Отвратительно великолепен (ЛП) - Найт Джоди (библиотека книг .txt) 📗

— Я надеюсь, ты сможешь мне показать, почему они назвали коктейль в твою честь...

Я пинаю дверь, словно ковбой, заходящий в салун, и мы валимся на пол, в объятиях страсти лаская друг друга. Элла тянется вниз и пытается снять туфли.

— Даже не думай! — предупреждаю я. — Оставь этих крошек.

Мои глаза пожирают её совершенное тело. Я потрясён. Как избалованный ребёнок утром на Рождество.

Сиськи или киска?

Я не знаю, который из подарков развернуть первым.

Элла запускает руки мне в волосы. Я беру её на руки и отношу на кухонный стол.

Приспособьте ваш акваланг, Слэйд, вам предстоит глубокое погружение.

Если я не возглавлю её список холостяков, то наложу на себя руки.

Мы всё ещё тяжело дышим, пока я нежно устраиваю податливое тело Эллы на столешнице. Её ноги инстинктивно падают, готовясь впустить меня. Чудесно. Беру её правую ногу и закидываю себе на плечо.

— М-м-м… Алекс …

Усыпаю её лодыжку поцелуями, прокладывая путь через икры вниз к её кремовым бёдрам. Полагаю, уже пора сказать вам, что я любитель ножек? Ну, этих ножек, в этих туфельках? Ёбаный стыд.

А затем её стоны затихают, и она лежит, тихо предвкушая. Элла знает, что последует.

А вы в курсе, что язык - самая крепкая мышца человеческого тела?

Это правда.

Наблюдайте.

Я помещаю лицо между её бёдер и оттягиваю трусики в сторону.

— Алекс...

Едва касаясь, я провожу пальцами по краю её впадины. Эти розовые губки набухли от влаги.

Деликатес.

— Зомби - это одна из моих любимых поз, Элла, — нежно шепчу я ей. — Теперь просто лежи на спине и наслаждайся.

Обхватив руками бёдра, я провожу языком по ее расщелине, медленно и размеренно ударяя. Она снова стонет - на этот раз громче - как только я повторяю это, атакуя её клитор языком. Я набрасываюсь на неё, посасывая и пощипывая ее сочные губки, не в силах насытиться ими. Клянусь Богом, это лучшие, мать их, губы, что я пробовал! Кремовые и сладкие.

Усердно работая над её клитором, я погружаю язык всё глубже в киску, постепенно набирая темп и ритм.

— О, Господи... Боже... стой... ещё...

Её слова отрывисты, она изо всех сил хватается за столешницу.

Стой? Детка, да мы только начали.

Я настойчив в своём стремлении доставить ей удовольствие - посасывая, щипая, облизывая, кусая и нюхая. Вновь и вновь, снова и снова. Внутри и снаружи, вокруг и вдоль, быстро и медленно, пока она не кричит:

— Боже.

Её спина выгибается, отчего колени крепко сжимают мою голову.

Бля, я как будто угодил в тиски.

Мы оба восстанавливаем дыхание.

— Иисус Христос, Алекс!

И тут я вспоминаю мудрость от моего давнего приятеля Джонаса: если девушка не похожа на особу, из чьего тела изгнали сотню демонов, значит, ты где-то налажал.

А теперь гляньте на её лицо, похоже, что мне всё удалось, вы не находите?

Её дыхание снова учащается, она почти задыхается. Элла игриво отталкивает меня и быстро скользит вдоль столешницы, задев вазу с фруктами. Виноград беспорядочно рассыпается по стойке и падает на пол. Моя кухня постепенно начинает напоминать декорации к римской оргии.

Я тяжело дышу, но все ещё впереди. Закатываю рукава и рычу:

— Coitus more ferarum!⁵ Идите ко мне, мисс Брайант.

Элла отодвигается. Я наклоняюсь вперед и хватаю её за лодыжки, притягивая к себе. Подобрав виноградину, я кладу её Элле в рот. Моя богиня изящно принимает подношение и впивается в неё зубами.

Охрененно горячо.

Мои руки исчезают у неё за спиной, и я нащупываю застежку платья.

— Платье определенно хочет свободы, мисс Брайант. Рад, что я могу помочь.

Я медленно стягиваю платье с ее плеч и позволяю ему спуститься до талии.

Ух ты.

А потом ошеломлённо смотрю на красоту, открывшуюся моему взору. Я провожу ладонью по поверхности белого кружевного бюстгальтера Эллы. Её твердые соски молят о том, чтобы я прикоснулся к ним губами.

