно разных видов. Мы шли вдвоём, слыша в свою сторону: «Какая красивая пара»… Мы были вдвоём — как огонь и лёд, вещи не совместимые, но по-своему прекрасные. Вспышки фотографов повсюду ловили нас, протяжные взгляды цеплялись к моему пиджаку, к платью Даниэль, к нам двоим. Я угостил её шампанским, начиная разглядывать её. Да, конечно, я не люблю её…
Но я поймал себя на том, что мне с ней слишком удобно. Спокойно. Надёжно. Я могу говорить, что хочу. Я даже знаю, что сейчас, если меня заподозрят в том, что я ворую портсигары у гостей и будут неопровержимые улики, она найдёт способ всё опровергнуть, помочь мне… Кроме того, в ней есть такое особое спокойствие, которое не даёт расслабиться, а будоражит. Рядом с ней хочется выпрямить спину, отбросить голову, нести себя…
«Опомнись, Теодор!», — орёт подсознание, — «А как же твоя любовь?»
Любовь?.. Она, как аппетит. Он приходит, когда видишь столы, а не абстрактные воспоминания и картинки подсознания. Подобное, только лишь, приносит страшные муки и не даёт покоя — но когда появляется рядом такой человек, как Дана, возобновляются силы, дающие держать себя в ежовых рукавицах.
— Идём, — говорит Даниэль, вырывая меня из мыслей, — Скоро будут выводить невесту.
Я киваю, идя с ней под руку в дом.
— Я нервничаю! — доносится взволнованный баритон Кристиана.
— Отчего? — я слышу голос мамы, — Фиби выходит замуж. Это радость. Она выходит замуж за любимого человека, мало того — за очень богатого и перспективного человека.
— Отвечу вам, моя мадам Розовые очки, — продолжал бухтеть отец, — Выход замуж ещё никогда не считался в семье невесты радостью. Это неизвестность. Это раз. Второе — она выходит замуж за Адама. Это неизвестность вдвойне. Это два. Сегодня, у него один отец, завтра — другой. Сегодня, он жив, завтра — он мёртв. Вот тебе и неизвестно — дочь жена или вдова — тебе это всё равно. Главное, чтобы тебе не мешали соблюдать диету и улыбаться всей вселенной. А ещё, чтобы ты могла спокойно делать маникюр и….
— Кристиан, кстати, о маникюре, — точно не слыша прочих реплик отца, сказала она, — Я чуть не сломала ноготь!
— Ну, конечно. Выбрасывай деньги на ветер, давай, давай…
Он бы распылялся так и дальше, а я бы так и дальше давился внутренним смехом, если бы на лестнице не появилось чудное, роскошное белое облако, и мягкий, нежный голосок произнёс:
— Папа.
Он обернулся, и увидел на лестнице Фиби такой, какой не видел никогда… Какой никто и никогда её не видел.
Платье на ней не было длинным, как все того ожидали… Оно было выше щиколотки, обнажая её прелестные ножки. Верх платья был соткан из нежнейшего гипюра, заполнявшего грудь до самой шеи. Тонкую талию опоясывала белая широкая лента, а от неё — точно огромный одуванчик, стояла пышная юбка — сотканная из облаков, пены и белоснежного тумана. Глаза моей сестры искрились, призывая поднять взгляд на её лицо и увидеть прекраснейшее чудо — необыкновенную, именно — подвенечную фату.
Её шикарные каштановые волосы, уложенные в гладкую причёску, пересекала та же атласная лента, что укрывала её талию и кайму юбки… Нижних слоёв фаты из хрустящего фатина было с десяток — в виде длинного каре… А верхний слой — единственный — покрывал её с головы — до щиколоток… Перчатки были из того же гипюра, достигая длинной локти. Казалось, это кукла. Хрупкая, маленькая кукла в белоснежных аккуратных туфельках, вышедшая из коробки. По её смущению, из-за того, что все на неё смотрели, было видно — насколько она невинна и девственно чиста…
Моя любимая сестричка. Я с тяжестью перевёл дух. Она великолепна.
Фиби спустилась с лестницы, как нимфа с небес. Заметив меня, она улыбнулась, но улыбка погасла, когда она заметила рядом со мной Даниэль… Первым делом, она подошла к папе.
— Конечно, твой отец брюзга, — сказал он, дрожащим голосом.
Из глаз — впервые я увидел — брызнувшие, как фонтан слёзы. Губы его дрожали, он не мог говорить.
Сердце моё пропиталось жалостью, напоминая о любви к этому старику… Моему старику.
— Папа, пожалуйста, — глазки Фиби заблестели из-за того, что их наполнили слёзы, она положила руки ему на щёки, — Пожалуйста, не плачь. Ты можешь плакать, а мы с мамой нет… Папа, папа…
— Дорогой, Кристиан, не надо, — всхлипнула мама, сдерживая слёзы в глазах, — Не надо, у нас и правда потечёт макияж…
— Вот в этом вся твоя мать, — утирая ладонями щёки, сказал отец, — Меркантильная… В этот момент, когда у меня лопается от слёз сердце, она может думать лишь о стоимости макияжа… Я дам тебе на ещё один.
— Я знаю, ты добр, — шепчет мама.
— Да, я добр, — соглашается отец, поднимая глаза к потолку.
— Я знаю, ты дашь.
— Да, я дам…
— Но у нас нет времени его делать! — стройным голосом резко сказала мама, — Возьми себя в руки!
Кристиан потянулся за платком из петлицы, но Ана воскликнула:
— Нет, не этот!
Мама быстро открыла сумочку, вытащила дюжину платков и дала ему один из них, поспешно пряча другие.
— Ана, ты что, решила, что я буду рыдать всю церемонию? — негодовал отец.
— Нет, это для меня, — спокойно сказала мама.
— А ты не вздумай! У тебя макияж! — напомнил он.
— Хорошо, дорогой, — согласилась мама.
Папа ещё долго любовался Фиби, нежно сжимая её ладони в своих руках.
— И всё-таки, мы вырастили прекрасную малышку, Ана… Правда? — спросил отец.