— Господи… — выдыхаю я. Пиздец, я не в силах сдержаться. И начинаю целовать и посасывать её обнаженные плечи.

— Вы знаете, мисс Брайант, симпатичнее этого бюстгальтера только его отсутствие.

Одним ловким движением я скольжу рукой по её спине и расстегиваю застежку лифчика. Мне удаётся с первой попытки.

Видали, что я вам говорил?

Я, мать вашу, профи.

Я стягиваю лифчик и замираю. Бля, как они прекрасны; словно две совершенные половинки. Беру каждую в руку и одновременно сжимаю.

Беря её податливую плоть в рот, я кусаю, сосу и потягиваю её розовые сосочки, словно дикий зверь.

Она притягивает мою голову и целует меня.

— Просто возьми меня, — шепчет она. — Я хочу тебя прямо сейчас.

Заебись, да.

Я не мешкаю. Поднимаю ее со столешницы и, не теряя ни минуты, несу на кровать.

Положив Эллу на постель, я останавливаюсь, чтобы насладиться её красотой в тонких лучах лунного света, освещающего мою комнату.

Она бросается вперёд и начинает расстёгивать мою рубашку. Делает это так рьяно, изголодавшись по мне, что отрывает последнюю пуговицу.

Я жадно целую её, пока она расстёгивает ширинку моих брюк. Мой член выскакивает наружу, требуя внимания.

Посмотрите ей в глаза.

Элла Брайант потрясена.

— Вау.

Её глаза осматривают восемь с половиной дюймов моего достоинства⁶. Я ухмыляюсь и провожу рукой по её животу, опускаясь вниз и покрывая поцелуями место, которому сегодня крупно повезёт.

Затем стаскиваю с неё трусики.

— Тебе они больше не нужны...

Снимаю их с её лодыжки и кидаю через плечо, словно ковбой, бросающий лассо. Голова Эллы мечется из стороны в сторону, и моя спальня наполняется её сладкими стонами.

Я последний раз облизываю её мокрую киску, смакуя теплый нектар.

Вкуснятина.

Это так вкусно, что я подумываю отправить рецепт Марте Стюарт.

— Быстрей, Алекс...

Провожу членом по её сочной влажной дырочке и беру с тумбочки презерватив. Сделав глубокий вдох, начинаю разворачивать и натягивать его.

— Возьми меня, сейчас же, — задыхается Элла, выгибая спину. Её глаза сверкают в лунном свете. Я беру член в руку и погружаюсь в её жаждущие губки.

Обстановка накаляется, да?

А затем...

— Соси и смотри!

Пронзительный визг наполняет комнату. Элла напрягается и отталкивает меня.

Сильно напуганная, она садится прямо.

— Что это за херня?

Христос Всемогущий. Эта птичка выражается как босяк. Клянусь Богом, в прошлой жизни ему кланялись все биндюжники.

Кайфолом.

А тем временем Элла встаёт с кровати и ищет свою одежду.

Нет, нет, нет!

Только не платье.

Не трогай платье.

Брось его, мать твою.

Она его надевает.

Дерьмо.

— Элла, это всего лишь мой какаду, Пити. Расслабься, крошка. Давай продолжим.

Платье на ней.

Она проходит мимо меня и опускается на колени, упираясь при этом в пол. Отлично. Это мой шанс.

— Я не против пола, детка. Ожоги от ковра это всего лишь раны любви, — говорю я, щелкая ночником.

— Алекс, я не могу найти мои... — она ахает.

Почему? А потому, что мой сидящий в клетке какаду недовольно смотрит на неё своими пылающими глазами-бусинками. Я упомянул, что он жуёт её трусики? Должно быть, они залетели в клетку, когда я играл в ковбоя.

Она сжимает губы.

Блядь. Ну, скажи что-нибудь, Слэйд.

— Кхм. Все равно трусикам придают слишком много значения.

Элла Брайант награждает меня уничижающим взглядом и выбегает из спальни. Даже стук её каблучков прекрасен. Я кидаюсь за ней, но... Вы пробовали когда-нибудь бегать с дулом Т-1000 в штанах?

Это где-то за пределами возможного.

Я кричу ей практически в отчаянии.

— Элла, вернись! Я могу взять тебя на столешнице!

Цок... цок... цок... цок... цок...

Хлопок.

Какого хуя?

Я падаю на спину и поворачиваю голову в сторону клетки Пити. Только гляньте на него. Он наслаждается, грызя эти трусики.